Пушкин и его современники - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Тынянов cтр.№ 85

Н. Н. Раевский с 23 октября 1821 г. состоял адъютантом при начальнике Главною штаба бар. И. И. Дибиче. Письмо Пушкина к H. H. Раевскому, датирующееся осенью 1822 г., неизвестно.

Владимир Андреевич Глинка был и литературным осведомителем Кюхельбекера.

18 ноября 1822 г. он пишет ему (из деревни Полыновичи): "...между некоторыми книгами получил я новое сочинение вашего приятеля Пушкина: Кавказский пленник. - И прекрасный перевод г. Жуковского Шильонский узник, соч. лорда Бейрона. - Ежели вы желаете прочесть, то уведомите, я немедленно их к вам перешлю". "Кавказский пленник" вышел в августе 1822 г., но у опального, отсиживающегося в деревне у сестры Кюхельбекера, видимо, было мало сношений с Петербургом и Москвой, потому что предложение было принято.

29 ноября 1822 г. В. Глинка писал: "К г. Пушкину адресуйте наши письма: Бессарабской области в город Кишинев; где его теперешнее пребывание". 6 декабря (из Могилева) он посылает книги Кюхельбекеру, причем письмо его интересно для характеристики читательских отношений к "Кавказскому пленнику" и для истории русского байронизма:

"Покорнейше благодарю вас за дружеское письмо от 26-го ноября, по которому спешу переслать к вам обещанные книги. - Пушкин вас восхитит прекрасными стихами, но к концу пиесы всякой будет называть хладнокровного пленника неблагодарным в любви к прекрасной Черкешенки; но Шилионский узник - какая разница, - с начала и до конца и восхитит и растрогает вас. - Каков перевод? Я имею многие повести соч. лорда Бейрона (Джяур, Мазепа, Калмир и Орла, Осада Коринфа и Абидосская невеста). Переведены чудесно прозою господином Каченовским; ежели вы не читали их, то с первою почтою к вам перешлю. К г. Пушкину можете писать через меня, только поторопитесь. Я наверное увижу его в Киеве во время контрактов или оттуда перешлю где находится".

2 июня 1823 г. переводы Каченовского ("Выбор из сочинений лорда Бейрона"; пер. с франц., М., 1821) посылаются. Таким образом, все это даты, с которых начинается знакомство Кюхельбекера с Байроном.

Упреки в "хладнокровии" пленника были ходячими - ср. статью "Благонамеренного" (1822, № 36), ср. в особенности статью Вяземского ("Сын отечества", 1822, № 49), также письмо Пушкина Вяземскому от 6 февраля 1823 г.; "характер пленника" был, собственно, центральным байроническим пунктом при обсуждении поэмы. Несомненна роль в создании поэмы, которую сыграли новые друзья Пушкина Раевские, в особенности Николай Раевский, которому поэма посвящена. Посланный Глинкой "Кавказский пленник" вызвал в начале 1823 г. послание Кюхельбекера к Пушкину "Мой образ, друг минувших лет", * где Кюхельбекер между прочим говорит:

* "Русский архив". 1871. стр. 0171-0173. См. также В. В. Каллаш. Русские поэты о Пушкине. М., 1899, стр. 11-13.

Но ее в душе моей унылой

Твой чудный пленник повторил

Всю жизнь мою волшебной силой

И скорбь немую пробудил.

Увы! Как он, я был изгнанник,

Изринут из страны родной

И рано, безотрадный странник

Вкушать был должен хлеб чужой,

Куда преследовав врагами,

Куда обманут от друзей,

Я не носил главы своей,

И где веселыми очами

Я зрел светило ясных дней?

Вотще в пучинах тихоструйных

Я в ночь безмолвен и уныл,

С убийцей гондольером плыл;

Вотще на поединках бурных

Я вызывал слепой свинец:

Он мимо горестных сердец,

Разит сердца одних счастливых!

