Талисман любви - читать онлайн книгу. Автор: Луанн Райс cтр.№ 49

– Ничего себе, вы были заняты, – сказала Мэй.

– Чтобы доказать себе, что мы можем справляться без тебя, приходилось напрягаться.

– Что ж, теперь я снова в деле.

– Как тебе показалась замужняя жизнь? – поинтересовалась Тобин.

– Великолепно, – усмехнулась Мэй, пытаясь показать, как все было замечательно.

Она не упоминала ни Натали, ни отца Мартина, ни ученого из Торонто. После ее последнего звонка она чувствовала себя виноватой, что рассказала Тобин слишком много. Разве некоторые вещи, как предполагалось, не оставались тайной в браке? Теперь Тобин будет осуждать Мартина, помня все, что Мэй рас сказала подруге об их стычке и противостоянии.

– Правда?

– Да. Мы пробудем в Блэк-Холле до начала хоккейного сезона, а затем переберемся в дом Мартина в Бостоне. На Бикон-хилл.

– На Бикон-хилл стоит переехать, – заметила Тобин. – Это успех, Мэй.

Мэй нахмурилась.

– Это шутка, Мэй.

– Знаю, – сказала она, махнув рукой. – Все верно, мы очень счастливы. Озеро было замечательным, и нам так повезло, что мы есть друг у друга. Я жду не дождусь переезда в Бостон.

– На Бикон-хилл, – уточнила Тобин.

Мэй направилась к своему столу, чтобы сразу же приняться за работу и избавиться от неловкости, которую она внезапно ощутила рядом со своей лучшей подругой. Ей стало неудобно, что она не знала, где провести границу между тем, о чем можно рассказывать, а что оставлять при себе. Могла ли она передать ей слова доктора Уитпена, не разгласив слишком много о жизни семьи Картье?

Позже тем утром позвонила медсестра из кабинета доктора Холла, чтобы подтвердить запись Мартина на прием во вторник и напомнить ему захватить с собой рентгеновские снимки. Озадаченная, Мэй сказала, что передаст ему сообщение. Тобин мельком взглянула на Мэй, но Мэй промолчала.

Когда Мартин пришел домой с работы тем вечером, Мэй сказала ему о звонке от доктора.

– О, да, – вспомнил он. – Обычный медосмотр. Команда хочет удостовериться, что я все еще стою тех денег, которые они платят мне, а?

– Ничего серьезного? – спросила Мэй.

– Медосмотр, сэ ту (это все).

– Но она упомянула рентгеновские снимки.

Мартин рассмеялся.

– Я же играю в хоккей, ты забыла? – напомнил он. – Меня столько раз прогоняли через рентген, что я свечусь в темноте. Ладно тебе, давай пойдем наверх, и я тебе все там покажу.

– Я уже видела… – начала Мэй, падая в его объятия.

Они поцеловались, и затем он потянул ее на диван.

– Я скажу тебе о том, чего мы действительно должны опасаться, – сказал он, уткнувшись ей в шею. – Репортеров. Я думаю, что они уже на подходе… разговоры уже пошли, сведения просочились, и, очевидно, что история нашей женитьбы вот-вот выйдет наружу. Нам здорово повезло, что обитатели домов у озера уважают нашу частную жизнь. Они обеспечили нам грандиозный медовый месяц.

У Мэй возникло странное ощущение, что он не рассказал ей всей правды и пытался отвлечь ее от расспросов о состоянии его здоровья.

Но у него не было никаких причин лгать ей о рентгеновских снимках или о командном докторе. Он был профессиональный хоккеист, в конце концов. Травмы и посещение докторов были обычными вещами. В глубине души она понимала, что Мартин что-то скрывает от нее. Ей хотелось позвонить Тобин, поведать ей свои опасения, но казалось, что разговор на эту тему сделает эти опасения из призрачных реальными. Вместо этого она пошла проверить Кайли, и стояла там, глядя на своего спящего ребенка.

Лежа рядом с Мэй той ночью, Мартин слушал ее равно мерное дыхание. Она казалась чем-то обеспокоенной после посещения Торонто. Он думал, что возвращение домой успокоит ее, но, пожалуй, здесь она была даже более взволнованной. Но это не помешало им упиваться близостью, и она, наконец, заснула в его объятиях. Он смотрел, как спокойно вздымаются и опадают ее груди. Удостоверившись, что Мэй спит, он осторожно поднялся с кровати.

Он зашел в ванную и закрыл за собой дверь. Повернув лампу, он стал осматривать свое лицо в зеркале. На нем было так много шрамов. Подавшись вперед, он наклонил голову, чтобы осмотреть правую сторону. Там имелась небольшая вмятина, чуть выше и позади правого уха.

Рентгеновские снимки, которые глупая медсестра упомянула, чтобы напомнить ему принести их, он сделал летом.

В предыдущий сезон, в игре против Чикаго, шайба расколола его незащищенную голову. Сотрясение было очевидным, и он пропустил следующие две игры. Не послушавшись совета доктора, на третью игру он уже вышел на лед. И никаких проблем всю оставшуюся часть сезона.

Но потом, тем утром, когда они удили рыбу с Кайли, начались головные боли. Голова раскалывалась, пульсировала, в глазах двоилось. Он погрешил на яркое солнце, пропущенный завтрак, напряжение, и, какой бы замечательной она ни была, недавнюю женитьбу. Той ночью Мэй хотела поговорить о чем-то, Натали или его отце, но Мартин огрызнулся на нее. На следующий день он обвинял в своем плохом поведении головную боль.

Потом они поехали в Торонто. Он намеревался сопровождать их с Кайли к доктору, чтобы у них была его поддержка. Но стоило ему зайти внутрь здания, как все вокруг потемнело. Перед глазами была только чернота, и он подумал, что теряет сознание. Стоя в коридоре этого старого здания, Мартин чувствовал, что вот-вот умрет.

Так что он сделал то, что было вполне естественным: доехал до ближайшей больницы, чтобы его срочно осмотрел врач. Жизнь хоккеиста с бесчисленными травмами приучила его к медпунктам, рентгеновским аппаратам, докторам и медсестрам. Мысль рассказать обо всем Мэй даже не приходила ему в голову, точнее, он иногда подумывал об этом, но знал, что никогда так не сделает. Она только заволновалась бы, захотела пойти с ним, придала бы этому слишком большое значение.

Странная вещь совпадения: больница Торонто была та же самая, где ему оперировали колено, когда Нэт оставалась с дедушкой.

«Дежавю», – думал он все время, пока его осматривали.

На сей раз снимок показал трещину черепа на уровне линии роста волос. Ничего особенного, великолепное добавление к коллекции, вполне сочетается с предыдущими разломами. Его отпустили домой со снимками, предложив обратиться к командному доктору. Глупая медсестра решила оказать услугу и передала сообщение через Мэй.

Выключая свет, он подумал, что голова у него уже не болела. Он переждал, и боль прошла. Так было всегда. Жалобы никогда не шли ему на пользу. Он не верил в возможность поплакаться о своих проблемах, никогда не верил. Женитьба ничего не должна была изменить, он не хотел причинить бессмысленного беспокойства Мэй.

Ни из прошлого, ни из настоящего. С тех пор как она услышала правду о Натали и его отце, она, казалось, успокоилась на этом, оставив все, как есть, и не касалась этого. Это было хорошо. По мнению Мартина, чем глубже то дело было захоронено, тем лучше. Рассказ историй о его семье никого из них не мог сделать счастливее.