Кладбище - читать онлайн книгу. Автор: Эдриан Маккинти cтр.№ 8

Так вот какова была ее козырная карта! Тот самый решающий аргумент, который она приберегла напоследок!

Я медленно выпрямился на койке, чувствуя, как внутри все холодеет от ужаса.

В Мексике меня задержали по обвинению в контрабанде наркотиков, но мне удалось бежать из тюрьмы предварительного заключения до суда. По мексиканским законам за наркоту мне светило лет двадцать плюс еще бог знает сколько за побег...

Ледяной страх парализовал меня. Я держался с Самантой так бесцеремонно, потому что знал: в Испании мне не грозит ничего серьезного. Разве можно получить десять лет тюрьмы только за то, что ты был болельщиком-хулиганом? Даже если бы меня осудили, мне дали бы от трех до четырех лет, а отсидел бы я максимум два года. А может, и того меньше. В подобных случаях «Сан» и «Дейли миррор» начинают публиковать статьи о бедных британцах и о том, как жестоко обращаются с ними в испанских тюрьмах, и правительству приходится принимать меры. Даже самые отпетые хулиганы никогда не сидят в тюрьме десять лет, реально их срок куда меньше. А я мелкая сошка, к тому же у полиции не было свидетелей, которые могли бы подтвердить мою вину; я бы вышел из тюрьмы через считанные месяцы и, пожалуй, мог бы даже подать жалобу в Европейский суд по правам человека и потребовать компенсации за моральный ущерб.

Но Мексика — это совсем другая статья. Во всех смыслах другая.

Если я попаду туда, то снова окажусь по уши в дерьме, из которого так счастливо выбрался.

— ФБР не позволит вам отправить меня в Мексику. У меня с ними договор. Я свидетель, которого они обязаны защищать, — сказал я, стараясь изгнать из голоса напряженные нотки.

Саманта заглянула в лежавшее у нее на коленях досье и покачала головой:

— Ты освобожден от ответственности за преступления, совершенные на территории Соединенных Штатов, но этот иммунитет не распространяется на криминальные деяния, совершенные в третьих странах. Вчера вечером я звонила коллеге в мексиканской разведке. Он сказал, что будет только рад, если ты снова окажешься в лапах мексиканского закона; что касается испанских властей, то они выдадут тебя без малейших колебаний. Как ты понимаешь, у Испании с Мексикой налажены очень тесные связи.

Я во все глаза уставился на нее. Последние крохи желания, которое я испытывал в отношении Саманты, исчезли, сменившись неприязнью и враждебностью. Ни о каком возвращении в Мексику не могло быть и речи. Скотчи, Энди и Фергал погибли там ужасной смертью, и я чуть было не отправился вслед за ними. При одной мысли о том, что мне придется вернуться в сырую мексиканскую тюрьму в джунглях, я почувствовал себя так, словно мне в сердце вонзился ледяной кинжал. Знаете ли вы, что делают с гринго в мексиканских тюрьмах? Думаю, что даже если вы пустите в ход все ваше воображение, вы и тогда не получите полной картины. Мне повезло: я не успел ознакомиться со всеми особенностями мексиканской пенитенциарной системы, но и того, что я пережил, мне хватило.

Но и работать на Саманту я не хотел. Не хотел, но никакого выхода не видел. Паника охватила меня. Разум с лихорадочной поспешностью перебирал и отбрасывал один безумный вариант за другим. Нет, ни в какой Бостон я не поеду, это исключено, но ведь и в Мексику мне тоже ни в коем случае нельзя!

Черт, должен быть третий путь.

О чем там говорил Гузи? Не о том ли, что мы могли бы жить на пустошах Тенерифе сколько нам угодно — рыбачить, есть фрукты, может быть, даже построить лодку и уплыть куда-нибудь подальше?

В моей голове сложился отчаянный, безнадежный и по большому счету дурацкий план.

Но он мог сработать. Главное, действовать быстро.

Пока никто не ожидает ничего подобного.

Нужно вскочить, броситься на Саманту, толкнуть на пол, схватить стул и стукнуть им по этой рыжей голове с завязанным на затылке «конским хвостом». Джереми услышит шум и поспешит на помощь. Его тоже нужно ударить стулом, сбить с ног, забрать пистолет. Потом — надзиратель. Показать ему оружие и заставить вывести меня из тюрьмы. Пистолет я могу держать в кармане, но так, чтобы надзиратель знал, что он под прицелом. Пусть говорит всем, будто меня переводят в другую тюрьму или выпускают. И мы с ним спокойненько выйдем за ворота. Там нужно забрать у надзирателя деньги, украсть машину и вернуться в край вулканов — переждать, пока меня будут разыскивать.

Из книги Александра фон Гумбольдта я знал, что аборигены Тенерифе больше сотни лет вели партизанскую войну против испанских завоевателей. Спрятаться, затеряться на просторах лавовых полей и вулканических нагорий будет легче легкого. Нужно только найти укромную пещерку или грот и затаиться, пока шумиха не уляжется. Потом я спокойно спущусь в город, найду пьяного немецкого туриста и обдеру его как липку: возьму паспорт, деньги, билет на самолет. С Тенерифе во Франкфурт, из Франкфурта в Нью-Йорк... В Штатах я снова буду в безопасности.

Не самый лучший план.

Его трудно даже назвать хорошим.

Только я не дам этой суке угрожать мне!

— Ну, раз ты так ставишь вопрос, мне, вероятно, придется согласиться, — сказал я и приготовился.

— Что ж, откровенно говоря, я рада. Поверь, я совершенно искренне сожалею о том, что пришлось прибегнуть к, так сказать, тактике выкручивания рук. Поистине ужасно, что правительство ее величества вынуждено участвовать в шантаже, но жизнь есть жизнь. Впрочем, в конечном итоге все сложилось как нельзя лучше, ты согласен? Пожалуй, Джереми был прав, когда удивлялся, что привело тебя на Тенерифе. Разве ты не знаешь, что это вульгарный, пошлый остров, на котором постоянно происходят мятежи и беспорядки?

— Чарльз Дарвин и Александр Гумбольдт были о Тенерифе другого мнения, — сказал я и, широко улыбаясь, протянул ей руку как бы в знак примирения и готовности сотрудничать.

— Что ж, обстоятельства сложились неудачно для тебя, но крайне удачно для нас. Ты оказался между Сциллой и Харибдой, но я уверена: ты сделал правильный выбор, — ответила она и протянула мне руку.

Я схватил ее за запястье и резким рывком сбросил со стула. Саманта вскрикнула, выронила ручку, папку и бутылку с водой. Я пнул ее ногой в бок и, схватив стул, занес над головой, собираясь изо всей силы опустить Саманте на спину.

Внезапно я почувствовал острую боль в правой ноге — в здоровой, а не в той, которую я оставил в джунглях Юкатана. Боль молнией пронзила нервные окончания, и я, машинально опустив взгляд, увидел перочинный ножик, который торчал сбоку из моей кроссовки.

Господи!..

Прежде чем я успел отреагировать, Саманта ловко ударила меня под правую коленку, и я повалился на пол, сильно ударившись головой о край металлической койки.

Я застонал. Джереми распахнул дверь и заглянул внутрь:

— Господи Иисусе, что здесь происходит? Тебе нужна помощь, Саманта?

Саманта подобрала с пола обороненную папку, подняла стул и села теперь чуть дальше от меня, чтобы я не мог вытащить нож и напасть на нее еще раз.