Девушка, мент и бандит - читать онлайн книгу. Автор: Борис Седов cтр.№ 31

- Да, - с сожалением вздохнул Шервуд, - у нас теперь то же самое… А помнишь, как в семьдесят девятом, когда Стекольщик прикрывал нас всех, рискуя собственной задницей…

- Не говори, - Ковбой тоже вздохнул, - ну, и что там дальше с твоим папашей?

- В общем, бизнес у него шел отлично, денег было завались, но в тридцать девятом он понял, что скоро начнется война, и решил отойти от дел. А поскольку другие гангстеры не простили бы ему этого…

- Слушай, - снова перебил Шервуда Ковбой, - да это прямо "Коза Ностра" какая-то! Они там случайно боссам руки не целовали?

- По-моему, нет. Во всяком случае, отец ни о чем таком не рассказывал. Но тот, кто уходил из гангстеров, долго не жил. Это точно. Отец знал это и, решив, что терять ему нечего, он убил того, кто хранил общак, и все деньги, а там еще были какие-то картины, драгоценности и еще всякое, забрал себе. И скрылся.

- Рисковый парень, - Ковбой усмехнулся и налил себе бренди.

- Рисковый, - Шервуд кивнул, - помнишь, как Билли Махони скрылся с добычей своей банды?

- Помню. Да только его потом нашли с пулей в башке и собственным членом во рту.

- Да. Но мой отец оказался половчее. Украденную добычу он спрятал, сменил документы и стал жить в другом городе под другим именем. Пластических операций тогда не делали, но он сам порезал себе лицо, и его стало почти невозможно узнать.

- Это сильно, - одобрительно кивнул Ковбой и снова раскурил потухшую сигару.

- Да. Я горжусь своим отцом, - Шервуд тоже налил себе бренди и сделал глоток, - он был настоящим мужчиной. Перед самой войной он решил провернуть в одиночку какое-то серьезное дело и попался, но под другим именем. Ему дали двенадцать лет лагерей, а потом, уже во время войны, отправили на фронт сражаться за свою страну. У них там были специальные части, которые состояли из гангстеров. Дескать, нечего в лагере отсиживаться, когда война идет. Раз вы такие крутые ребята - так идите и повоюйте за свою родину. Хоть какая-то польза от вас будет.

- Да-а-а… - только и сказал Ковбой.

- Это случилось в сорок третьем году. А на фронте он попал в плен к немцам и просидел в концлагере до самого конца войны. В сорок пятом этот лагерь освободили американцы, и они предложили всем желающим эмиграцию. Отец прикинул, что в Советском Союзе ему делать нечего, там бы его быстро прихлопнули - или гангстеры, или НКВД. Это вроде нашего ФБР. Они убивали тех, кто попадал в плен к немцам.

- То есть как это? - Ковбой удивленно поднял брови. - Своих же солдат?

- Да. Своих же солдат. Сталин говорил, что советский солдат не должен сдаваться в плен. Он должен умирать.

- Ну, знаешь… - Ковбой возмущенно покрутил головой, - видать, эти Советы действительно были царством зла…

- Империей зла, - поправил его Шервуд, - но не об этом речь. В общем - отец приехал в Штаты, женился, и в пятьдесят пятом родился я. Мою жизнь ты знаешь, так что ее я тебе рассказывать не буду, а о своей жизни отец говорил крайне неохотно и понемногу. Это я уже сам связал потом все его отрывочные рассказы в единое целое.

- У него была интересная жизнь, - заметил Ковбой.

- Согласен, - кивнул Шервуд, - но себе я такой жизни не пожелал бы. Но это еще не все. Самое интересное - впереди.

- Давай-давай, я внимательно слушаю, - сказал Ковбой.

- А дальше вот что… Как тебе известно, мой отец умер в девяносто втором. Он был уже глубоким стариком.

- Помню. Но, должен тебе сказать, он держался до последнего. Сам ходил, сам все делал, в общем - крепкий был старикан.

- Верно. Мужик был - что надо. Так вот. Когда он уже почувствовал, что смерть за дверью, он позвал меня, выгнал всех родичей, которые собрались поглазеть на то, как он будет загибаться, и рассказал мне кое-что. И теперь уже десять лет я думаю о том, как бы все это организовать.

- Что организовать-то?

Шервуд усмехнулся и, распечатав новую сигару, неторопливо раскурил ее.

Потом он посмотрел на Ковбоя и, усмехнувшись еще раз, сказал:

- Тут, понимаешь, такая пиратская история получается…

Ковбой заерзал в кресле, но сдержался и промолчал.

- Перед самой смертью отец рассказал мне, где спрятал клад и что в этом кладе было. А было там пятьдесят пять килограммов золота, целый чемодан драгоценностей, алмазы, старинные картины, которые теперь считаются пропавшими безвозвратно, и еще царские безделушки, которые тоже стоят немало, а главное - считаются историческим достоянием России.

Ковбой вскочил и возбужденно пробежался по просторному кабинету, громко лязгая серебряными шпорами.

- Сядь и не греми своими железками, - недовольно пробурчал Шервуд, - и слушай дальше.

Ковбой рухнул в кресло и, торопливо налив себе бренди, залпом опустошил стакан.

- Я бы тоже выпил, - ехидно заметил Шервуд.

Ковбой кивнул и налил ему бренди.

Шервуд взял стакан, понюхал бренди и сморщился. Потом тоже залпом выпил его и, вертя сигару в пальцах, сказал:

- Отец спрятал сокровища в лесу, недалеко от Петербурга, он тогда уже Ленинградом назывался, а схему, по которой можно найти это место, выгравировал внутри старинного серебряного медальона. Медальон этот - размером с яйцо, только плоский, и открывается. Снаружи - надпись на латинском языке, и буква "S" перевернута.

- А где медальон-то? - Ковбой подался к Шервуду всем телом.

- Вот и я об этом же спросил, - вздохнул Шервуд, - а он взял да и помер. Успел сказать только, что спрятал медальон в стене какой-то квартиры в Ленинграде. А я с тех пор вот уже десять лет ломаю голову, как бы найти этот медальончик с планом. Я знаю улицу и номер дома, но там же куча квартир…

Ковбой откинулся на спинку кресла и мечтательно закатил глаза.

- Эх, сюда бы этот медальончик… Пятьдесят пять килограммов золота, чемодан камней и старинные картины - да это же куча денег!

- Совершенно верно, - кивнул Шервуд, - причем очень хорошая куча. Такая хорошая, что нам с тобой, если бы мы нашли медальон, этой кучи хватило бы надолго.

- Но как его найти… - тоскливо сморщился Ковбой.

Этот знаменательный разговор произошел за полгода до того, как бравые парни Чарли Мясника убили и ограбили Елену Генриховну. Кроме убогих вещей и нескольких сотен долларов, припрятанных женщиной на черный день, они прихватили карточку, на которой молодая, тогда еще удивительно красивая и счастливая Елена была сфотографирована крупным планом. На груди у нее висел тот самый старинный медальон… Карточка лежала в одном конверте с деньгами и таким образом попала к Чарли Мяснику, который показал фото Косовски, когда отстегивал ему долю. Уж больно красивая была женщина, и Мясник решил оставить фото себе. Ковбой вначале не понял, что видит, но на следующий день его осенило…