Светорада Янтарная - читать онлайн книгу. Автор: Симона Вилар cтр.№ 20

Светорада оглянулась на возвышавшиеся над строениями огромные арки акведука Валента, питавшие город водой. Благодаря водоснабжению в столице было много фонтанов, вода поступала в дома по трубам и обеспечивала работу канализации. Улицы полагалось убирать. Правда, канализационные отверстия были не везде: когда женщины приблизились к портовому кварталу у Золотого Рога, им пришлось переступать через кучи мусора, дома здесь не походили на дворцы, да и обитатели – портовые рабочие, грузчики, проститутки, моряки – выглядели далеко не презентабельно. Но у самого порта стояли мощные стены, защищавшие столицу, на башнях несли службу военные в блестящих шлемах, а большая гавань залива была запружена судами, мачты которых напоминали густой лес. Здесь, как всегда, царила не прекращавшаяся во время судоходства суета. По сходням вносили грузы, капитаны проверяли товары на судах, сновали лодчонки с пассажирами.

Светорада быстро определила, где находится прибывший из Херсонеса корабль, даже понаблюдала за его разгрузкой. Дорофее не нравилось в порту, ей претили дерзкие взгляды и шутки моряков. Вскоре она стала просить Светораду уйти отсюда, ныла, что уже проголодалась. Чтобы успокоить наставницу, княжна дала знак Силе, и тот купил для нее жареных каштанов, которые готовили тут на противнях монахи из соседней обители. Их поливали медом или оливковым маслом, как было принято в Константинополе, однако древлянин Сила не представлял себе, как можно есть такую гадость.

– Вот если бы маслицем умастить душистую краюху хлеба, – мечтательно произнес он, – а еще чуток присолить, да с лучком зеленым. Мммм… – Он даже прикрыл от удовольствия глаза.

Светорада тут же подхватила его мысль: мол, если хлеб такой пышный и душистый, как на Руси пекут, да с трещинками на корочке, а не как эти плоские сухие лепешки, какие тут продают, то… Они поговорили по– русски, затем понимающе переглянулись и кивнули друг другу – госпожа и ее охранник– раб. Оба поняли, что думают об одном и том же.

Светорада повернулась к Дорофее и сказала, что отпускает служанок с покупками домой, а они с Силой наймут в порту лодку и отправятся за город, в предместье Святого Маманта, где обычно селились прибывшие из Руси гости. Однако Дорофея неожиданно встрепенулась и тоже выразила желание отправиться с ними.

– За корчмарем Фокой соскучилась, не иначе, – хитро усмехнувшись, заметил Сила.

Светорада улыбнулась, видя, как просияло смуглое личико ее солидной наставницы. Этот русский Фока, содержавший довольно приличную корчму в предместье Святого Маманта, давно жил в Константинополе. Он стал настоящим византийцем, но не порывал связей с земляками. Свое славянское имя он давно забыл, и все в городе называли его христианским именем Фока. Корчмарь умел ладить со всяким, а строгую Дорофею обхаживал в столь игриво– веселой манере, что почтенная матрона, кажется, немного влюбилась в него. Она никогда не пеняла госпоже, когда у той вдруг возникало желание отправиться в предместье, где селились русы. А такое бывало не единожды. Светораду, привыкшую к роскошной жизни, вдруг обуревала тоска по своим, начинали мучить воспоминания о прошлой жизни, о ее прекрасной былой любви… Тогда ей хотелось услышать славянскую речь, побывать среди русов, наконец, просто отведать стряпню русской кухни, какую специально готовили в корчме у Фоки для русских гостей.

Небольшое парусное суденышко быстро довезло троих пассажиров до предместья за огибавшую город с суши стену Феодосия. [58] Отсюда дорога вела мимо Влахернского дворца в сторону монастыря Святого Маманта. Так же называлось и все предместье – в честь святого и одноименного старого загородного дворца императоров. Здесь можно было услышать славянскую речь, увидеть светлобородых витязей с Руси, и Светораде по мере приближения к предместью даже казалось, что она уже ощущает запах свежеиспеченного ржаного хлеба. Они пошли по предместью, которое русские торговые гости ласково называли «У мамы».

