Случай Растиньяка - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Миронова cтр.№ 89

Ему казалось, что возможность пострелять – мечта любого мальчишки, но Санька отнесся к предложению скептически. Компьютерная стрелялка – милости просим, но реально держать в руке тяжелый пистолет вместо компьютерной мыши…

Катя покормила его картофельным пюре с ложечки, как маленького. Санька так наголодался и нахолодался в гараже, что умял разом две порции да еще заполировал шоколадным муссом.

– Открой бутылку, – попросила Катя Германа.

Она выбрала ликер «Бейлиз», потому что он мягкий, сладкий, а главное, чтобы открыть бутылку, не нужен штопор. У непьющего Германа небось и штопора нет.

У него и рюмок не было, поэтому Катя, когда Герман своими сильными руками мгновенно вытащил пробку, налила ликер в кофейную чашку. Всего полгода назад, в мае, они с Этери таким же манером вино пили из чашек… Тут Катя громко ойкнула и схватилась за щеку, как от зубной боли. Герман и Санька дружно уставились на нее.

– Что такое?

– Галерея… – простонала Катя. – Я совсем забыла… Там же никого нет!

Теперь Герман и Санька среагировали по-разному.

– Ничего страшного, – начал было Герман, а Санька спросил:

– Какая галерея?

Катя решила сначала ответить сыну:

– Я там работала, Саня, когда из дому ушла. И жила там же. Кто-то должен все время быть на месте, иначе страховки не будет в случае чего.

– Ну, авось «в случае чего» сегодня не настанет, – предположил Герман. – А настанет, так я выкуплю страховку.

– Ты шутишь… Это огромные деньги… Я позвоню Этери…

Санька опять вмешался:

– Если ты выйдешь за Германа, сможешь вообще не работать.

Катя страшно рассердилась и еще больше расстроилась. До сих пор она держалась, внутренне зажала себя в кулак, не допуская никаких недомоганий, а теперь всколыхнулась сама собой прежняя дурнота, подкатила прямо к горлу… Катя еле превозмогла ее, но заговорила внешне спокойно:

– Саня, я работаю, потому что хочу работать. Потому что мне нравится работать.

Санька искренне не понимал, как кто-то может работать в охотку, но счел за благо промолчать. Он видел, что расстроил маму.

– Помнишь, я тебе в записке написала, что за деньги можно купить не все? – продолжала Катя. – Вижу, ты так и не понял.

– Да ладно, мам, что я такого сказал? Уж и сказать нельзя!

– Ты поел-попил? Еще что-нибудь хочешь?

Санька помотал головой.

– Тогда тебе спать пора. Сейчас я только позвоню Этери…

– Уже за полночь, – вмешался Герман.

– Ничего, Этери – сова, она раньше часа-двух вообще не ложится.

Катя разыскала свою сумку, взяла мобильник… Хотела послать эсэмэску обычным кодом «Гав» с вопросительным знаком, но у нее так дрожали руки, что она не смогла набрать «Гав» и просто вызвала номер.

– Катька, привет, поздновато для тебя, – раздалось в трубке. – Ну, рассказывай!

– Фира, я у Германа и не могу уехать.

– А что случилось?

– У меня сына похитили, а Герман его вернул…

– Как похитили? В смысле – за выкуп?

– Да, но тут все не так просто…

– А почему ты мне не позвонила? – обидчиво спросила Этери.

– Они требовали пять миллионов, и вообще тут дело не в деньгах, это долгая история. Давай я тебе завтра расскажу. Я за галерею волнуюсь, там никого нет…

– Да ерунда, сейчас попрошу Левана, пусть пошлет кого-то из охраны ночевать… А что с Санькой?

– Уже все в порядке, – ответила Катя. – Он тут, с нами.

– Ну, слава богу. Ладно, завтра расскажешь. Обожаю запутанные истории! – азартно добавила Этери. – С хорошим концом.

Герман осторожно обнял Катю за плечи, когда она захлопнула мобильник.

– По-моему, тебе тоже не мешало бы приложиться к этой бутылке, – заметил он.

Катя тут же вспомнила о своих так и не проверенных подозрениях.

– Нет, я не буду, – отказалась она. – Где мы Саньку положим?

– А чем плох диван в кабинете? Старинный, между прочим, мне его прежняя хозяйка оставила. – Герман улыбнулся, вспомнив интеллигентную старушку. – Ты не думай, я его перетянул, он вполне удобный…

– Я не думаю, – устало улыбнулась Катя.

Сказано – сделано, они постелили на диване и уложили Саньку, а сами, не сговариваясь, опустились почему-то на пол возле этого дивана. Санька мгновенно уснул, отрубился, а Катя и Герман еще долго сидели и сторожили его сон.

Свет они потушили, но Катя попросила Германа включить камин. Он включил. В комнате и без того тепло, но почему-то ужасно приятно и уютно следить, как ходят и мигают под искусственным пеплом красные огонечки. Разговор тек неспешный, бессвязный…

– Пацан кое в чем прав, – полушепотом начал Герман. – Ты выйдешь за меня?

Так долго она этого ждала, а тут почему-то уклонилась от прямого ответа.

– Может, нам обоим стоит для начала развестись?

– Я думаю, тут проблем не будет. Твой под следствием, моя в бегах… У меня есть знакомый адвокат – кстати, и его ты тоже в театре видела, – он поможет. У меня процедура уже запущена…

– Как же нам обоим повезло, – вдруг сказала Катя. – С такими супругами и расстаться не жалко, и щадить их нечего. Могло ведь быть и по-другому… Как думаешь, Алику срок дадут?

– Это будет во многом зависеть от тебя, – ответил Герман. – Он реальный соучастник похищения. Чеченцы все будут валить на него, тем более что Изольда сбежала. И если ты… если вы с Санькой предъявите ему обвинение, его посадят. Но вы не обязаны против него показания давать. Формально ты пока его жена, Санька – сын. Можете сказать, что просто чеченские террористы… злоумышляли… И так далее. Хочешь?

– Не знаю… Нет, я не хочу врать милиции. Он пришел, сказал, что сына похитили…

– Ну, такая правда ему не повредит, – рассудил Герман.

– Но он же был в сговоре! Знал, где Санька, но в милицию не обратился, молчал до конца.

– Боялся, что это повредит сыну. Это не я говорю, – уточнил Герман, – это он так скажет.

– Но Санька-то знает правду! Я с ним поговорю, – пообещала Катя. – Не хочу, чтобы он стал Павликом Морозовым. Но думаю, он выложит все как есть. А почему ты Алика выгораживаешь?

– Я выгораживаю? Да бог с тобой. Просто предупреждаю, что он и в этом случае сумеет выкрутиться. Скажет, что хотел тебя вернуть, ситуация вышла из-под контроля… ну и так далее.

– Я с ним поговорю. С Санькой, – повторила Катя. – Как-нибудь обойдемся без подробностей. Но я не хочу, чтобы Алик вышел сухим из воды.