Оно - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 139

«Вопросы опеки в компетенции адвокатов, а не полиции», — так процитировали этого напыщенного толстобрюхого говнюка в пятничном номере «Дерри ньюс».

Но Деннис Торрио… это совсем другая история. Дома все прекрасно. Играл в футбол за «Тигров Дерри». Отличник. Летом 1984 года прошел курс в «Школе выживания путешественника» и с блеском сдал экзамен. К наркотикам не притрагивался. Идеальные отношения с девушкой, которую любил без памяти. Имел все, ради чего стоило жить. Все, чтобы оставаться в Дерри по меньшей мере следующие два года.

Тем не менее он пропал.

И что с ним случилось? Внезапный приступ тяги к путешествиям? Пьяный водитель, который сшиб его, убил и тайком похоронил? Или он все еще в Дерри, только на темной стороне Дерри, водит компанию с такими как Бетти Рипсом, и Патрик Хокстеттер, и Эдди Коркорэн, и остальные? Или…

(позже)

Опять двадцать пять. Хожу и хожу кругами, не делаю ничего конструктивного, только завожу себя так, что скоро начну кричать. Я подпрыгиваю от скрипа железных ступеней, ведущих к стеллажам. Шарахаюсь от теней. Задаюсь вопросом, а как бы я отреагировал, если в тот момент, когда расставлял книги по стеллажам наверху, катя перед собой тележку на резиновом ходу, меж книг высунулась бы рука, хватающая рука…

В этот день у меня вновь появилось почти непреодолимое желание начать им звонить. В какой-то момент я даже набрал «404», код Атланты, глядя на лежащий передо мной телефонный номер Стэнли Уриса. Потом подержал трубку у уха, спрашивая себя, хочу ли я позвонить, потому что абсолютно уверен — на сто процентов уверен… или потому, что очень уж напуган и не могу выдержать этого в одиночку; потому что я должен поговорить с тем, кто знает (или узнает), чего именно я так боюсь.

И тут я слышу, как Ричи говорит: «Команда? КОМАНДА? Не нужны нам никакие вонючие команды, сеньор-р-р», — голосом Панчо Ванильи, слышу так отчетливо, будто он стоит рядом со мной… и кладу трубку на рычаг. Потому что когда так отчаянно хочется кого-то увидеть, как я хотел увидеть Ричи Тозиера (или любого из них), доверять собственным мотивам нельзя. Лучше всего мы лжем сами себе. Дело в том, что на сто процентов я все-таки не уверен. Если обнаружится еще одно тело, я позвоню… но пока я должен предполагать, что даже такой напыщенный говнюк, как Рейдмахер, может оказаться прав. Лори могла помнить своего отца; возможно, видела какие-то его фотографии. И, наверное, взрослый может убедить ребенка сесть к нему в машину, как бы того ни предупреждали.

Еще один страх не отпускает меня. Рейдмахер предположил, что у меня съезжает крыша. Я в это не верю, но, если я позвоню им сейчас, они, возможно, подумают, что я сумасшедший. Хуже того, а вдруг они меня не вспомнят? Майк Хэнлон? Кто? Не помню я никакого Майка Хэнлона. Я совсем вас не помню. Какое обещание?

Я чувствую, точное время для звонка придет… и когда оно придет, я пойму, что пора. И их каналы связи откроются одновременно. Как бывает, когда два огромных колеса, медленно сближаясь, входят в соприкосновение друг с другом: я и Дерри — на одном, все мои друзья детства — на другом.

Когда время придет, они все услышат голос Черепахи.

Поэтому пока я подожду, но рано или поздно пойму, что пора. Я уверен, что вопрос, звонить или не звонить, снят.

Единственный вопрос — когда.

20 февраля 1985 г.

Пожар в «Черном пятне».

«Идеальный пример того, как Торговая палата пытается переписать историю, Майк, — сказал бы мне старик Альберт Карсон, возможно, при этом посмеиваясь. — Они пытаются, и иногда им это почти удается… но старики помнят, что и как было на самом деле. Они всегда помнят, а иногда и рассказывают, если только задавать им нужные вопросы».

В Дерри есть люди, которые живут здесь больше двадцати лет и не знают, что в свое время в городе находилась «специальная» казарма для нестроевых военнослужащих, относящаяся к деррийской базе армейской авиации, но расположенная в полумиле от основной территории базы, и в середине февраля, когда температура колебалась в районе пятнадцати градусов мороза и ветер дул по плоским взлетно-посадочным полосам со скоростью сорок миль в час, а потому, с поправкой на ветер, температура воздуха становилась совсем уж низкой, эти лишние полмили могли привести и к переохлаждению, и к обморожению, а то и к смерти.

В других семи казармах котлы отопления работали на солярке, в окнах стояли двойные рамы, стены утепленные. В них и холодной зимой жили — не тужили. «Специальная» казарма, в которой размещались двадцать семь военнослужащих роты Е, обогревалась старой дровяной печью. Дрова для этой печи солдатам приходилось заготавливать самим, и где придется. От стужи их изолировали только сосновые и еловые ветки, которые солдаты навалили на стены. Одному парню удалось достать и привезти в казарму полный комплект вторых рам, но двадцать семь обитателей «специальной» казармы в тот день задержали в Бангоре на выполнении каких-то работ, а вечером, вернувшись домой, усталыми и продрогшими, они обнаружили, что вторые рамы разломаны. Все до единой.

Происходило это в 1930 году, когда половину самолетов армии Соединенных Штатов все еще составляли бипланы. В Вашингтоне Билли Митчелла [173] отдали под трибунал и понизили в должности, отправив летать за кабинетный стол: настойчивые призывы к модернизации авиации так достали его командиров, что они больно щелкнули Митчелла по носу. Вскоре после этого он уволится со службы.

Так что на базе в Дерри летали крайне редко, несмотря на три взлетно-посадочных полосы (твердое покрытие было только на одной). И большая часть службы состояла в выполнении различных хозяйственных работ.

Один из солдат роты Е, который демобилизовался в 1937 году, потом вернулся в Дерри. Это был мой отец. И он рассказал мне такую историю:

«Одним весенним днем 1930 года, за полгода до пожара в „Черном пятне“, я возвращался на базу с тремя приятелями после трехсуточной увольнительной. Это время мы провели в Бостоне.

Миновав ворота, мы увидели этого детину, который стоял сразу за КПП, облокотившись на лопату, и ковыряя в носу. Сержант откуда-то с юга. Рыжие волосы. Гнилые зубы. Прыщи. Та же обезьяна, только без шерсти, ну, ты понимаешь. В годы Депрессии таких в армии хватало.

Мы идем, четверо молодых парней после увольнительной, все в отличном настроении, и видим по его глазам, что он так и ищет повод прицепиться к нам. Мы и отдали ему честь, будто он сам генерал Черный Джек Першинг. [174] Я думаю, все бы обошлось, но выдался прекрасный весенний денек, ярко светило солнце, и я не удержал язык за зубами.