Кавказский конь топтал меня,

И жив в скалах тех молчаливых

Я встал из-под копыт коня!

Воскрес на новые страданья,

Стал снова верить в упованье,

И снова дикая любовь

Огнем свирепым сладострастья

Зажгла в увядших жилах кровь,

И чашу мне дала несчастья!..

Таким образом, Кюхельбекер, с 1822 г. перешедший под несомненным влиянием Грибоедова в лагерь литературных архаистов, не прочь был отождествить судьбу байронического пленника со своей и писал еще в 1822 г. в стиле и духе элегии.

Это был, по-видимому, последний "элегический" рецидив.

13 мая 1823 г. Пушкин, который все время в письмах интересуется Кюхельбекером, в письме к Гнедичу писал: "Кюхельбекер пишет мне четырестопными стихами, что он был в Германии, в Париже, на Кавказе и что он падал с лошади. Все это кстати о "Кавказском пленнике".

По-видимому, именно это письмо становится известным Кюхельбекеру, и происходит ссора.

Так только можно истолковать письмо Дельвига Кюхельбекеру, датирующееся второй половиной 1822 г. (по-видимому, до сентября). Дельвиг делает попытку примирения. Нападая на Грибоедова и на новое литературное направление Кюхельбекера, он пишет: "Ты страшно виноват перед Пушкиным. Он поминутно о тебе заботится. Я ему доставил твою "греческую оду", "послание Грибоедову и Ермолову", и он желает знать что-нибудь о Тимолеоне. Откликнись ему, он усердно будет отвечать". ("Тимолеон" - трагедия Кюхельбекера "Аргивяне", названная так Дельвигом - и, может быть, первоначально самим автором - по имени главного действующего лица).

"Страшно виноватым" перед Пушкиным Кюхельбекер не мог быть одним молчанием; по-видимому, он написал резкое письмо Пушкину или кому-либо из общих друзей (может быть, тому же Дельвигу).

4 сентября 1822 г. в письме к брату Пушкин подвергает жесткой критике новые стихи Кюхельбекера, доставленные ему Дельвигом ("Пророчество" "греческая ода" по Дельвигу, послание к Ермолову, послание к Грибоедову). Возможно, что самая резкость этого отзыва объясняется предшествующей "виной" Кюхельбекера, о которой пишет Дельвиг. Л. С. Пушкин, к которому обращено было последнее письмо, особой сдержанностью не отличался, литературные свои мнения Пушкин, надо думать, и адресовал-то брату главным образом в расчете на то, что они станут известными кругу его друзей; таким образом можно предполагать, что и это письмо стало известно Кюхельбекеру.

Литературная ссора оказывается очень серьезной и переходит в личную.

29 июля 1823 г. Кюхельбекер приезжает в Москву; в сентябре туда же приезжает Грибоедов. Присутствие нового друга, как видно, еще более углубляет ссору со старыми друзьями. Насколько глубока ссора, доказывает письмо в Москву к Кюхельбекеру сестры Юлии от 14 октября 1823 г. В письме сестра пишет о двух стихотворениях Кюхельбекера: "Участь поэтов" и "Прошлые друзья": "В "Участи поэта" мне не нравится, что вы рассматриваете безумие как весьма желанное состояние. Я уверена, что вы писали эту вещь, будучи в меланхолическом настроении. Стихотворение "Прошлые друзья" написано в том же настроении; это не означает, что оно недостаточно хорошо, но меня огорчает, что вы все еще так часто думаете о людях, бесспорно недостойных этого; разумеется, очень грустно быть обманутым в своих чувствах, но присутствие друга, в котором вы уверены, который не может, судя по всему тому, что вы мне о нем говорили, быть отнесенным в одну категорию с теми, должно вас утешить в их "забвении" (оригинал по-французски). Итак, Пушкин и Дельвиг - это прошлые друзья; единственный друг, в котором Кюхельбекер уверен, - Грибоедов.