Худшее из зол - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Уэйтс cтр.№ 17

Никто его так и не окрикнул. Никто не ударил. Постепенно, толкая колпак вверх, он наконец стащил его с головы и тут же прикрыл глаза, защищаясь от неожиданного света. Потом снова, очень медленно, их открыл.

Освещение было тусклым, но после черноты под колпаком казалось, что по глазам бьет мощный свет. Он подождал, пока глаза привыкнут к новому ощущению.

Место было похоже на гараж, которым давно никто не пользуется. В ворота, представлявшие собой двойные деревянные двери, накрепко соединенные цепями, был врезан небольшой прямоугольник двери, через которую сюда, очевидно, и проникали.

Посередине на пандусе стоял старый прогнивший форд «гранада» со спущенными колесами. На скамейке перед машиной валялись ржавые инструменты. Такими вполне можно причинять боль. Судя по оставленным на них следам, ими пользовались не только для того, чтобы ремонтировать машины. Углы гаража были завалены старыми запчастями. Стены и пол потемнели от грязи, копоти и были заляпаны отработанным моторным маслом.

За мастерской сквозь грязную застекленную дверь просматривался небольшой кабинет. Там стоял старый поцарапанный металлический стол и кожаный офисный стул, из которого во все стороны торчали внутренности, каталожный шкафчик, на стене — старый-престарый календарь с обнаженной красоткой, которая сейчас, должно быть, уже давно на пенсии.

А в центре эта жуткая конструкция.

Огромный деревянный стул, похожий на электрический. Тот самый жертвенный алтарь.

Его первое воспоминание о плене, прежде чем его приковали к железной батарее. На него даже смотреть жутко, что уж говорить о его ощущениях, когда он там сидел.

Он тогда очнулся, накрепко к нему привязанный. Колпак на голове не позволял видеть лица похитителей, но он слышал их голоса. Ему задавали вопросы, а когда он отвечал не то, что они хотели услышать, его били.

Его спутнику повезло и того меньше. Он их знал, называл по имени, пытался достучаться до их человеческого естества, но закончилось тем, что его избили еще сильнее, чем Гэри.

Гэри посмотрел на неловко подвернутое тело, прикованное к другому концу батареи. Они лежали не очень далеко друг от друга. Их разделяли два старых одеяла и помойное ведро. Когда ведро наполнялось, вонь плыла по всему гаражу. Но это, подумал он, самая незначительная из его бед.

Бедняга Колин. Попытался сделать то, что, по его мнению, было порядочным и честным, — и к чему это привело! Сломана рука, вероятно, еще и несколько ребер, тело — сплошной синяк. И еще, судя по его рассказу о своих ощущениях, повреждены внутренние органы. А он ведь уже не молод. Вынесет ли Колин то, что готовы с ними сделать похитители?

А сам-то он вынесет?

Он знал, почему они здесь оказались. Они оба знали. Это стало очевидно, когда в номер дешевой гостиницы у вокзала Кингс-Кросс ворвался бритоголовый детина, сверкая сапфировым зубом. Насколько он понял, у них украли его, Гэри, минидиск, и это разозлило их еще больше. Они вытрясли всю информацию из его ноутбука, а потом его уничтожили, но пропажа мини-диска их окончательно вывела из себя. И хотя Гэри понятия не имел, чьих это рук дело, ему пришлось заплатить за это в полной мере. Он долго убеждал их, что не имеет к пропаже никакого отношения, и они наконец согласились с ним, хотя и неохотно.

Гэри ждал. Посмотрел на Колина. Тот спал. Краткий беспокойный сон, больше напоминающий тяжелое забытье. Его снова начало выворачивать — давала о себе знать изжога от дешевых гамбургеров, которые им здесь скармливали, бесконечных побоев и животного страха.

Гэри выдохнул. Воздух выходил из легких тяжелыми толчками.

Страх. Раньше он не понимал истинного значения этого слова. Пока не оказался в этом гараже. Страх. Просто потому, что сидишь.

Значит, они не собираются его убивать.

И ждешь чего-то.

Значит, этому когда-нибудь придет конец.

И ничего не знаешь.

Значит, они его не будут долго держать.

Страх.

Гэри снова вздохнул и выдохнул, внутри, бурля, поднялась волна.

Он тут же подтянул к себе помойное ведро, закрыл глаза, перестал дышать.

Его рвало до тех пор, пока внутри ничего не осталось.

Ничего, кроме страха.

— Семьдесят семь… семьдесят восемь… семьдесят девять…

Пета Найт лежала на полу, тяжело и шумно дыша. В низу живота знакомое дрожание, по горячей коже струится пот. Она сделала глубокий вдох натруженными легкими.

Она любила эти ощущения.

Половина восьмого утра. Она закончила обычный комплекс утренних упражнений. Четыреста приседаний — пять раз по восемьдесят на разной ширине ног. Шестьдесят отжиманий — три раза по двадцать. Наклоны в стороны, растяжки. Полный комплекс аэробики. Четыре комплекса упражнений с гантелями.

И все-таки этого недостаточно.

Ей не хватало зала, тренажеров, занятий самбо. Пробежек и велосипедных гонок. Она скучала по напряжению мышц, по тут же возникавшему возбуждению. Всплеск эндорфинов в организме — единственный возбудитель, который она не исключила из своей жизни.

Нужен строжайший режим, никаких лекарств, таблеток, наркотиков. Возвращение в прошлую жизнь — тупик.

Но до чего же ей не нравилось торчать в помещении, где она чувствовала себя запертой в четырех стенах.

Она посмотрела на часы. Почти без десяти восемь. Он должен скоро прийти.

Она слегка согнула левую ногу в коленке, оставив прямой правую, приподняла обе ноги над полом, сцепила пальцы рук за головой, начала делать глубокие вдохи и выдохи и считать:

— Раз… два… три…

На сорока четырех открылась дверь. Амар стоял в проеме и ехидно улыбался.

— От твоей физкультуры трясется весь дом. Я еще на первом этаже почувствовал. Сначала даже заходить боялся.

— Отвали, — выдохнула она. — Пятьдесят пять… пятьдесят шесть…

Он вошел, держа бумажный пакет, закрыл за собой дверь. Зевнул, улыбнулся.

— Знаешь, тебе нужно почаще отсюда выбираться. Сходить куда-нибудь, развеяться.

Ему не удалось сбить ее с ритма, она дошла до восьмидесяти и осталась лежать на полу, тяжело дыша.

— Советуешь поступать, как ты? — сказала она между вдохом и выдохом. — Сам-то повеселился?

Амар улыбнулся, снял дорогой пиджак, аккуратно повесил на спинку стула. Сложил руки на груди. Он был в отличной форме, только, может быть, слишком собой любовался. Для нее тренированное тело было целью, для него — средством для достижения цели. Он тоже занимался боевыми искусствами и делал это, не могла не признать Пета, очень неплохо.

Он поставил пакет с едой на стол.

— Здесь твои кофе и круассан, — сказал он, извлекая свою долю. — Взял, между прочим, в американской кофейне. Ой, как же здорово я вчера провел вечер! Совместил дело и удовольствие.