Алая королева - читать онлайн книгу. Автор: Филиппа Грегори cтр.№ 108

Обе армии, выстроившись в боевом порядке, устремились навстречу друг другу. Пушки Ричарда, установленные на возвышенности, были нацелены на правый фланг соперника, и офицеры Тюдора приказали солдатам понемногу смещаться влево, чтобы, во-первых, иметь возможность пойти в обход, а во-вторых, уклониться от прямого артиллерийского огня. Утреннее солнце светило воинам Генри в спину; ветер был попутный и словно подгонял их вперед. Они двигались перебежками и слепили противника сиянием поднятых пик, отчего казалось, что их больше, чем на самом деле. Генри придержал коня и внимательно осмотрел поле брани, ища глазами Джаспера. Но сколько он ни озирался, его дяди нигде не было. Близ левой границы поля находилось войско Стэнли, в два раза превосходившее отряды самого Тюдора. Выстроенное в боевом порядке, оно занимало позицию точно посредине между армией короля и армией Генри. Если бы Стэнли сейчас бросился в этот коридор, образованный передовыми рядами двух армий, и повернул влево, то смог бы первым атаковать Ричарда при полной поддержке Тюдора. А если бы повернул вправо, то легко разгромил бы отряды Генри. И молодой Тюдор, наклонившись к своему пажу, отдал краткое распоряжение:

— Ступай к лорду Стэнли и передай ему: если он прямо сейчас не вступит в сражение, я пойму, что это значит.

Затем Генри оглядел свое войско. Повинуясь громогласным приказам командиров, солдаты перешли на быстрый бег. Обе армии сошлись с чудовищным ревом и грохотом. На поле мгновенно воцарился хаос рукопашной схватки, сопровождаемый жуткими звуками резни. Ряды полностью смешались. Какой-то королевский кавалерист въехал в самую гущу сражения и стал размахивать боевым топором так, словно рубил крапиву, оставляя за собой страшный шлейф — раненых и умирающих людей. Затем вперед удалось вырваться какому-то пикинеру из армии Тюдора; одним удачным броском он вогнал пику в не защищенную доспехами подмышку конного рыцаря и сбросил его с коня под ноги другим пехотинцам, которые тут же набросились на раненого, точно рычащие псы, и разорвали на части.

Королевская артиллерия непрерывно стреляла по наемникам Тюдора, и они, быстро перегруппировавшись, чуть отступили и еще сильнее отклонились влево; командиры так и не сумели заставить их идти напролом под артиллерийским огнем. Пушечные ядра продолжали со свистом лететь в их сторону и падали в гущу человеческих тел, точно камни в ручей, только вместо всплеска воды слышались людские вопли, стоны да дикое ржание лошадей. Король, окруженный верными рыцарями, постоянно находился в самой гуще побоища. Восседая на белом коне, он сверкал надетой поверх боевого шлема короной, напоминающей нимб святого; над ним развевался боевой штандарт. Увидев позади своих рядов на небольшом холме войско Нортумберленда, застывшее в той же неподвижности, что и войско Стэнли у левой границы поля, Ричард горько рассмеялся и вновь подумал о том, что, как он и предполагал, куда больше людей не сражается, а стоит и наблюдает за ходом сражения. Эта мысль заставила его еще яростнее взмахнуть своей огромной булавой, он вновь принялся сносить головы с плеч, ломать руки, шеи и спины, словно все это были не люди, а куклы, разбросанные вокруг для забавы.

Перерыв наступил естественным образом, вконец измученные люди попросту утратили способность драться. Шатаясь и спотыкаясь, они отползли назад и попадали на землю, подложив под себя оружие и судорожно хватая ртом воздух. Многие с тревогой косились в сторону армий Нортумберленда и братьев Стэнли, по-прежнему хранивших неподвижность. Некоторые воины, истомленные до предела, задыхались и бились в конвульсиях, а некоторых рвало кровью.

Ричард, оглядев передовую и поле за ее пределами, придержал коня, ласково трепля его по потной шее, и долго изучал расположение армии Тюдора, заметив, что чуть в отдалении от нее, уже за линией фронта, плещет на ветру флаг с красным драконом и решеткой — гербом Бофоров. Это означало, что Генри Тюдор несколько отстал от своих людей, оказался чуть позади основной их массы; с ним был лишь небольшой отряд его личной охраны, тогда как большая часть его войска прорвалась вперед. Будучи полководцем неопытным, Тюдор сам допустил подобную промашку, которой не замедлил воспользоваться его соперник.

Правда, Ричард даже не сразу поверил в то, какие возможности открываются перед ним, но затем хрипло рассмеялся, заранее предвкушая очередную боевую удачу, подаренную ему оплошностью Генри, оказавшегося отрезанным от собственной армии и ставшего весьма уязвимым. Приподнявшись в стременах, Ричард выхватил меч и взревел: «Йорки! Ко мне!»; казалось, он призывает своего отца и старшего брата восстать из могил и поспешить к нему на помощь.

Первой на этот клич отреагировала придворная кавалерия; с громоподобным стуком лошадиных копыт она понеслась плотным строем, порой перескакивая через тела убитых и раненых, а порой и топча их копытами. Отдельного всадника всегда довольно легко выбить из седла, но отряд, выступающий монолитной стеной, почти неуязвим; и королевская конница врезалась в тыловые ряды Тюдора подобно стреле. Люди, заметив опасность, попытались развернуться и перегруппироваться, но эта попытка была пресечена; теперь воинам Генри оставалось лишь смотреть на королевских кавалеристов, безликих в своих острых шлемах, которые бешеным галопом летели прямо на Тюдора, выхватив мечи и направляя на противника копья. Атака была так страшна, что пикинеры Тюдора, нарушив плотно сомкнутый ряд, стали отбегать назад. Увидев это, Ричард решил, что они бегут с поля боя, и еще громче заорал: «Йорки! За нашу Англию!»

И тут вдруг он увидел, как молодой Тюдор быстро соскочил с коня. «Зачем он это сделал? — удивился про себя Ричард, тяжело дыша и прильнув к гриве коня. — Зачем ему в такой момент спешиваться?» А Генри, опустив меч, устремился навстречу своим пикинерам, и те тоже побежали к нему; от Тюдора по-прежнему не отставал его знаменосец. В эти мгновения Генри не способен был думать ни о чем, он даже страха никакого не испытывал, хотя это было первое в его взрослой жизни сражение. Он чувствовал, как дрожит земля под копытами скачущих прямо на него лошадей; конная атака была подобна высокой приливной волне, и он казался себе ребенком, находящимся на берегу лицом к этой страшной волне, поднятой невиданной бурей. Потом он вдруг заметил Ричарда, низко пригнувшегося в седле и выставившего вперед копье; на королевском серебристом шлеме золотым обручем поблескивала корона. От страха и возбуждения у Генри перехватило дыхание, и он, дыша часто и прерывисто, громко скомандовал своим пикинерам-французам: «Стройтесь! A moi! A moi!» [55]

Пикинеры окружили его, развернулись и, упав на колени, выставили перед собой острия пик. Второй ряд тоже выставил пики, положив их на плечи тех, кто был впереди, а третий, как бы запертый внутри этого квадрата, был подобен щиту из человеческих тел, ощетинившемуся остриями пик и заслонявшему своего предводителя. Казалось, перед атакующим кавалерийским отрядом выросла мощная стена, из которой торчали длинные пики, направленные прямо в грудь наступавшим конникам.

Воинам Ричарда никогда прежде не доводилось сталкиваться с чем-то подобным. Пожалуй, никто в Англии до сих пор такого приема не видел. Однако прекратить атаку было уже невозможно, и свернуть в сторону кавалеристы не успевали. Один или двое, правда, попытались осадить лошадей, но тут же были сметены стремительно мчавшимися соседями и выбиты из седла, создав невероятный хаос, в котором слышались падения тел, пронзительные вопли и треск ломавшихся костей седоков, растоптанных копытами собственных коней. Остальной отряд тяжелой рысью продолжал нестись вперед, слишком сильно разогнавшись, чтобы его можно было остановить; скачущие во весь опор кони сами налетали на безжалостные острия, а пикинеры Тюдора хоть и шатались под их натиском, но все же выдерживали его, поскольку стояли, плотно прижавшись друг к другу.