Другая Болейн [= Еще одна из рода Болейн ] - читать онлайн книгу. Автор: Филиппа Грегори cтр.№ 62

Рука, протянутая для поцелуя, не дрожит. Голос ласков и мелодичен. Королева учтиво приветствует кардинала. И как догадаться, что ее погибель входит сейчас вместе с угрюмым послом и улыбающимся кардиналом. В этот момент королева понимает: ни друзья, ни семья ей не помогут. Она совершенно одна, полностью беззащитна.

В конце января, во время рыцарского турнира король отказался сесть в седло и выбрал Георга сражаться вместо него за королевский штандарт. Георг выиграл бой и получил в награду пару новеньких кожаных перчаток.

Той же ночью я застала короля в мрачном расположении духа. Завернувшись в теплый плащ, он сидел у камина, рядом недопитая бутылка, еще одна, пустая, валяется в золе в лужице красного вина.

— Как вы себя чувствуете, ваше величество? — заботливо спросила я.

Он обернулся. Налитые кровью глаза, изможденное лицо.

— Плохо, — ответил спокойно.

— Что случилось? — Я говорила нежно и просто, как с Георгом. Сегодня он не был похож на грозного короля. Просто мальчик, печальный мальчик.

— Я сегодня не участвовал в турнире.

— Знаю.

— И больше, может быть, никогда не сяду на лошадь.

— Генрих, почему?

Помолчал.

— Я испугался. Разве это не позорно? Когда на меня начали надевать доспехи, понял, что боюсь.

Я не знала, что сказать.

— Это опасное дело — турниры, — обидчиво произнес король. — Вы, женщины, в шатрах, с вашими подарками, с вашими пари, слушаете себе, как трубят герольды, вам не понять. Это не игрушки, тут вопрос жизни и смерти.

Я ждала.

— Что, если я погибну? — спросил он беспомощно. — Что будет тогда?

На одно ужасное мгновение я подумала — речь идет о его бессмертной душе.

— Никто же не знает, — произнесла нерешительно.

— Я не о том. — Он отмел мои робкие соображения. — Что станет с троном? Что станет с короной моего отца? Он объединил страну после стольких лет сражений, никто не верил, что такое возможно. И никто, кроме него, не смог бы. Но он всего добился. И у него было двое сыновей, двое, Мария! И когда Артур умер, оставался я, чтобы наследовать трон. Он создал королевство, выполнил свой долг — и на полях сражений, и в постели. Я унаследовал прекрасную страну — крепкие границы, покорные лорды, сокровищница, полная золота, — и мне некому ее передать!

Нечего ответить на эти горькие слова. Я опустила голову.

— Жизнь без сына гнетет меня. Каждую минуту думаю с ужасом — вдруг умру, не оставив наследника. Не могу биться на турнире, даже охотиться не могу с легким сердцем. Впереди изгородь, надо, отбросив сомнения, довериться коню и прыгнуть, а я вижу как наяву — лежу в канаве со сломанной шеей, а корона Англии катится в кусты — подбирай кто хочет. А кто сможет ее поднять?

На лице его читалось страдание, в голосе слышалась мука. Слишком много для меня. Дотянулась до бутылки, наполнила стакан.

Подумала: «Пришло время, дядя одобрил бы то, что я собираюсь сказать».

— У вас есть дети от меня. Наш сыночек Генрих — ваш живой портрет.

Он плотнее завернулся в плащ:

— Можешь идти. Георг ждет тебя?

— Он всегда ждет. Не хотите, чтобы я осталась?

— У меня тяжело на сердце, — сказал он откровенно. — Перед лицом смерти не радуют любовные игры.

Я сделала реверанс. Перед дверью помедлила и обернулась. Он не смотрел в мою сторону. Сгорбился в кресле, закутался в плащ, глядит на угли в камине, словно хочет прочесть в пламени свою судьбу.

— Вы можете жениться на мне, — тихонько сказала я. — У нас двое детей, и один из них мальчик.

— Что? — Его глаза затуманены отчаянием.

Конечно, надо быть настойчивее, ведь именно этого и ждет дядюшка. Но не все женщины умеют настаивать.

— Доброй ночи, — ласково сказала я. — Доброй ночи, милый принц.

И оставила его наедине с собственными невзгодами.

Власть королевы таяла на глазах. В феврале ко двору прибыли посланники из Франции. Их бумаги рассматривались без проволочек, в их честь устраивались праздники и пиры, и скоро стало ясно — цель приезда подготовить брак принцессы Марии либо с королем Франциском, либо с его сыном. Девочку вытащили из спокойного уединения замка Ладлоу, представили послам, заставили танцевать, играть, петь, есть. Господи, как же они кормили этого ребенка! Будто она могла подрасти да и объем груди увеличить прямо во время переговоров. Наш отец прибыл из Франции вместе с послами и поспевал всюду — давал советы королю, переводил, тайно обсуждал с кардиналом, как перекроить европейские союзы, а вместе с дядюшкой плел интриги — семью надо продвигать даже в такие беспокойные времена.

Они решили между собой — Анне пора вернуться ко двору. Уже начали удивляться, куда она подевалась, к тому же отец хотел представить ее французским послам. Дядюшка перехватил меня на лестнице по дороге в покои королевы, чтобы предупредить — Анна возвращается.

— Почему? — спросила я так грубо, как только осмелилась. — Не далее как прошлой ночью Генрих говорил о своей мечте иметь сына. Она вернется и опять все испортит.

— А о твоем сыне он вспомнил? — напрямик спросил дядя. Я молчала. — Нет, дело застопорилось. Анна была права. Мы совершенно не продвигаемся вперед.

Угрюмо отвернулась, взглянула в окно:

— А куда вас приведет Анна? Ей дела нет до блага семьи, печется только о собственной выгоде, о землях и титулах для себя. Она-то не станет слушаться.

Дядя кивнул, поглаживая крыло носа:

— Да, Анна о себе не забывает. Но король продолжает спрашивать о ней и жаждет ее куда больше тебя.

— У меня от него двое детей! — Я почти кричала.

Его брови взлетели вверх. Я опустила голову:

— Простите. Я сделала все, что могла. Разве Анна сделала бы больше? Я любила его, делила с ним ложе, родила ему здоровых детей. Это все, на что способна женщина, даже ваша драгоценная Анна.

— Может быть, она способна на большее. — Дядя не обратил внимания на злобу, так некстати прозвучавшую в моем голосе. — Если Анна забеременеет прямо сейчас, он может жениться на ней. Генрих отчаянно жаждет ее и отчаянно жаждет ребенка, одна страсть усилит другую.

— А я?

Он пожал плечами.

— Вернешься к Уильяму, — произнес, будто это не имело никакого значения.

Через пару дней Анна без шума вернулась ко двору, не прошло и нескольких часов, как она опять стала центром всеобщего внимания. Нам снова пришлось делить постель и досуг, снова я по утрам затягивала ей тесемки на платье, а вечером расчесывала волосы. Она не забыла, как вынуждена была помогать мне, и с тех пор беззастенчиво пользовалась моими услугами.