Царица Хатасу - читать онлайн книгу. Автор: Вера Крыжановская cтр.№ 11

Несмотря на сорокалетний возраст, у женщины дикой ревностью вспыхнули глаза.

— Неужели правда, что он снова вернулся к безумной мысли жениться на Нейте, которая ненавидит его? — пророкотала она, покраснев от ярости. — Ты не ошибаешься, Кениамун?

— Это настолько верно, что именно сегодня публично празднуется их обручение. Но особенно странно то, что еще сегодня утром Нейта энергично отказала ему. Она сама со слезами призналась мне, что согласилась на этот брак только ради спасения чести своего семейства. Теперь вопрос в том, какая связь может быть между Хартатефом и фамильной честью Пагира? Мне очень хотелось бы узнать это. Кому может быть лучше известно все это, чем тебе, о чьем влиянии на Хартатефа все знают? — прибавил он, смеясь.

Пока он говорил, она рассматривала и взвешивала на руке аграф. На лице было выражение жадности, смешанной с дьявольской злобой.

— Я объясню тебе эту загадку, — сказала она с грубым жестоким смехом. — Благородный Мэна, чтобы покрыть свои безумные расходы, заложил мумию отца. Чтобы выкупить ее, продает малютку этому ослу Хартатефу, который, без сомнения, обещал ему дать нужные десять вавилонских талантов. Кто бы другой одолжил Мэне такую сумму? Теперь ты понимаешь, что в ее руках действительно их честь.

Кениамун побледнел.

— Бедная Нейта, — пробормотал он. — Теперь я понимаю твою жертву. Я не могу выкупить тебя, но я отомщу. Если Хартатеф овладеет твоим телом, мне будет принадлежать твое сердце.

Он встал.

— Благодарю тебя и до свиданья, Ганофера! Сохрани эту безделушку на память об оказанной мне услуге.

— Я это сделала очень охотно. Эти люди настолько низкие, что заложили тело своего близкого родственника, разорили и теперь продают беззащитную молодую девушку. Может быть, если бы этот факт был известен, их планы расстроились бы сами собой, — прибавила она с насмешливым взглядом.

Последние слова хитрой мегеры упали на добрую почву, оформляя тайное желание Кениамуна. Под нежной, веселой и любезной наружностью молодого человека скрывался гордый и в высшей степени мстительный характер. Он вовсе не смотрел на свою бедность как на препятствие к женитьбе, он считал богатой Нейту.

Его смертельно оскорбило, что после всех поощрений его отстранили как бесполезную мебель. Его единственным желанием было отомстить, но как раскрыть Фивам позор Мэны, чтобы больнее поразить его?

Тонкий и острый, склонный к интригам ум скоро указал ему путь к цели. Он знал, что с некоторого времени Мэна ухаживал за одной очень богатой вдовой, рассчитывая жениться на ней. Кениамун часто посещал этот дом, его всегда хорошо и любезно принимали. Он отлично знал эту избалованную и капризную женщину. Несмотря на свое громадное состояние, она была экономна. Достаточно было указать ей на расточительность Мэны и на его связь с Нефертой, дочерью Туа, чтобы окончательно лишить его шансов на успех у молодой вдовы. Если же доверить Роанте историю о заложенной мумии и просить ее сохранить тайну, можно не сомневаться, что этот факт облетит всю столицу.

Очень довольный этой мыслью, он, не теряя времени, быстро отправился к дому молодой вдовы, так как знал, что она больна и будет дома. Это нездоровье помешало ей присутствовать на празднике Пагира. Раб провел его на террасу, украшенную редкими растениями, где находилась хозяйка дома. Это была красивая молодая женщина лет двадцати двух, высокая и стройная брюнетка, но с бледным и слегка желтоватым цветом лица. Великолепные волосы, живые и умные глаза, пурпурные, как коралл, губы придава ли ее красоте особенную пикантность. Но в эту минуту она казалась усталой и озабоченной. Компресс из ароматной воды лежал у нее на лбу.

