Белая тетрадь - читать онлайн книгу. Автор: Софья Ролдугина cтр.№ 93

Заклинание.

Явно опасное.

В моей школе.

– Так не бывает! – воскликнула я с какой-то детской обидой. – Ну, не бывает, и все!

– Отойди! – коротко приказала мне эстиль, женщина сухая, жилистая и суровая не только внешне, но и характером. Глаза у нее были голубые и водянистые, а взгляд неприятно скользкий – ощущение, будто рыбину в руках держишь. – Я сама справлюсь, под руку не лезь только, неверящая.

И снова меня оттерли назад, «в тыл», как с улыбкой сказал Максимилиан. Я только и могла, что прислушиваться к низкому гудению нитей, когда эстиль – кажется, ее звали все-таки Митчелл – перемалывала заклинания своей силой. Приставленный ко мне кланник, высокий, сутулый и с нервными тонкими губами, только скалился, глядя в потолок и произносил время от времени:

– Так их двое оказалось, гадов…

Или:

– Ну, умен!

А потом обидно дернул меня за косу и потянул к лестнице:

– Перебирай ногами. Давай быстрей, наши справились уже.

Никогда я с такой охотой не шла к директорскому кабинету!

Заглушку инквизиторы прятать не стали. Наглый вызов для равейн и кланников города – металлическая болванка в центре паутинки трещинок на лакированной темно-вишневой столешнице. Бежевое ковровое покрытие было сплошь в пятнах, похожих на мокнущие язвы. Только пятна – и все. Пожалуй, это было страшнее, чем даже трупы.

После того, как пиргит удалили на достаточное расстояние от ключевой точки, Митчелл занялась восстановлением перехода. Я же тихо сидела в сторонке и старалась никому не мешать, чувствуя себя на редкость бесполезной. Шакаи-ар, пользуясь передышкой, затягивали полученные раны, которых было не так уж мало. После детства, проведенного рядом с Дэриэллом, у меня не было предубеждения к виду крови и всему такому, но зато имела место привычка лезть не в свое дело… Поэтому мое внимание неизбежно привлекла травма Берга, тонкого, до черноты загорелого мальчишки, которому на самом деле уже давно стукнуло семь сотен лет. Похоже, он схлопотал пулевое ранение – мягко говоря, необычное: снаряд словно рассыпался крупой, когда достиг кости.

Сначала я просто смотрела, как Максимилиан пытался подцепить металлическую крошку когтями или поступить с ней, как часто делают со змеиным ядом – вытянуть вместе с кровью. Но Берг скулил все жалобнее, закатывая глаза до белой полосы под веками, а толку от такого «лечения» было не видать. Мне в голову лезли всякие дурацкие мысли, вроде того «Что сделал Дэриэлл, если бы увидел такое?» или «Не могла ли пуля быть с начинкой?».

Кажется, я сама не поняла, как с моих губ вдруг слетело твердое:

– Покажи. – А я сама оказалась на коленях рядом с Бергом.

Кланник втянул воздух сквозь зубы и с мукой посмотрел на меня из-под густой, повлажневшей от пота челки.

– Ты целитель? – спросил он хрипловатым, как будто от крика сорванным голосом. Зрачки у него расширились так, что серые глаза стали черными, как полированный оникс.

– Нет, – честно ответила я, приглядываясь к поврежденным тканям. Запах, исходящий от раны был очень и очень знакомым… К счастью. – Но кое-что умею. Учитель попался хороший.

– Твой аллиец? – усмехнулся Максимилиан, отсаживаясь в сторону и вытирая испачканные в крови губы.

– Да, Дэриэлл, – сухо ответила я. – Не отвлекай. Берг, пожалуйста, повернитесь к свету. Ага, вот так…

Довольно быстро я поняла, что главная проблема заключалась вовсе не в металлической крошке. Бездна с ней – с такой-то регенерацией, как у шакаи-ар, Берг и не заметит, как вытолкнет ее наружу. А вот отрава… Инквизиторы явно не были готовы к встрече с шакаи-ар. Чуть повыше сделали бы концентрацию, побольше порции – и даже кланникам пришлось бы несладко.

Меня же или, скажем, Дэйра пуля с такой начинкой уложила бы за три-четыре минуты даже при попадании в конечности, а не в корпус.

– Это греонатит, – констатировала я и решительно потянула за нити, сплетая из них точно такое «ситечко», как показывал Дэриэлл, чтобы удалить металлическую крошку. Для начала, а там посмотрим. – «Серая слизь», как еще называют этот яд. В его основе – андрогин, или ртуть. Яд «разгоняют» с помощью магической энергии, усиливая токсическое воздействие. Главное свойство – уничтожение клеточной оболочки и, как следствие, разрушение органических тканей… Что?

В кабинете воцарилась удивительная тишина – даже Берг задержал дыхание, зыркая на меня из-под челки. Глаза Митчелл неуловимо потеплели – впервые она смотрела на меня не как на пустое место.

– Откуда ты все это знаешь? – медленно спросила она, дергая себя за русую прядь.

– Гм… я люблю алхимию, – сосредоточиться под столь пристальным взглядом было трудновато, но я постаралась. – С таким, как Дэриэлл, попробуй не полюбить… А еще у него, в смысле, у Дэриэлла, есть хобби – яды. Ну, я разделяю, в общем-то… Так, – я нахмурилась, – самое главное забыла. Греонатит становится нестабильным в сильной щелочной среде. Рана у вас неглубокая, Берг, разложение тканей зашло недалеко – наверное, благодаря регенам. Человеку бы я такого не посоветовала, но вы можете промыть ее раствором щелочи… Правда, это жутко больно будет, – заключила я сконфуженно.

– Да ерунда, потерплю, – отмахнулся Берг и одарил меня восхищенным взглядом. – А ты крутая, подруга!

– Да нет, – призналась я, краснея. – Без справочника и реактивов, пожалуй, немногое могу. В вашем случае было проще. Видите серую пленку? Ну, вроде плесени? Такая бывает только от ядов, в которых присутствует измененная ртуть. А у инквизиторов набор дешевых ядов стандартный: «лесная поляна», она же гелиоформ, «желтая гниль» – яд органического происхождения, греонатит и тому подобное. И солнечный, конечно, – подумав, добавила я. Ксиль передернул плечами, как будто озяб.

Удивительно, но позаимствованную из кабинета химии щелочь Берг вылил на свою рану на ребрах, даже не поморщившись. Потом он так же хладнокровно вычистил канцелярским ножом поврежденный участок и позволил мне наложить не слишком умелую повязку – честно говоря, на этом этапе я уже заработала устойчивое чувство тошноты, совершенно недостойное ученицы целителя.

А затем Митчелл наконец открыла переход – и думать на посторонние темы стало резко некогда.

Переход… Вообще-то все эти термины – не более чем условность. Со стороны это выглядит так: мы проходим через голубую арку и попадаем… в тот же город. Но пространство словно раздвигается.

Как сейчас.

Я встряхнула головой и подошла к окну. Пейзаж за стеклом вроде бы не изменился, но там, где раньше были глухие тупики, появились широкие улицы и разномастные дома – маленькие, похожие на пряничные, и настоящие усадьбы. Грязный и пыльный человеческий город теперь утопал в зелени, от которой и получил свое имя. Клены, рябины, высокие серебристые тополя, девичий виноград, оплетающий стены… Ровные асфальтовые дорожки серыми языками врезались в буйную зелень. А дальше, за чертой многоэтажек, в «темном» квартале полыхало оранжевое зарево.