Маги - читать онлайн книгу. Автор: Вера Крыжановская cтр.№ 32

– Нарайяна рассмеялся.

– Я имел здесь друзей и одно время был частым гостем в этом доме. Но идем! Нам нужно войти в ризницу, служившую входом для владельцев дворца, которые сами были строителями этой часовни.

Они прошли через двор, остановились перед небольшой дверью, источенной червями, и Супрамати ударом плеча выбил эту дверь. Ризница была совершенно пуста, как и сама часовня, имевшая невыразимо унылый вид.

Стекла в двух высоких и узких стрельчатых окнах были выбиты, алтарь обнажен. Несколько больших надгробных плит украшали стены. Нарайяна прошел вглубь часовни, где влево от алтаря находилась каменная плита со вделанным в центре бронзовым кольцом. Он наклонился и без видимого усилия поднял плиту. Тогда, при свете лампы, обнаружились узкие ступени каменной лестницы.

– Это вход в склеп, – сказал Нарайяна, начиная спускаться по лестнице.

Супрамати с лампой последовал за ним. Скоро оба они очутились в небольшом подземелье, предшествовавшем склепу. Бронзовая дверь склепа была закрыта на засов, на котором висел большой замок. Супрамати поднял валявшийся в углу кусок железной полосы и несколькими ударами сбил замок. Затем он отодвинул засов – и дверь со скрипом открылась. Из склепа пахнуло спертым воздухом, насыщенным удушливым запахом сырости. Супрамати не обратил на это внимания и вошел в склеп. Свет лампы, которую он держал в руке, осветил ряд больших и маленьких гробов, стоявших на каменных подставках вдоль стен.

Некоторые из них сгнили и истлевшие доски их обвалились на землю, вперемешку с костями; другие гробы были целы. Нарайяна прямо направился к большому и очень массивному гробу из почерневшего дуба с металлическими углами.

– Здесь, – сказал он, – почивает та, которую я хочу воскресить. Бедная Лоренца была очень красивая женщина. Ее муж – старое чудовище – задушил ее в припадке ревности за то, что она предпочла ему молодого и красивого возлюбленного. Эта история не выплыла на свет Божий только потому, что старый негодяй Марко приходился родственником дожу.

Продолжая говорить, Нарайяна начал снимать тяжелую гробовую крышку, которая не без труда поддалась его усилиям и с шумом упала на землю. Из гроба поднялось целое облако пыли.

Затем Нарайяна сбросил истлевшее от времени покрывало и Супрамати увидел лежавшее в гробу тело.

Это не был скелет, так как почерневшая и высохшая кожа покрывала кости, вырисовывая все их неровности; вместо глаз зияли только черные впадины; безгубый рот скалил зубы и вся голова, окруженная пышной массой волос, имела вид черепа.

Нарайяна сделал гримасу.

– Немного же осталось от красавицы Лоренцы! Но ты сейчас увидишь, что синьору Марко простительно было принять на совесть преступление. А что великолепно сохранилось, так это платье. Обрати внимание на эту пурпурную парчу. Она толста и прочна, как кожа, несмотря на то, что пробыла здесь более трех веков. Вашим фабрикам не худо было бы принять ее за образец.

Супрамати пощупал действительно отлично сохранившуюся материю. Только золотые кружева, украшавшие корсаж с широкими рукавами, совершенно почернели.

– Однако нам пора приниматься за дело. Я только схожу за водой к фонтану,- объявил Нарайяна.

С этими словами он ушел, а смущенный и взволнованный самыми разнообразными чувствами Супрамати прислонился к стене.

Совесть упрекала его за то, что он решается на преступный опыт, который, в случае удачи, явится страшным испытанием для существа, над которым будет произведен; но противовесом этому чувству явилось до крайности возбужденное любопытство «ученого», которое и заглушало все угрызения. С лихорадочным

нетерпением он спрашивал себя: не сказки ли это, придуманные Нарайяной? Неужели руки скелета, держащие крест черного дерева, могут сделаться руками живого человека, а этот разложившийся труп выйти из своего гроба?

Приход Нарайяны прервал его тревожные мысли. К его крайнему удивлению, тот принес кружку воды и зажженный фонарь древней формы, которому было по меньшей мере полтораста лет.

– Вот! – самодовольно сказал Нарайяна, поставив кружку и фонарь на один из соседних гробов.

– К чему этот фонарь? По сравнению с моей лампой это просто светлячок, – заметил Супрамати.

– Твой шар именно своим ярким и ослепительным светом будет вредить феномену. Прошу, заверни его и спрячь в карман, – ответил Нарайяна.

– Это я могу так же хорошо сделать и при свете фонаря. Но как ты зажег его? – спросил Супрамати, пряча светящийся шар.

– А вот как, – ответил Нарайяна, поднимая руку. Тотчас же на его руке вспыхнул мерцающий огонек, который погас, как только он опустил руку.

Супрамати достал флакон и капнул три капли в воду. Из кружки тотчас же брызнуло большое красное пламя, а вода превратилась словно в расплавленную массу.

– Вылей все из кружки в гроб! – приказал Нарайяна. Супрамати повиновался. Послышался треск, точно вылили воду на негашеную известь.

– Теперь отойдем в тот темный угол. Оттуда мы можем все видеть, не будучи сами видимы.

Молча, с подавленным сердцем, Супрамати прислонился к стене и смотрел на гроб, где что-то трещало и кипело, а вверх подымался густой беловатый пар, изборожденный огненными зигзагами.

Затем отовсюду – с потолка, стен и пола появилась масса блестящих фосфорических искр, которые, подобно каскаду падающих звезд с сухим треском сыпались на массу, кипевшую в гробу.

Сердце Супрамати билось со страшною силой, а от волнения у него захватило дыхание. Почти со страхом взглянул он на Нарайяну, который стоял рядом с ним, но лица того не было видно, так как он в эту минуту закрылся с головой плащом. Плащ же его был покрыт фосфоресцирующим туманом, который ясно

вырисовывал на темной стене фигуру Нарайяны; рука же с длинными и тонкими пальцами, придерживавшая складки плаща, была вполне рукой живого человека. С невольною дрожью Супрамати отвернулся и снова стал смотреть на гроб.

Там произошли перемены. Беловатый пар превратился в красное, как кровь, облако, которое быстро исчезало внутри гроба. В эту минуту с потолка, подобно блуждающему огоньку, спустилось большое пламя, стрелой пронеслось через склеп и потонуло в гробу, увлекая за собой остатки красного облака. Затем все угасло, и в древнем склепе, освещенном слабым светом фонаря, настала мертвая тишина.

Вдруг в этой глубокой тишине что-то зашевелилось и раздалось шуршание шелковой материи. Потом послышался человеческий вздох, такой жалобный и болезненный, что ледяная дрожь пробежала по телу Супрамати. Но вот на краю гроба появилась белая рука, а затем голова и торс женщины, которая с трудом приподнялась и села, тяжело переводя дыхание. Это лицо, которое за четверть часа перед тем было черепом, выражало теперь безумный ужас, а глаза боязливо блуждали по зловещей обстановке.

– Великий Боже! Пресвятая Богородица! Итак, это не было ужасным сном, что Марко хотел задушить меня? И меня сочли умершей! – пробормотал дрожащий голос.