Пушкин и его современники - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Тынянов cтр.№ 79

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Пушкин и его современники | Автор книги - Юрий Тынянов

Cтраница 79
читать онлайн книги бесплатно

При этом для некоторой группы лицеистов едва ли не важнее обоих периодов - Энгельгардта и Малиновского - был еще средний период безначалия или "междуцарствия". Если принять во внимание важность внелицейских отношений Пушкина этого периода (гусарские полки, стоявшие в это время в Царском Селе, - Каверин, Чаадаев, Н. Раевский) и его отношение к лицейским "вольностям", придется отнести его именно к этой группе.

Из времена безначалия сохранились любопытное письмо Кюхельбекера к сестре. Письмо написано по-немецки и носит пометку: 19 августа. Датируется 1814 г., так как в Царском Селе царь, о котором упоминается в письме, мог быть только в августе 1814 г.: летом 1815 г. он был за границей.

"Тебе, пожалуй, представится странным, если я скажу, что мы - мы в лицее - ведем очень рассеянную жизнь, быть может, это кажется только в сравнении с нашей предшествующей монашеской жизнью. Теперь нам разрешается гулять одним со своими родителями, нас часто приглашают к обеду профессора или инспектор; - все это еще не рассеяние. Но так как у нас нет директора, а один из наших профессоров оставил нас по болезни, ** другие же часто прихварывают, и теперь никаких предметов дальше не проходят, а ввиду предстоящего публичного экзамена, повторяют - ты можешь убедиться, что в нашей республике царствует некоторый беспорядок, который еще умножается разногласиями наших патрициев. Дай бог, чтобы скоро дали нам директора; говорят о разных, между прочим и о Григории Андреевиче Глинке, который, однако, и слышать об этом не хочет".

Таким образом, единого лицея не было; ложное единство лицейской истории первого выпуска создано традицией. Период Малиновского больше всего повлиял на Вальховского и отчасти Кюхельбекера и Пушкина, период "междуцарствия", может быть, больше всего отразился на Пушкине, Пущине, Кюхельбекере - каждом по-своему, а период Энгельгардта образовал "cavaliers galants" и "chevaliers servants" - Горчакова и Корфа.

Эпизодом, характеризующим лицейские группировки с их различной направленностью и антагонизмом, явилось соперничество Горчакова и Вальховского по поводу получения золотой медали. М. А. Корф писал по этому поводу (записка Корфа относится к 1854 г.): *** "Князь А. М. Горчаков был выпущен из лицея не первым, а вторым. Первым был Владимир Дмитриевич Вальховский. Но нет сомнения, что в этом сделали несправедливость, единственно, чтобы показать отсутствие всякого пристрастия к имени и связям Горчакова. Блестящие дарования, острый и тонкий ум, неукоризненное поведение, наконец самое отличное окончание курса бесспорно давали ему право на первое место, хотя товарищи любили его за некоторую заносчивость в большое самолюбие менее других". Между тем Е. А. Розен в цитированной выше неизданной биографии В. Д. Вальховского так описывает это запомнившееся на всю жизнь лицейское соперничество: "Время близилось к выпуску, и начальство лицея хотело, чтобы на мраморной доске золотыми буквами был записан Горчаков, по наукам соперник Вальховского, но большинство благомыслящих товарищей Вальховского просили, чтобы первым был записан Вальховский, потому говорили они: "хоть у них отметки и одинакие, но Вальховский больше старается и в поведении скромнее; тогда начальство лицея решило так: записать их обоих - первым чтобы был Владимир Вальховский, вторым князь Александр Горчаков".

* Божество места (лат.).

** З. Ц. Кошанский, профессор русской и латинской словесности, как старший замещал сначала директора, но уже 8 мая но болезни отказался.

