Цветы зла - читать онлайн книгу. Автор: Шарль Бодлер cтр.№ 17

Валялся там и гнил, все недра разверзая

С распутством женщины, что кажет наготу.

И солнце жадное над падалью сверкало,

Стремясь скорее все до капли разложить,

Вернуть Природе все, что власть ее соткала,

Все то, что некогда горело жаждой жить!

Под взорами небес, зловонье изливая,

Она раскинулась чудовищным цветком,

И задыхалась ты — и, словно неживая,

Готовилась упасть на свежий луг ничком.

Неслось жужжанье мух из живота гнилого,

Личинок жадные и черные полки

Струились, как смола, из остова живого,

И, шевелясь, ползли истлевшие куски.

Волной кипящею пред нами труп вздымался;

Он низвергался вниз, чтоб снова вырастать,

И как-то странно жил и странно колыхался,

И раздувался весь, чтоб больше, больше стать!

И странной музыкой все вкруг него дышало,

Как будто ветра вздох был слит с журчаньем вод,

Как будто в веялке, кружась, зерно шуршало

И свой ритмический свершало оборот.

Вдруг нам почудилось, что пеленою черной

Распавшись, труп исчез, как побледневший сон.

Как контур выцветший, что, взору непокорный,

Воспоминанием бывает довершен.

И пес встревоженный, сердитый и голодный,

Укрывшись за скалой, с ворчаньем мига ждал,

Чтоб снова броситься на смрадный труп свободно

И вновь глодать скелет, который он глодал.

А вот придет пора — и ты, червей питая,

Как это чудище, вдруг станешь смрад и гной,

Ты — солнца светлый лик, звезда очей златая,

Ты — страсть моей души, ты — чистый ангел мой!

О да, прекрасная — ты будешь остов смрадный,

Чтоб под ковром цветов, средь сумрака могил,

Среди костей найти свой жребий безотрадный,

Едва рассеется последний дым кадил.

Но ты скажи червям, когда без сожаленья

Они тебя пожрут лобзанием своим,

Что лик моей любви, распавшейся из тленья,

Воздвигну я навек нетленным и святым!

Пусть в безднах сумрака душа погребена,

Я вопию к Тебе: дай каплю сожаленья!

Вкруг реют ужасы, кишат богохуленья,

Свинцовый горизонт все обнял, как стена.

Остывший солнца диск здесь катится полгода,

Полгода ночь царит над мертвою страной,

Ни травки, ни ручья, ни зверя предо мной;

На дальнем полюсе — наряднее природа!

Нет больше ужасов для тех, кто одолел

Неумолимый гнев светила ледяного,

Мрак ночи, Хаоса подобие седого,

И я завидую всем тварям, чей удел —

Забыться сном, чей дух небытие впивает,

Покуда свой клубок здесь Время развивает!

В мою больную грудь она

Вошла, как острый нож, блистая,

Пуста, прекрасна и сильна,

Как демонов безумных стая.

Она в альков послушный свой

Мой бедный разум превратила;

Меня, как цепью роковой,

Сковала с ней слепая сила.

И как к игре игрок упорный,

Иль горький пьяница к вину,

Как черви к падали тлетворной,

Я к ней, навек проклятой, льну.

Я стал молить: «Лишь ты мне можешь

Вернуть свободу, острый меч;

Ты, вероломный яд, поможешь

Мое бессилие пресечь!»

Но оба дружно: «Будь покоен! —

С презреньем отвечали мне. —

Ты сам свободы недостоин,

Ты раб по собственной вине!

Когда от страшного кумира

Мы разум твой освободим,

Ты жизнь в холодный труп вампира

Вдохнешь лобзанием своим!»

Я эту ночь провел с еврейкою ужасной;

Как возле трупа труп, мы распростерлись с ней,

И я всю ночь мечтал, не отводя очей

От грустных прелестей, унылый и бесстрастный.

Она предстала мне могучей и прекрасной,

Сверкая грацией далеких, прошлых дней;

Как благовонный шлем, навис убор кудрей —

И вновь зажглась в душе любовь мечтою властной.

О, я б любил тебя; в порыве жгучих грез

Я б расточал тебе сокровища лобзаний,

От этих свежих ног до этих черных кос,

Когда бы, без труда сдержав волну рыданий,

Царица страшная! во мраке вечеров

Ты затуманила холодный блеск зрачков!

Когда ты будешь спать средь сумрака могилы,

И черный мавзолей воздвигнут над тобой;

Когда, прекрасная, лишь ров да склеп унылый

Заменят твой альков и замок пышный твой;

Когда могильная плита без сожаленья

Придавит робкую, изнеженную грудь,

Чтоб в сердце замерло последнее биенье,

Чтоб ножки резвые прервали скользкий путь:

Тогда в тиши ночей без сна и без просвета

Пускай тебе шепнет могильная плита,

Одна достойная наперсница поэта:

«Твоя пустая жизнь позорно прожита;

О том, что мертвецы рыдают, ты не знала!»

Тебя источит червь, как угрызений жало.

Спрячь когти, кошечка; сюда, ко мне на грудь,

Что лаской нежною к тебе всегда объята,

И дай моим глазам в твоих глазах тонуть,

Где слит холодный блеск металла и агата!

Когда ласкаю я то голову твою,

То спину гибкую своей рукой небрежной,

Когда, задумчивый, я светлый рой ловлю

Искр электрических, тебя касаясь нежно,

В моей душе встает знакомое виденье:

Ее бесчувственный, ее холодный взгляд

Мне в грудь вонзается, как сталь, без сожаленья,

И с головы до ног, как тонкий аромат,

Вкруг тела смуглого струя смертельный яд,

Она со мной опять, как в прежние мгновенья.