Танец соблазна - читать онлайн книгу. Автор: Сабрина Джеффрис cтр.№ 66

– Вы ничуть не хуже! – Она подошла к нему сзади и обвила руками его талию. – Где вы – не имеет никакого значения. Я видела, как вы ведете себя с Джонни, с Сэмюелем, со мной наконец. Я знаю, какой вы.

Он повернулся к ней лицом:

– Проклятие, вы не знаете! Вы ничего не знаете!

– Я знаю, вы воровали, чтобы ваша мама не голодала. Все мои подопечные воровали, но я занимаюсь их перевоспитанием в надежде вернуть на путь истинный.

– Но вы не знаете, что я убил человека! – На ее лицо набежала тень. – Не в пылу сражения, даже не по долгу службы; Я убил его из ненависти. И если бы все повторилось, я снова убил бы его.

Клара отошла от него, побледнела.

– Это был... кто-то, у кого вы воровали?

– Нет. Даже в самую трудную минуту я не смог бы убить из-за денег или других ценностей.

– Тогда почему?

– Это была месть.

Клара немного успокоилась, снова села на скамью и смотрела на него в ожидании.

– Расскажите, что случилось.

– Это ужасная история.

– Я хочу знать.

Прошептав проклятие, он сунул руки в карманы. Морган знал, что наступит день, когда он расскажет ей все. Откроет ей все свои тайны. Даже самые страшные. Она должна знать, что он за человек, прежде чем сочетаться с ним браком.

Наступило молчание.

– Морган? – шепнула Клара.

Он тяжело вздохнул:

– Я солгал, когда сказал вам, что моя мать умерла от чахотки.

Клара не проронила ни слова.

– Так я сказал Себастьяну и всем остальным. Кроме дяди. Мама рассказала ему правду.

– А что было правдой?

– Сначала мне придется рассказать о последнем любовнике моей матери, Жан-Поле. Он был худшим из всех, но она, видимо, любила его. Он говорил то, что она хотела услышать. Рисовал их будущее в радужных тонах, места, куда они отправятся, когда у него появятся деньги. Но у него никогда не было денег, а если иногда появлялись, он тратил их на дешевое вино. – Помолчав, Морган продолжил: – Однажды, не знаю как, он обнаружил, что я ворую, и, когда мама куда-то вышла, припер меня к стенке. Потребовал, чтобы я отдавал ему часть добычи, иначе он расскажет матери, чем я занимаюсь.

– И вы согласились?

– Нет. Я знал, что он потратит их на вино, и сказал, что, если он не оставит меня в покое, я прикончу его. В тринадцать лет свойственно переоценивать свои силы.

– Да, подростки бывают способны на все.

– Однако Жан-Поль думал иначе. Он был, по обыкновению, пьян. В разгар нашей ссоры возвратилась мама. Он выполнил свою угрозу и рассказал ей, что я ворую, однако представил дело так, будто ворованные деньги я оставляю себе. Я набросился на него, мы стали драться.

Морган вспомнил крики матери, пытавшейся их остановить, сыпавшиеся на него удары. Откуда только у него взялись силы противостоять мужчине почти в два раза крупнее его.

А затем блеск стали.

– Я не отступал, он не мог оторвать меня от себя и тогда выхватил нож и ткнул им меня в бок. Обливаясь кровью, я лежал на полу.

Клара вздохнула.

– Так вот откуда у вас на боку шрам? От ножа?

Ее полный сочувствия голос вернул Моргана к действительности.

Он кивнул:

– Мама закричала, что он меня убил, и набросилась на Жан-Поля. Этот негодяй избил маму до полусмерти.

Морган скорее почувствовал, чем увидел, как Клара торопливо приблизилась к небу сбоку. Она попыталась обхватить его руками, но он оттолкнул ее.

– Хозяйка услышала шум и поднялась наверх. Она вышвырнула Жан-Поля, отправила меня и маму в больницу. Меня подлатали, а вот мама недолго прожила после этого. Она рассказала мне о бароне, написала письмо ему и моему дяде. К счастью, дядя Лу сразу же приехал в Женеву, через два дня после его приезда мама умерла.

– О, Морган! – только и могла произнести Клара. Голос ее дрогнул от слез.

– Это еще не все. Через несколько недель приехал дядя. Жан-Поль между тем нашел новую женщину. Каждый день мы с ним встречались то на улице, то на рынке. Он даже имел наглость спросить меня о маме. Мне захотелось вырвать у него язык.

– Это можно понять, – мягко произнесла Клара.

– Я знал, что местная полиция не станет его наказывать. Всем было наплевать на избиение английской шлюшки и ножевое ранение ее вороватого ублюдка. Тогда я решил обратиться к военным властям, обвинив его кое в чем похуже, чем что он избил маму и ранил меня.

– В чем же?

– В шпионаже. Я написал письма, подделав его почерк. Заплатил моим приятелям-воришкам, чтобы они стали свидетелями, а потом сообщил властям, что Жан-Поль шпионил в пользу Англии.

– Что? – Клара была потрясена.

– В Женеве в то время царил хаос. Хотя Франция аннексировала ее, но еще не все улеглось после революции, и никто никому не доверял. Я постарался, чтобы обвинение выглядело весьма убедительным. И представьте себе, это сработало. Жан-Поля признали виновным в измене.

– Так вот как вы отомстили, – прошептала Клара.

– Нет. Я отомстил, когда его повели на гильотину. Таково было наказание за измену. Я знал это, когда возвел на него ложное обвинение. – Он схватил ее за руки. – Я наблюдал за казнью. И знаете, Клара, что я почувствовал, когда ему отрубили голову? Радость! – Морган сжал ее руки. – Так что не говорите, что вы знаете, каков я. Я использовал все способы, чтобы отомстить, лгал, сфабриковал обвинение в измене. И ни разу не испытал угрызений совести.

Клара обхватила руками его голову:

– Вы не испытываете угрызений совести? Тогда почему боитесь жить в Лондоне, который напоминает вам Женеву?

– Я ничего не боюсь! – запротестовал он. – Я просто... не могу...

– Вы боитесь. Вы боитесь, что в этом ваша сущность. Что вы так и остались озлобленным, раненым мальчиком, рвущимся отомстить за смерть матери, и будете таким всегда. Что так или иначе Лондон снова затянет вас на дно, и вы никогда не сможете выбраться.

– Sacrebleu, Клара, что вы со мной делаете? – шепнул он.

Почему она видит его насквозь? Почему понимает его и в то же время не понимает?

– Но вы уже не мальчик, Морган. И никогда не станете им снова. Вы теперь совсем другой.

– Так ли это? Почему же я так убедительно изображал скупщика краденого, что даже вы поверили?

– Вы выполняли свой долг. А долг надо выполнять честно. И не надо этого стыдиться. Я бы хотела, чтобы было больше Морганов Блейкли, борющихся за душу Спитлфилдза.