*** Я. Грот. Пушкин, его лицейские товарищи и наставники, изд. 2-е, СПб., 1899, стр. 252.

4

Пущин вспоминает о своем принятии в тайное общество - сразу же после окончания лицея: "Еще в лицейском мундире я был частым гостем артели, которую тогда составляли Муравьевы (Александр и Михайло), Борцов, Павел Колошин и Семенов. С Колошиным я был в родстве. Постоянные наши беседы о предметах общественных, о зле существующего у нас порядка вещей и о возможности изменения, желаемого многими в тайне, необыкновенно сблизили меня с этим мыслящим кружком; я сдружился с ним, почти жил в нем. Бурцов, которому я больше высказывался, нашел, что по мнениям ч убеждениям моим, вынесенным из лицея, я готов для дела. На этом основании он принял в общество меня и Вальховского". * В настоящее время есть возможность дополнить сведения об артели Бурцева и Колошина и ее влиянии на лицеистов.

* И. И. Пущин. Записки о Пушкине и письма, стр. 74.

11 января 1835 г. сидящий в Свеаборгской крепости Кюхельбекер занес в свой дневник: "...в Военном журнале прочел я описание осады и взятия приступом Ахалцыха, статью покойного Ивана Петровича Бурцова, изданную по его смерти Вальховским. Оба они мне были хорошие приятели, особенно с Вальховским я был даже очень дружен: мы вместе выросли; в лицее я почти одного его и слушал". Далее в рукописи следует восемь строк, зачеркнутых и тщательно зачерненных теми же чернилами. Строки эти мне удалось разобрать: "Где то время, когда у Бурцева собирался кружок молодых людей, из которых каждый подавал самые лестные надежды? Сам Бурцов, братья Колошины, Вальховский, Василий Семенов, молодой Пущин (конно-артиллерийский), Жанно Пущин (?), Александр Рачинский, Дельвиг, Кюхельбекер. - Многие ли из них уцелели?"

Разумеется, эти строки были зачеркнуты Кюхельбекером из осторожности. Статья, о которой говорит Кюхельбекер - "Осада крепости Ахалцыха" и "Приступ на крепость Ахалцых 15 августа 1828 г. (продолжение статьи предыдущего №)", - напечатана в "Военном журнале", издававшемся Военно-ученым Комитетом в 1830 г. (№ 1, стр. 15-55 и № 2, стр. 1-16) и представляет собою реляцию за подписями Бурцова и Вальховского. Кюхельбекер забыл отчество Бурцова - это член Союза благоденствия Иван Григорьевич Бурцов, командир Украинского пехотного полка, убитый в сражении летом 1829 г. Отчество Петрович могло припомниться Кюхельбекеру по связи с Алексеем Петровичем Бурцовым, к которому обращены известные послания Дениса Давыдова. Братья Колошины - члены Союза благоденствия (оба брата были стихотворцы). Василий Семенов - лицеист второго курса, кончивший лицей в 1820 г. и впоследствии бывший цензором (им, между прочим, подписано цензурное дозволение "Повестей, изданных Александром Пушкиным", 1834 г. и второго издания "Прощальной песни" Дельвига, 1835 г.). Можно, впрочем, предположить, что и здесь Кюхельбекер спутал имя - Василия Семенова он, конечно, знал, но Семенов, о котором пишет Пущин и о котором естественнее всего было вспомнить здесь, - Алексей Васильевич, член Союза благоденствия. (Тождество имени одного и отчества другого объясняют ошибку.) "Молодой Пущин" - младший брат И. И. Пущина, Михаил Иванович. Служил в саперном батальоне, затем в конно-пионерском эскадроне (в показаниях Вальховского: "Конной артиллерии Пущин"). Осужденный по X разряду, М. Пущин был отдан в солдаты и сослан на Кавказ. В статье, которую читал Кюхельбекер, капитан Пущин неоднократно упоминается и в списке раненых показан: "тяжело ранен пулею в грудь на вылет" ("Военный журнал", № 2, стр. 8). И. И. Пущин назван в списке своим лицейским именем: Жанно. Названный в списке кружка Рачинский значится поднадзорным в "Алфавите" следственной Комиссии. *

* Центрархив. Восстание декабристов, т. VIII. Л., 1925, стр. 162. 386. Ср. примечание: "В Муромском пехотном полку одновременно служили два Рачинских: Иван Иванович и Александр Антонович... Который из них был прикосновен к делу, сказать затруднительно". В записи Кюхельбекера имя названо.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению