Песня малиновки - читать онлайн книгу. Автор: Эмма Дарси cтр.№ 13

— Ты мне нравишься, Дженни Росс. Определенно нравишься. Ну что, продолжим?

Дженни кивнула, поставила почти пустой стакан и взяла гитару. Снова заработал магнитофон. Роберт сидел, не шевелясь. Он весь погрузился в ее песни. Их близость друг к другу, его сосредоточенность создавали атмосферу задушевности. Дженни исполняла песню за песней, делая короткие передышки. Каждую песню она предваряла коротким комментарием. Она делала это специально для него, он это чувствовал и благодарно принимал.

— Это все, — наконец со вздохом произнесла она.

— Ты не спела “Пожар на ферме Россов”.

— Она очень длинная. Всю спеть?

— Всю.

Дженни допила джин и уселась поудобнее. Эта песня была очень дорога ей. Чувства, бушевавшие внутри, прорвались наружу, придав голосу более богатые оттенки.

Когда она дошла до слов:

И Роберт дрался за любовь

Прекрасной Дженни Росс,

то, не удержавшись, посмотрела на Роберта Найта. Волна радостного ликования захлестнула ее. От волнения она некоторое время не могла начать следующий куплет.

Конец песни она уже допевала, обращаясь прямо к нему, черпая энергию в его горящих огнем глазах. Умолкла последняя нота. Не сводя глаз с Дженни, он, рукой нащупав кнопку, выключил магнитофон. Дженни отложила гитару. Тут он встал и, слегка приподняв, крепко обнял ее.

Губы ее раскрылись в трепетном ожидании и были вознаграждены долгим обжигающим поцелуем, который окончательно стер из ее памяти воспоминания обо всех предыдущих встречах. Все ее существо инстинктивно откликнулось на любовный порыв, словно молния вспыхнувший в нем. Он становился более настойчив и нетерпелив, а она в безрассудной горячке уже сама искала его ласк, руки гладили его плечи, ласкали шею, пальцы теребили густые пряди его темных волос, словно она таким образом пыталась справиться со шквалом обрушившихся на нее чувств. Его рука упрямо скользнула по ее спине вниз; тело Дженни, покорное этой властной руке, слегка изогнувшись, прижалось к нему, вызвав в нем неудержимое желание овладеть ею.

— Скажи “да”, — тихо проговорил он, все еще сладко терзая ее губы.

— Да, — выдохнула она.

Он не дал ей перевести дух, в новом поцелуе снова властно припал к ее губам, ясно давая понять, что хочет от нее чего-то большего. Дженни сдалась безоговорочно. Он поднял ее на руки, перенес на кровать и одним гибким движением накрыл собой ее тело. Сердце девушки бешено заколотилось под его тяжестью, а он все целовал ее и целовал, пока она не превратилась в сплошной кипящий комок страсти. Тогда он, чуть подвинувшись, одной рукой начал расстегивать вишневые пуговички на ее платье. При этом его горящие желанием глаза и поток ласковых слов обещали безумное наслаждение.

— Твоя улыбка слаще вина, она пьянит, она непреодолима, как наркотик. Раздень меня, милая Дженни. Я хочу вкусить тебя всю.

За целую жизнь с Дженни ничего подобного не случалось. Возбуждение дошло до того, что, казалось, кровь закипает в жилах. Пальцы не слушались, и все ее торопливые, неумелые попытки расстегнуть его рубашку заканчивались безрезультатно.

Роберт быстро справился с ее платьем и, теряя терпение от ее медлительности, разделся сам. Это были упоительные минуты. Два обнаженных тела прильнули друг к другу. Дженни затрепетала от полноты незнакомых ей доселе ощущений. Соприкасаясь с его кожей, чувствуя его так близко, маленькое хрупкое тело Дженни переполнилось желанием отдаться этой мужественной силе. Сердце тревожно заныло.

— Не торопись, — хрипло прошептал он и снова в нежном поцелуе коснулся ее губ. На этот раз поцелуй был долгим и полным чувственности.

Дженни закружил водоворот эмоций. Роберт переместился чуть ниже, коснулся губами ее шеи, потом еще ниже, к маленьким холмикам грудей, нащупал ртом набухшие соски и стал нежно теребить их языком, все больше и больше возбуждая Дженни, потом снова двинулся вниз.

Ласковым и одновременно сильным движением он раздвинул ей ноги. Дженни умирала от накативших волн наслаждения. Казалось, каждая клеточка ее тела обезумела в предвкушении счастья. Она закрыла глаза и судорожно сглотнула. Рассудок помутился, колени мелко дрожали, стало трудно дышать. Руки вцепились ему в плечи.

Он поднял голову и прочитал в ее глазах дикий страх.

— Тебе так не нравится? — спросил он и, приподнявшись, обнял ее дрожащее тело.

— Да нет… Нравится… Просто я не привыкла… — отрывисто проговорила она в ответ.

— Не много было у тебя мужчин, да, Дженни? — тихо сказал он, нежно проводя губами по ее губам.

— Ни одного, — призналась она, понимая, что он все равно скоро сам об этом узнает.

Его лицо резко отпрянуло. Темные колючие глаза вперились в нее. В них застыл вопрос. Но ответа не понадобилось.

— О Боже, — простонал он, тяжело откинулся на кровати и закрыл лицо рукой.

— Роберт, — взволнованно прошептала Дженни и ладонью ласково коснулась его вздымающейся груди. — Я хочу, чтобы ты любил меня сейчас. Все остальное не имеет значения.

Свободной рукой он накрыл ее пальцы и легонько сжал их. Потом вдруг отбросил ее руку и резко встал с кровати. Не веря своим глазам, Дженни наблюдала, как он схватил свою одежду и сердитыми движениями стал торопливо натягивать ее. Слова его ударили еще резче и больнее:

— Кто сказал, что я собирался любить тебя? Разве ты не поняла? Не путай меня с романтическим образом Роберта Блэка из своей песни. Я хотел получить удовольствие. И все. Физическое наслаждение.

— Нет! — вырвался из ее груди отчаянный стон, а сердце сжалось от невыносимой боли. Словно пытаясь превозмочь эту боль, она вся съежилась и подтянула колени.

Он подобрал ее платье и бросил к ее ногам. — Оденься. Тебе станет легче, — мрачно сказал он и, не говоря больше ни слова, отвернулся к окну. Жестокий и безжалостный, он стоял, явно ожидая, когда она исполнит его приказание.

В полном отчаянии Дженни встала с кровати и оделась. Когда она застегивала последнюю пуговицу, он повернулся к ней и заговорил вновь:

— Прости, если я обидел тебя. Мне и в голову не пришло, что ты еще девушка.

Он говорил спокойным голосом, абсолютно не волнуясь. Дженни не могла смотреть ему в глаза.

— Если бы я знал, я не стал бы пользоваться твоим возбужденным состоянием.

— Чем? — в смятении спросила она.

— Большинство новичков на эстраде обычно к концу выступления испытывают возбуждение, сходное с сексуальным, — невозмутимо объяснил он.

Она в ужасе уставилась на него.

— Ты так обо мне подумал? Ты думал…

Ей стало гадко и стыдно. Слезы навернулись на глаза. Она долго возилась с поясом, пока ей удалось непослушными пальцами застегнуть пряжку. Села на кровать и надела туфли… Хорошо, что длинные волосы скрывали ее слезы. Он обесценил ее чувства и смешал их с грязью. Вряд ли когда-нибудь она сможет посмотреть ему в лицо. Она встала и, забыв о гитаре, направилась к двери. Захотелось быстрее уйти отсюда. Добраться до своей комнаты и дать волю слезам.