Огни на курганах - читать онлайн книгу. Автор: Василий Ян cтр.№ 51

Затрещало несколько костров, и сизый душистый дым стлался по земле. Начальник отряда стал еще грубей и закричал на Спитамена, когда тот вздумал подыматься по горе. Спитамен, не обращая на него внимания, поднялся выше. Остановившись на выступе скалы, он осматривался кругом. Сотник ругался, требуя, чтобы «дорожный бродяга» не колдовал и не призывал на воинов чуму.

Спитамен окинул взглядом горы и заметил направление ущелья – по склонам его зеленой щетиной росли ели. Тропинка бежала зигзагами к вершине горы. «Там перевал и спуск», – подумал он.

Несколько воинов, ругаясь, вскарабкались на скалу и набросились на Спитамена.

– Вы чего взбесились? – крикнул Спитамен, рванулся и в несколько прыжков оказался около костра. Здесь он опустился на колени на войлочном потнике и застыл в неподвижной позе, точно молясь.

Воины с опаской подошли к странному для них охотнику. Он не сопротивлялся, когда они ему вязали сыромятными ремнями руки за спиной. Он только начал дрожать мелкой дрожью, и зубы его стучали.

Ночь быстро закутала горы темно-лиловыми тенями, и в свете пылающих костров закраснели ближайшие камни и кусты.

Спитамен продолжал дрожать. Он метнул несколько косых взглядов на воинов, рывшихся в его переметных сумах и деливших между собой, бросая игральные кости, его лепешки, чашку и цветную рубашку.

– Чего дрожишь? – сказал молодой безусый воин. – Боишься смерти? От нее не убежишь…

– У меня в левом сапоге есть кошелек с серебром, – сказал охотник. – Возьми его себе, только за это прикрой меня своим плащом. Сегодня меня трясет лихорадка: каждый тринадцатый день она прилетает мучить меня.

Юноша пошарил за голенищем мягкого сапога Спитамена и вытащил оттуда кошелек. Он набросил на связанного свой белый войлочный плащ. Постепенно дрожь уменьшилась, и Спитамен затих.

Сотник точил черным камнем свой широкий тяжелый меч и говорил помощнику-дефтадару, сидевшему рядом:

– Сейчас его убивать не следует: если теперь душа его выскочит из тела, она начнет летать всю ночь вокруг этого места и будет пить кровь заснувших. Мы с ним разделаемся на рассвете, перед отъездом. Пусть часовые сидят на полах его плаща, а один будет стеречь коней.

Ночь тянулась долго. Часовые подбрасывали ветви можжевельника. Где-то во мраке заливались визгом и хохотом невидимые шакалы. Летучие мыши чертили воздух.

Когда розовой шапкой заалела далекая вершина горы, засыпанная снегом, когда кони опушились серебристой пылью инея и костер, покрываясь пеплом, медленно потухал, один из сидевших на плаще Спитамена воинов очнулся ото сна. Ему послышалось странное клохтанье. Звук напоминал бульканье вина, вытекающего из меха. Другой часовой храпел, положив голову себе на колени.

Часовой встал, потянулся и увидел лежащую на земле голову сотника. Один глаз был закрыт, другой, прищуренный, как будто смотрел с усмешкой. Сотник лежал в стороне, раскинув руки и ноги, из горла с бульканьем вытекала кровь; голова была отсечена одним ударом.

Воин видел много смертей на своем веку, но он похолодел и в ужасе оглянулся кругом. Все спали: лошади, съевши весь корм, стояли без движения, понурив головы. Часовой стал толкать ногой спавших товарищей.

– Верные сыны Авесты, – шептал он, поглядывая со страхом на окрестные скалы, – беритесь за оружие, враг близко!

Воины подымались, спросонок плохо понимая, в чем дело. Все хватали копья, готовые биться со злыми духами, летающими в глухих ущельях. Перепуганные воины медленно подходили к голове своего начальника.

– Наверное, дорожный бродяга вчера наколдовал и призвал ночных духов, – шептали они между собой.

– Этого колдуна убивать не следует, мы его живьем привезем в город. Там вытряхнут его из шкуры!

Один воин ткнул копьем неподвижную фигуру Спитамена. Белый плащ, стоявший коробом, повалился.

Охотника под плащом не было. Он исчез. На том месте, где недавно все его видели, на камне сидел небольшой золотисто-желтый скорпион: загнув кверху коленчатый хвостик, скорпион пошевеливал ядовитым жалом, готовый и к защите, и к нападению.

– Дивы! Злые дивы в этом ущелье! – завопили воины. – Скорее прочь отсюда!

Дефтадар старался удержать обезумевших товарищей, но они ничего не слышали, отвязывали коней и мчались по дороге.

Дефтадар один остался около трупа. Его поразило, что исчезли меч сотника и его тяжелое короткое копье. Он нарубил веток можжевельника, снес их в одну кучу и положил на нее тело начальника.

Привязав на аркан коней сотника и Спитамена и вскочив на своего жеребца, Дефтадар быстро двинулся по ущелью вперед, по пути к Бактре.

В полумраке Спитамен бесшумно удалился от костра. Он вытер короткий меч сотника о хвою ветвей, засунул его за пояс и углубился в ущелье.

Зорким глазом охотника он вскоре нашел козью тропинку и стал подыматься вверх по крутизнам уродливо разбросанных скал. Вскоре он услышал топот коней и крики. Притаившись за кустами, он следил, как воины, с которыми он только что ночевал, пронеслись вскачь по ущелью.

Он подымался все выше, и когда забрался на первый скалистый отрог, то увидел впереди себя бесчисленные утесы и причудливо набросанные камни. Ущелья казались особенно мрачными, как бездонные провалы, и дымчатые туманы ползли оттуда к вершинам гор, быстро тая в косых лучах солнца.

Скоро он заметил на горе вереницу тонконогих серых ослов, нагруженных с обеих сторон тяжелыми мешками. До него доносились покрикивания крестьян, шедших с длинными ровными палками следом за ослами. Они привычной походкой подымались в гору и на спусках упирались палками, задерживая свой шаг.

Спитамен то карабкался, то сбегал по скатам, выбирая кратчайшие пути. Несколько раз он обгонял крестьян. Увидев неизвестного путника с копьем, они кричали друг другу «Тереч!» [130] и выхватывали топоры с длинными ручками. Они настороженно смотрели на Спитамена.

– Кто ты, куда идешь?

– Идите с миром!

– Одинаково проходит и добрый, и злой. Но пусть будет так, чтобы имя твое мы помянули добром.

– Я зла не сделаю.

– Говорят, война близко, скоро и здесь будут гореть хижины и женщины рвать на себе волосы. Мы уходим подальше в горы. Нам был приказ от царя царей идти воевать. Зачем нам воевать? Прожить бы только!..

Крестьяне сами доставали из мешков высохшие лепешки и горсти изюма и давали незнакомцу. Обычаи не позволяли в дороге просить хлеба. Кто даст, так сам – от доброго желания. Видно же сразу, что у путника нет дорожного мешка и глаза горят, как у голодного волка.

Несколько дней шел Спитамен горами и все туже затягивал свой пояс. Однажды на рассвете он увидел широкую светлую полосу реки, окаймленной высокими густыми камышами. По ту сторону реки раскинулась равнина, и на горизонте едва были видны далекие зубчатые горы, дымчатые в утреннем тумане. Он понял, что это великая река Окс.