– Я хочу хлеба, Фока! – сказала Светорада, усаживаясь за столик во внутреннем дворе корчмы. – Понимаешь, нашего русского хлеба. А еще я хочу темного пенного квасу!

Княжна огляделась: по периметру внутреннего двора стояли выбеленные строения, а вдоль них – деревянные галереи на подпорах с уводящими на второй этаж лестницами, откуда видны двери в комнаты для постояльцев. Корчма Фоки не простое питейное заведение, а эргастирий – так называли в Константинополе гостиницы. Но главное все же – это дворик, куда можно зайти любому, чтобы выпить, перекусить, поделиться новостями. Благодаря тому, что дворик укрыт навесом из густо переплетенной лозы, которая дает прохладу и полумрак, здесь довольно уютно. Премилая корчма. Или, по– ромейски, эргастирий.

Корчмарь Фока, явившись с тряпкой, самолично вытер перед посетительницей столешницу. Был он крепенький, толстенький, с коротко, по– ромейски, подрезанной челкой, но широкой белокурой бородой, как у русов. В лице его было нечто хитроватое, а уж как лукаво он подмигнул зардевшейся Дорофее!.. И при этом скороговоркой обратился к Светораде:

– Как же, как же, самая свежая выпечка, ароматная, тепленькая еще. А от кваса из погребов аж зубы ломит. Если пожелаете, есть еще вареники с творогом и сметаной, которые ну так и просятся в рот.

Но это уже к Силе, который просто сопел от удовольствия, предвкушая, что ему дадут эти «уши», как он называл любимое на Днепре славянское блюдо.

– А вам, может, еще и кашу с молоком подать? – тут же справился у Светорады корчмарь. – Гречневую, рассыпчатую, с маслом и медом.

Умелый делец Фока понимал, кто из этой троицы главный и кому прежде всего следует угодить. Он знал в Константинополе нескольких славянских красавиц, весьма неплохо устроившихся под благословенным небом Константинополя. Ведь иную русскую деву могли и в цепях привезти, чтобы выставить на рынке рабов, а потом, глядишь, она уже в шелках разгуливает. Славянские красавицы тут ценились, к ним относились, как к достойной драгоценности, и девы начинали важничать, выглядели вполне довольными. И все равно, бывало, то одна, то иная зайдет в предместье Святого Маманта, в корчму Фоки. Некоторые выспрашивали новости у русских торговых гостей, другие пытались весточку отправить, но чаще просто приходили отведать привычной стряпни да перемолвиться словечком на родном языке. Иные даже сами начинали делиться своей историей – кто с грустью, а кто и похваляясь. Но только не эта красавица Янтарная. Фока давно выведал, под чьим покровительством эта молодка живет в Царьграде, но сама она ничего не рассказывала о себе. А он и не докучал. Расплачиваются с ним щедро – большего и не надо.

Когда мальчик– слуга поставил перед княжной миску с горячей кашей, она только ахнула. Гречневая! Как же давно она ее не едала! Вкуснотища да и только!

Через какое– то время Светорада отметила про себя, что Фока не подсел к ним за столик, как обычно, не попытался завести веселую беседу, шутливо затрагивая при этом Дорофею. Сейчас он все больше крутился рядом с какими– то русами, выглядел озабоченным. Ну и на нежные улыбки Дорофеи никак не реагировал. Наставница даже засопела, разочарованная подобным невниманием, сидела, размешивая в миске кашу с молоком. Отчего– то молоко не считалось у ромеев лакомством. Молоко – это продукт для изготовления масла и сыра, ну и еще для сыворотки или косметических средств, а вот сам продукт в чистом виде они не больно жаловали.