Романтики и реалисты - читать онлайн книгу. Автор: Галина Щербакова cтр.№ 11

– Я тебе вот что скажу, – возражал Олег. – У каждого времени – свои болячки. У каждого возраста – своя корь.

– А зачем я жил? – спрашивает дядька. – Зачем я пуп рвал? Чтоб вырастить корь?

– Да ты в окошко выгляни, – предлагал Олег. – Ну посмотри, как народ живет!

– Мне на барахло и жратву плевать! – продолжал неистовствовать дядька. – Плевать! А в окошко мне вот что видно… Видишь, кто идет? Володя Цыбин, неуважаемый мною председатель сельсовета. Как он идет? Зигзагом. Он с начальством обмывал сегодня новую машину «Ладу», которой колхоз премировали. За что премировали? За то, что мы ловко набрехали в показателях. Куда он идет? Он идет в клуб. А в кармане у него поллитра, нет, ошибаюсь, две поллитры в каждом кармане.

Олег хохочет, и это совсем выводит дядьку из себя.

– Я когда-нибудь сам возьму ружье, – тихим, страшным голосом говорит он, – и покончу с Цыбиным.

Потом это стало навязчивой идеей – сам все решу. Олег с теткой закопали ружье в огороде. Аккуратненько схоронили в большом полиэтиленовом мешке. Три шага от груши в направлении курятника. Мысли о дядьке своим ходом притопали к двум девочкам-вожатым, которых они сегодня видели с Асей в гостинице. Начало и исход?

По возрасту – они дядькины внучки. Своих у него ни детей, ни внуков не было. В молодости они с женой обвиняли в этом друг друга. «Да я какой мужик был! – кричал дядька. – Меня колом убить нельзя было! Меня пуля не брала…» – «А мне врач справку предлагал, что гожая, – плакала тетка. – Чтоб тебя удостоверить». – «Да я тебе сто справок, каких хочешь, принесу». Полаются, полаются, бывало, да и помирятся, а теперь уже и не вспоминают об этом.

Олег подумал: а росла бы у них такая внучка… И представил ту, с косой, с очами… Что бы она деду своему сказала на его «сам все решу»? Или, когда есть в жизни живое продолжение тебя, все рассматриваешь иначе? И свою собственную точку зрения, точку зрения бывшего красного конника уже нельзя рассматривать вне точки зрения другого поколения – второго, третьего, сыновей, внуков, и ты обязан с этим считаться, потому что твои дети – это ты сам, продолженный во времени?

Но вот что мерзко получается. Этот чертов председатель из командировки – ровесник дядьки. И у него пятеро детей. Все, между прочим, с высшим образованием. И внуки. Ну и что? Ни-че-го! Кроме того, что во времени продолжился из двух худший. Мысли походили, походили и вернулись к чистому листу бумаги. «Ну что, стыдливые, не нашли концов? – со злостью подумал Олег. – Не там бродите… При чем тут дядька и пионерская вожатая с натуральной косой?.. Тоже мне ассоциации! Лишь бы делом не заниматься».

Но ни нужных слов, ни толковых мыслей не было. Вялые строки катились по листу бумаги, чернили ее, они даже делали вид, что что-то значат, но по сути были пустотой. И Олег злился. Неужели это оттого, что он лично оскорблен «телегой», неужели он до сих пор не застраховал себя от таких нападений, ведь не в первый и не в последний раз, и все-таки гнев поднимался к горлу. Внезапно Олег подумал о том, что начать материал надо с того, что у председателя массивное кольцо с печаткой. Оно, видимо, мешало ему, но снять его трудно, и председатель все время вертит кольцо на пальце, то ли пробует стащить, то ли уже привычка такая, и каждый раз повторяет одни и те же слова: «Вот чертова мода. Кто это их придумал носить? Скоро нос дырявить начнем…» Но Олег тут же отказался от этого начала. Это годилось в рассказ, если когда-нибудь на него останется время, а так кольцо это приобретало смысл только в своем денежном выражении. Ведь стоило оно недешево, и купил его председатель у попа. Поп любил старину, золотишко, меха, но это была уже другая тема, никак она с председателем не пересекалась. Вот разве только… но кольцо председатель носит на левой руке, а Костю Пришвина он ударил правой.

– Тебя к телефону! – крикнули из комнаты. Стараясь не смотреть на исписанные страницы – все не то! не то! – Олег, не садясь за стол, а, стараясь оттянуть трубку до предела, раздраженно отозвался.

– Это я, – услышал он голос Аси. – Приветствую тебя со своего рабочего места.

– А яблоки? – удивился Олег.

– Не помрешь, – засмеялась Ася. – Я начистила ведро картошки. Обойдешься. – И добавила другим тоном: – Неловко иначе.

– Понял. Ну, как тебя встретили?

– Без оваций. Я ведь человек со стороны. Модная формулировка…

– Все мы со стороны. Не тушуйся. Дамы тебя еще по гороскопу не проверяли, кто ты и что от тебя можно ожидать?

– А что – будут?

– Нашу женскую половину сейчас ничего не стоит переделать в академию оккультных наук. Машинистки не успевают перепечатывать разнообразные материалы с того света… Скоро сама все увидишь…

– Забавно…

– Главное, выясни, кто ты из зодиаков – Телец или Стрелец. От этого и танцуй по правилам.

– А ты кто?

– Забыл. Но что-то безобразное. К Марише поедем вместе?

– Я поэтому и звоню. Зайди за мной около семи.

– Ладно, зайду. Олег положил трубку, собрал исписанные листы и бросил в корзину. «Начнем сначала, – сказал он про себя. – Пойдем по новой».

– Не идет? – спросил Валерий Осипов, коллега по отделу. – Может, плюнешь сегодня? Хочешь, я тебе для настроения пару шикарных писем подброшу?

– Сгинь! – тихо сказал Олег.

– Понял, старик! – И Осипов уткнулся в письма.

«Хороший парень, – подумал Олег. – И Аська – хорошая девка. И Мариша приехала. Хорошо, что мы тут все вместе. Надо начать встречаться. А то мы, как рыбы в редакционных аквариумах, сдохнем. Ну, сволочь с печаткой, иди-ка сюда… Ну, расскажи-ка мне, расскажи, какой ты и как ты дошел до жизни такой?»

И кудреватые буквы побежали по чистой странице.

– Где же ты пропадала? – кричала матери Мариша, когда Полина наконец добралась до дверей ее новой квартиры.

– Я же тебе говорила, что Сене надо купить шерстяную рубашку, он после плеврита слабый… Вот и пошла искать.

А там давали – посмотри сама – вот эти пончи… Я же чуяла, что Светке такое хотелось…

– Красивая расцветка. Как раз для Светки. Раздевайся и попей чаю. Или кофе? У меня растворимый.

– Я тебе такое, Мариша, скажу, – певучим своим говорком протянула Полина, снимая ботики, – ни за что не поверишь. Я б сама, если б мне такое сказали, в очи бы плюнула. А тут – на тебе. Я своего первого чоловика бачила.

Когда Полина была взволнована, она всегда переходила на смесь украинского с русским. Мариша знала это с детства. И сейчас она с любопытством посмотрела на мать.

– Вин биля мэнэ пройихав… На машини… Такый надутый, як индюк… Я йому хотила в виконце постукать, та подумала: на биса ты мэни сдався?

– А он тебя видел? – Мариша помешивала сахар в чашечке кофе.

– Морду не повернув… Як нэ слипый, значит, бачив. Я ж рядом стояла… Ноги биля колеса…