Худшее из зол - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Уэйтс cтр.№ 86

А сейчас в довершение прекрасного вечера он приготовит себе горячий тост, попьет чайку, потом отправится в постель и как следует выспится.

Он открыл дверь в комнату и застыл на месте.

В старом кресле, как-то неестественно повернув голову, лежала Джанин. Лицо уже начинало синеть.

На оголенной руке вздуты вены. На полу шприц и вскрытая упаковка.

Хмель тут же выветрился.

Сердце бешено заколотилось, готовое взорваться. Ему показалось, что он дышит сквозь толстое пуховое одеяло. Руки, ноги задрожали.

Он понял, что оказался в ловушке, словно вернулся назад в тюрьму.

— Кинисайд… — вырвалось у него. — Подонок…

Ноги подкосились, он опустился на колени и, как подкошенный, свалился на пол. И зарыдал.

Сначала где-то далеко завыли полицейские сирены, звук постепенно приближался, становились все отчетливее.

Он понял, что это за ним.

Звук нарастал. Они примчатся с дубинками, с оружием, возможно даже с собаками.

Майки медленно встал с пола. Тряхнул головой.

Надо бежать.

Он бросился в спальню, пошарил под кроватью. Вытащил пистолет, сунул в карман пальто. Потом извлек оттуда же старую жестяную коробочку со всеми своими сбережениями, положил в другой карман.

Выскочил на улицу. Вперед его толкал адреналин от страха снова оказаться за решеткой — так быстро он еще ни разу в жизни не бегал.

Сирены становились все громче. Залаяли собаки.

Он обежал квартал в надежде, что темнота и знакомые закоулки помогут скрыться от преследователей.

В надежде, что его не упекут в тюрьму.

Он спасал свободу.

Кафе-бар «Интермеццо». Половина десятого утра следующего дня, пятница.

Донован сидел на диванчике спиной к стене и пил капучино. Пета примостилась рядом тоже с капучино. Напротив на табуретах — Нэтрасс и Тернбулл в деловых костюмах и со злыми лицами. От кофе они отказались.

Донован заметил, что Тернбулл чувствует себя не в своей тарелке. Он постоянно крутился, бросал неодобрительные взгляды на посетителей: они, верно, читают европейские романы и либеральный бред «Гардиан» и «Нью стейтсмен». Когда до его уха доносились обрывки фраз, он снабжал собственные наблюдения ухмылкой и еле различимыми ехидными комментариями. Он презирал всех, кто не принадлежит к его застегнутому на все пуговицы миру.

Пета явно наслаждалась неловкостью, которую испытывал Тернбулл. Она сидела очень близко к Доновану, почти касаясь его бедром, но он притворялся, что этого не замечает.

Нэтрасс смотрела прямо перед собой. У нее был строгий деловой вид.

Из динамиков несся альтернативный рок американской группы «Эльфы», отчего Тернбулл кривился еще больше.

Донован, пригубив кофе, поставил чашку на стол.

— Прежде чем начать говорить, — сказал он, подавшись вперед и переводя взгляд с Нэтрасс на Тернбулла, — я бы хотел получить некоторые гарантии.

Тернбулл фыркнул:

— Хотите что-то сказать — говорите, а то я привлеку вас за сокрытие информации в ходе расследования убийства. Это в лучшем случае.

— Я же говорил, зря вы берете с собой сержанта, — повернулся Донован к Нэтрасс.

— Что за гарантии? — сухо спросила она.

— Я хочу предупредить, что люди, которые делятся с вами информацией, делают это совершенно добровольно, без всякого принуждения. Пообещайте, что против них не будет выдвинуто никаких обвинений, которые в своем служебном рвении готов им предъявить ваш чересчур прыткий коллега.

Тернбулл встрепенулся, собираясь возразить, но Нэтрасс посмотрела на него так, что он прикусил язык.

— Уточните, пожалуйста, кого вы имеете в виду, — попросила она.

— Кроме меня, это присутствующая здесь Пета Найт, ее коллега Амар Майах, а также четырнадцатилетний подросток по имени Джамал Дженкинс.

— В этот список входит кто-нибудь еще? — Нэтрасс смотрела на него не мигая.

Он вдруг вспомнил о Шарки.

— Нет.

Нэтрасс перевела взгляд на Пету.

— Договорились.

Тернбулл неодобрительно покачал головой. Пета одарила его нарочито сладкой улыбкой. Доновану показалось, что это расстроило Тернбулла больше, чем договоры с Нэтрасс, читатели «Гардиан» и «Эльфы», вместе взятые.

Донован сделал очередной глоток и начал говорить.

Ничего не утаивая, он рассказал все, излагая факты в той хронологической последовательности, в которой получал сам; поделился и возникавшими у него предположениями. Теперь, когда ситуация вышла из-под контроля, не приходилось выбирать, что говорить, а о чем умолчать.

Пета помогала, что-то подтверждала, что-то поясняла.

Нэтрасс и Тернбулл внимательно слушали. Делали пометки, иногда что-то уточняли, что-то просили повторить.

Закончив рассказ, Донован взял кофе, откинулся на спинку стула, поднес чашку ко рту.

— Остыл, — сказал он и поставил чашку обратно. Потом по очереди посмотрел на слушателей. — Что скажете?

Тернбулл заговорил первым:

— Думаю, следует этого Шарки арестовать и предъявить ему обвинение в серьезном правонарушении. Или он тоже в вашем списке? — На лице отразилось презрение.

— Поступайте с этим мерзавцем как хотите, — сказал Донован.

Нэтрасс удивленно вскинула бровь:

— Простите, что вы сказали?

— Сказал то, что есть. Он мерзавец.

Она покачала головой, заглянула в свои записи:

— Вы говорили о встрече. Когда она состоится?

— Сегодня.

— Что?! — Она переменилась в лице.

— Да, сегодня. В шесть вечера. В кафе на первом этаже «Балтики». В таком большом стеклянном.

Нэтрасс и Тернбулл уставились на него.

— Нас следовало предупредить гораздо раньше, — сказала Нэтрасс.

— Извините, с этим поделать ничего не могу. Я и сам-то узнал всего несколько часов назад.

— У нас катастрофически мало времени, — покачала головой Нэтрасс.

— Вы знакомы с Аланом Кинисайдом? — спросила Пета.

— Я его плохо знаю. Пару раз встречались, — сказал Тернбулл. — Он отвечает за один из западных участков Ньюкасла. Мне он показался приличным человеком. — Он покачал головой. — Просто не верится…

— Я знаю одного инспектора, с которым мы обмениваемся информацией. Он работает с Кинисайдом, — сказала Нэтрасс. — Так вот, в отношении Кинисайда ведется служебное расследование.