— Какой приятный ветер принес тебя, Кениамун? Я думала, что ты на празднике у Пагира, — сказала она, протягивая ему руку. — Садись и будь дорогим гостем, твой веселый и занимательный разговор развлечет меня и отгонит злого духа, сделавшего меня больной. Но что я вижу, ты бледен и печален? Что с тобой, у тебя неприятности по службе?

— Нет, дорогая Роанта, моя служба не заботит меня, но мне грустно. Шум пира ненавистен мне. И от печали, гнетущей меня, я пришел сюда. Здесь я всегда встречаю доброе отношение к себе, и надеюсь, что разговор с умной женщиной лучше всего меня успокоит.

— Хорошо сделал, что пришел. Но чтобы я действительно помогла тебе, доверь мне свое горе, клянусь быть скромной и не злоупотреблять твоим доверием.

— Мне не надо подобного обещания, я тебя и так знаю. Но в состоянии ли ты посочувствовать страданиям истерзанного и отвергнутого сердца?

Женщина сильно покраснела.

— Ты ошибаешься, я отлично понимаю твои чувства. Мое сердце тоже страдает, и я знаю, какое облегчение — поделиться с кем — нибудь своим горем. Только меня это удивляет, ведь ты любишь Нейту, а она, кажется, очень хорошо относится к тебе. Разве она тебя вероломно обманула?

— Она — нет. Этому чистому и гордому ребенку незнакомо зло, — ответил воин с мрачным видом. — Нейта любит меня. Она не способна к низкой измене. Но другие, не стесняясь, совершают низкие преступления, не достойные людей привилегированной касты. И чтобы спасти себя от заслуженного позора, они продают невинного ребенка.

Роанта откинула шкуру пантеры, укрывавшую ей ноги, и села. Любопытство боролось в ней с беспокойством.

— Прошу тебя, Кениамун, расскажи мне все по порядку.

— Хорошо, — сказал он, делая вид, что не замечает ее волнения. — Я не вижу причин скрывать от тебя истину. Отец Мэны и Нейты, умерший несколько лет тому назад, оставил им колоссальное состояние. Младший же брат его, Пагир, всегда был расточителен. Сделавшись опекуном своей племянницы и другом племянника, дурным наклонностям которого потакал, Пагир ни в чем не отказывал себе. И Мэна превратился в самого отчаянного кутилу и расточителя в Фивах. Он посещает все притоны и тратит безумные суммы на игры и дебоши. Я уже не говорю о скандальной связи Мэны с Нефертой, дочерью Туа. Ты понимаешь, что подобные крайности истощили, наконец, даже громадное состояние Мэны. Чтобы поправить свои дела и поддержать блеск дома, он не нашел ничего лучшего, как заложить какому — то ростовщику мумию своего отца за громадную сумму. И чтобы погасить этот позорный долг, он изобрел гениальное средство.

Во время этого рассказа страшная бледность разлилась по лицу вдовы, глаза ее сверкали, руки дрожали, но он делал вид, что ничего не замечает, и продолжал:

— Нейта, должно быть, внушила Хартатефу очень сильную и глубокую страсть, если заставила решиться этого скупца на неожиданную жертву — выкупить мумию старого Мэны. Подробности мне неизвестны. Во всяком случае, отвергнутый девушкой он обратился к ее брату, и тот продал сестру ценой выкупа мумии. Несчастный ребенок, поставленный в ужасное положение, уступил, чтобы спасти честь семьи. Надо было видеть Нейту на этом празднике. Ее горькое отчаяние представляло мрачный контраст с весельем негодяев. Мэна возмущал меня, он с торжествующим и гордым видом сам хвастал, что скоро будет праздновать свое обручение с одной из самых красивых женщин в Фивах. Говорил, что эта красавица без ума от него и умоляет его ускорить этот день. Хотелось бы знать, на кого он намекает, если я знаю, на кого, то глубоко сожалею…