Зеркало времени - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Кокс cтр.№ 57

Возможно, узкому кругу моих родственников, друзей и бывших коллег, для которых предназначена данная книга, покажется странным, что я посвящаю поименованному джентльмену столько много слов, но знакомство с ним, хотя и короткое, стало одним из ярчайших событий в моей жизни. Я никогда не забывал этого незаурядного человека и никогда не забуду. Таким образом, я не извиняюсь за представленный ниже подробный рассказ о нашем знакомстве (о нем я прежде не рассказывал никому, помимо моей дорогой супруги, ныне покойной), поскольку с уверенностью полагаю, что он может показаться моим читателям во многих отношениях интересным.

Издавна имея обыкновение вести обстоятельные дневники, я совершенно уверен в точности своего письменного свидетельства; хотя во многих случаях мне пришлось излагать наши с мистером Горстом беседы своими словами, за фактами я неизменно обращался к своим дневниковым записям.

После того как я оказал мистеру Горсту упомянутую выше услугу, я один раз уже возвращался на Канары и тогда заезжал к нему в деревню Й***, но не застал дома. Натурально, я хотел уведомить мистера Горста, что бумаги благополучно доставлены по назначению, а также сообщить, что поверенный, в свою очередь, передал мне письмо для него с просьбой вручить лично в руки. За нехваткой времени я не мог ждать долее пяти минут, а потому открыл дверь крохотного домика на улице Э***, положил письмо со своей сопроводительной запиской на столик в прихожей и уехал.

Уже на другой день, однако, взойдя на борт корабля, отплывающего к Мадейре, я начал жалеть, что не дождался возвращения мистера Горста и не отдал письмо лично в руки во исполнение просьбы поверенного. Посему я решил в следующий свой приезд на Канары, через три месяца, непременно наведаться в дом на улице Э*** и удостовериться, что он нашел оставленное мной письмо.

Мистер Горст положительно очаровал меня с первой же нашей короткой встречи, когда нас представили друг другу в небольшом собрании англичан, проживавших на острове. Я ничего не знал о прошлом своего нового знакомца или о причинах, вынудивших его поселиться в такой глуши, по всей видимости — до скончания дней. Но из нашего общения я вынес уверенность, что с ним стряслось какое-то великое несчастье, заставившее его навсегда покинуть родину.

Ко времени, когда мистер Горст пожелал передать в мои руки шкатулку с бумагами, он прожил в Й*** всего несколько месяцев. Он обладал замечательной наружностью — необычайно высокого роста и хорошо сложенный, с роскошными усами и ясными карими глазами — и вид имел самый внушительный. (Местные жители, как я узнал позже, называли его «Il emperador inglés».) Вдобавок мистер Горст был в высшей степени занимательным собеседником, обнаруживавшим поразительно широкие познания во многих трудных для понимания предметах.

Хотя держался он с беспечной веселостью, я сразу понял, что это лишь маска, призванная скрыть глубоко страдающую душу. Иногда он проявлял признаки крайней нервозности, неожиданной в человеке такой физической силы. Руки у него дрожали, когда он наливал вино в бокал или ерошил пятерней длинные волосы — уже заметно поредевшие на висках, хотя на вид ему было не более тридцати пяти — тридцати шести лет.

В ходе вечера, проведенного в гостях у мистера Горста, мой интерес к нему — вместе с непонятным мне самому сочувствием — неуклонно возрастал и особенно усилился после слов, произнесенных хозяином при вручении мне шкатулки с бумагами, что надлежало отвезти в Англию.

Мистер Горст с чувством и упоением говорил о былых временах в Лондоне, к которому явно питал безграничную любовь.

— На земле нет города прекрасней, — горячо сказал он. — Вы не представляете, как я тоскую по дням, когда выходил ранним утром — ясным, морозным лондонским утром, подернутым туманной дымкой, — и шел по Стрэнду куда глаза глядят, без всякой цели, движимый единственно желанием ощущать на своем лице дыхание огромного старого города.

— Вы романтизируете столицу, — с улыбкой заметил я. — Вы говорите о Лондоне скорее как о живом существе, нежели о творении рук человеческих.

— Но он и вправду живое существо! — воскликнул мистер Горст с неожиданной страстью. — Именно поэтому он не похож ни на один другой город на свете. У него есть сердце, которое бьется, и есть душа. Впрочем, наверное, вы правы.

Он умолк, в очередной раз взъерошил волосы дрожащей рукой и взглянул в окно, на клочок пыльной земли, отделявший дом от обширной угрюмой пустыни из черного вулканического пепла.

— У меня действительно довольно необычное представление о Лондоне, — согласился он. — И в разлуке с ним оно, видимо, усугубилось.

Затем он подошел к буфету и достал оттуда деревянную шкатулку с приклеенным к ней листком, где значились имя и адрес его поверенного.

— Я вверяю в ваши руки свою жизнь, мистер Лазарь, — промолвил он, поставив шкатулку на стол. — Я знаю, вы ее сбережете и доставите в целости и сохранности по назначению. То, что остается здесь, никакая не жизнь, а жалкое существование, о скорейшем прекращении коего я молю небо. Я устал от бренного мира и хочу поскорее его покинуть.

Слова эти мистер Горст произнес с такой искренней печалью и горечью, что у меня сжалось сердце.

— Вы не можете говорить такое, — запротестовал я. — Вы молодой человек — во всяком случае моложе меня, а я отнюдь не считаю свою жизнь законченной. Я не знаю, что привело вас сюда или почему вы решили поселиться в столь безотрадном краю, и не осмелюсь вас спрашивать. Но вы говорите так, словно вас держит здесь некая неодолимая сила. Почему вы не найдете более благоприятное пристанище, коли уж решили жить в уединении от мира?

— Потому что я здесь узник, хотя и кажусь свободным, — отвечал он со странным огнем в глазах. — И я все сильнее тоскую и падаю духом, как любой узник, изо дня в день размышляющий об утрате простых, но бесконечно ценных прав и возможностей, которые некогда он считал само собой разумеющимися, но которыми никогда уже не воспользуется. Однако я не вправе жаловаться и не жалуюсь. Я сам себе тюремщик, видите ли, и буду держать себя здесь в заключении постоянным усилием воли.

С этими странными и для меня непонятными словами мистер Горст вручил мне шкатулку, мы обменялись рукопожатием, и я удалился.

Я не виделся с мистером Горстом, покуда коммерческие дела с сеньором X*** не вынудили меня снова вернуться на Канары, как упоминалось выше. За прошедшие три месяца с ним произошла разительная перемена: он чудовищно исхудал, ссутулился и запавшие глаза, редеющие ломкие волосы, землистый цвет лица и прочие признаки явственно свидетельствовали об угасании здоровья.

Сидя вместе с ним на пыльном заднем дворе дома, я сообщил, что шкатулка в целости и сохранности доставлена поверенному. К моему облегчению, он подтвердил, что нашел оставленное мной письмо от последнего.