Увидеть звезды - читать онлайн книгу. Автор: Линда Гиллард cтр.№ 24

— Это я от восторга, правда, нет слов.

Наверху зашуршали простыни, это Марианна перевернулась.

— Спасибо тебе, Кейр. Это было чудесно, все это.

— Постарайся уснуть. Я придумал тебе на завтра обширную программу, устанешь.

— Ну что ты, какой сон! Теперь я буду наблюдать за звездами, мысленным взором, так сказать.

Он ничего ей не ответил, но чуть погодя начал нараспев цитировать:

О Ты, чудеса творящий,

Защити, меня, Всемогущий,

Ты, правитель всей жизни

И звезд…

— Что это?

— Гэльская молитва. Эти молитвы похожи на заклинание, в них есть что-то языческое. Это заклинание против бессонницы.

— Это все или еще слова есть?

— Да, там еще много.

Упаси меня этой ночью,

Сбереги мое тело и душу,

Упаси меня этой ночью.

Будь всемилостив каждую ночь.

Упаси меня, не оставь

Посреди небес и земли,

Перед тайной Твоих законов,

Не доступных очам слепца.

Он услышал приглушенный, судорожный вздох, но продолжил:

Перед тем, что узреть сумел,

И пред тем, что осталось незримым,

Перед тем, что я, слава Тебе,

смог постичь и чего не смог [19] .

— Спокойной ночи, Марианна.

— Спокойной ночи… Спасибо, Кейр.

— Не за что.

Она услышала жужжание молнии на спальном мешке и скрип дивана под телом Кейра. Потихоньку, едва дыша, Марианна повторила: «О Ты, чудеса творящий…» Она, улыбаясь, стала думать про Кейра, и в какой-то момент с тревогой обнаружила, что вся дрожит, но совсем не из-за зимней стужи.

Луиза

Через несколько дней после их отъезда Марианна прислала мне открытку, вероятно, она ее надиктовала.

Дорогая Лу!

Разглядывать достопримечательности я, сама понимаешь, не могу и тем не менее Скай изучила неплохо. Куда бы мы ни ходили, везде я слышу чарующие, ласкающие слух звуки. Тут столько разных дождей! Совсем неслышимых не бывает, но они никогда не буйствуют, поэтому не заглушают даже очень тихие звуки. Например, треньканье капель, срывающихся с камней. У меня такое чувство, будто специально для моих ушей устроили спектакль, кто-то взял и навел фокус в мире моих ощущений. Меня тут угостили коктейлем: гарь торфяников, влажный дух разнообразной растительности и моря, и эту терпкую смесь я еще запиваю стаканом отличного виски.

Как говорится, наслаждаюсь жизнью.

Привет,

М.

P.S. Я попросила Кейра выбрать открытку.

Это была «юморная» открытка, абсолютно черная, без всякого изображения, и на ней надпись «Ночной Скай». Сначала я подумала, что шутка довольно безвкусная, но, поразмышляв, решила, что так могла сострить только сама Марианна. Кейр прислал мне свою открытку, они обе сразу пришли. На его открытке имелись живописные горы. Текст был коротким:

Привет, Луиза.

Марианна, по-моему, вполне довольна. Никаких недоразумений, она уже освоила территорию дома. Даже наша кошмарная погода, похоже, ей нравится.

Всего хорошего,

Кейр.

Какие молодцы, знали, что я ужасно волнуюсь, сидя в своих четырех стенах. У меня действительно отлегло от сердца. Но ни он, ни она и словом не обмолвились о том, что интересовало меня больше всего.

Я показала открытки Гэрту, который зашел проверить мой компьютер — что-то с машиной не то. Надо сказать, что, несмотря на свое законченное школьное образование (впрочем, возможно, как раз благодаря ему), Гэрт любит ввернуть крепкое словечко, как какой-нибудь кокни.

Прочитав оба послания, он с ухмылочкой выдал:

— Так ты думаешь, они трахаются?

Луиза

Пока Марианна там, на Скае, в моей жизни произошли любопытные перемены. (Может, оттого и произошли, что Марианны нет дома.) Но обо всем по порядку.

Как-то вечером мы с Гэртом отправились на лекцию про Мэри Шелли (по-моему, ее пока недооценили) и на обратном пути схлестнулись по поводу ее знаменитого уродца, Франкенштейна. Был февраль, соответственно шел дождь со снегом, поэтому решили срезать путь, свернули на боковую улочку, потом на аллею. И напрасно мы это сделали. Но ведь я шла не одна, с Гэртом, и было не так уж поздно, в общем, потеряла бдительность. Спорили мы вот о чем: отразилось ли на личности Франкенштейна то, что у него не было матери? То есть он, по сути, продукт неблагополучной семьи. В самый разгар дискуссии из-за кучи мусорных пакетов выскочил жуткий тип. Весь обтрепанный, ну просто Абель Мэгвич [20] , выбежавший из-за могильного камня. Пошатываясь, тип направился к нам.

В Эдинбурге тьма нищих, бродяг, полно всякого сброда. Я и не особенно испугалась, уже потом сообразила, что ситуация-то не из лучших: аллея еле освещена, рядом ни души, даже шума машин почти не слышно. Я вцепилась в локоть Гэрта: чувствую, напрягся парень, дрожит.

Оно и понятно: сразу нож увидел, не то что я. Не скажу, что ножище, но по тому, как этот тип его держал, я почувствовала, что он умеет им пользоваться и пустит его в ход без колебаний. «Стоять!» — скомандовал Мэгвич, мог бы и не надрываться, мы и так застыли как вкопанные. Он стал водить ножом перед моим лицом, туда-сюда, но смотрел на Гэрта.

— Кошелек и телефон, парень. И чтобы сразу.

— Отлип-п-пни от нее! — запинаясь, крикнул Гэрт. — Сейчас все по-получишь, п-приятель.

Он полез во внутренний карман своего длиннющего черного пальто и медленно протянул типу сначала мобильник, потом портмоне. Мэгвич сунул их в карман, продолжая наблюдать за Гэртом, но на секунду переключился на меня. Потухший, бессмысленный взгляд — от наркотика, или голода, или от холода. А может, ото всего сразу.

Повернувшись ко мне, он пробурчал:

— Кошелка.

Я решила, что он просто обхамил меня, но потом сообразила, что это он про сумку. Я безропотно протянула ему свою кожаную большую сумку. У нее и ручки есть, и ремень через плечо, туда помещались и записные книжки, и карточки всякие, и ручки, в общем, писательский ассортимент. Мэгвичу определенно не понравилось, что она такая большая и тяжелая. Снова поводив ножиком, он протявкал: