Трехглавый орел - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Свержин cтр.№ 91

Мы уходили все дальше от берега, и, не знаю почему, в голове моей крутилась старинная поговорка: «Люди делятся на живых, мертвых и плывущих в море».

«Гулять, так гулять!» – сказал Моисей и завел свой народ в пустыню.

Из апокрифов

Я стоял у фальшборта, наблюдая однообразный бег волн, клочковатую пену, разлетающуюся из-под штевня флагманского корабля. Однообразная картина, повторяющаяся день за днем. Вот уже которую неделю я не видел ничего, кроме этих волн, этой эскадры, этих лиц. В голове моей вертелись аккорды композиции Вангелиса «Крестовый поход в небеса». Кажется, под эту музыку в фильме Колумб причаливал к берегам Нового Света. Сейчас мы шли практически тем же путем и почти с теми же целями, и движение наше разительно напоминало крестовый поход.

Десятки кораблей десанта плюс флотилия сопровождения – со времен золотых галеонов Атлантика не видела подобной эскадры. Сказать по правде, Екатерина не особо расщедрилась, снаряжая эскорт. По существу, один лишь флагманский линейный корабль «Торжество Богородицы» был современным боевым кораблем, полностью укомплектованным командой. Еще же три линейных корабля, на одном из которых, «Великом князе Святославе», держал свой флаг Алексей Орлов-Чесменский, плавали еще во времена Елизаветы, а то и ранее. То же можно было сказать и о сопровождавших эскадру фрегатах. В одном из них по характерной резьбе мне удалось опознать турецкий корабль, явно предназначенный для плавания в теплых морях, оставшиеся же три более всего напоминали переоборудованные германские купцы, явно бывшие моими сверстниками. Но все же, невзирая ни на что, эскадра продолжала двигаться на запад, все более приближаясь к Руси Заморской.

Я перевел взгляд туда, где на месте второго флагмана шел «Князь Святослав» с братьями Орловыми на борту. Перед отплытием Джон Пол Джонс любезно предлагал им также перебраться на «богородицу», говоря, что для него было бы чрезвычайно лестно идти вместе со столь прославленным адмиралом. Однако Алексей Орлов не менее любезно отказался, ссылаясь на то, что два адмирала на одном корабле – это слишком много для успешного командования.

«Объекты моего наблюдения» разделились, но здесь, кроме «государя-императора», находился и сам адмирал Джонс, и здравый смысл подсказывал, что следить в этой эскадре надо именно за ним. Но, невзирая на мою предубежденность, поведение вчерашнего пирата не вызывало ни малейших подозрений. Он был обаятелен и мил, как придворный французский кавалер, и, не знай я в общих чертах послужной список этого джентльмена удачи, пожалуй, невозможно было бы устоять перед обезоруживающей светскостью нашего флагмана.

– Вы все еще злитесь на меня, милорд? – Джон Пол Джонс не спеша, будто по бульвару, подошел ко мне, поигрывая инкрустированной тростью из черного дерева.

– С чего вы взяли? – кинул я через плечо, едва обернувшись.

– Ну что вы, полноте, я же не слепой.

– Просто у меня мрачный замкнутый характер, – прокомментировал я слова адмирала.

– О да. О вашем характере мне довелось много слышать и во Франции, после той знаменательной ночи, когда я имел несчастье вами познакомиться, и позже в России. И все же вы просто злитесь.

– Ну, предположим, что злюсь. Что из того?

– Да в общем-то ничего. Это ваше право. Но давайте посмотрим на вещи по-другому. Отрешитесь от впечатлений нашей первой встречи. Жизнь удивительная штука. Старик Шекспир, едва-едва начертавший лоцию ее течений, мелей и подводных скал, признан всеми великим драматургом. Но она, как и море, богаче любой лоции. И неожиданностями, и опасностями, и, слава Всевышнему, радостями.

Одна из этих радостей – встретить достойного противника. Большая часть людского племени невыносимо скучна, безразлично, идут эти люди за вами или против вас. Они ужасно потеют, когда боятся, и запах их пота настолько противен, что даже находиться рядом с ними в этот момент невыносимо мерзко. А боятся они, увы, почти всегда. Люди, подобные вам, мне да еще кое-кому из тех, кто плывет с нами, – совсем иного сорта. Мы словно специи, придаем вкус пресной жизни. А потому найти достойного противника – это почти счастье.

– Что ж, тогда смею вас уверить, я и впредь готов доставлять вам его в любых количествах, – усмехнулся я.

– Никто не знает, в чем измеряется счастье. Но одно я вам могу сказать наверняка. Вдвойне удача, когда достойный противник превращается в соратника. Заметьте, я не говорю – друга, вряд ли это возможно. Во всяком случае, пока. Но соратника...

Посудите сами, я никогда не был вам врагом. Нам не повезло с обстоятельствами знакомства, это правда, однако мои действия не были направлены против вас лично. Я был капером, и мне нужен был корабль. Тот, на котором плыли вы, подходил как нельзя лучше. Но бог свидетель, даже в ночь, когда мы с вами так близко познакомились, я не желал, чтобы столь достойный противник пал жертвой оголтелых головорезов. На свою беду, я не ошибся. – Губы адмирала сложились в ностальгическую улыбку. С таким выражением лица вспоминают школьные драки поседевшие отцы семейств, встречаясь на традиционных встречах выпускников.

Я тоже помнил ночь на «Фениксе». Это было мое крещение, своеобразный пропуск в мир, казавшийся мне почти что сказкой. И каждый раз при этом воспоминании у меня начинало ныть простреленное плечо. К сожалению, я еще не приобрел светской манеры безмятежно смотреть в глаза тем, кого еще недавно собирался проткнуть шпагой.

– И все же, – продолжал Джон Пол Джонс, – вы не можете отрицать, что и вам, и мне эта ночь принесла определенные выгоды. Вы, прибыв в Россию в ореоле мученика и героя, приобрели вполне заслуженную славу, которая помогла вам столь быстро подняться от беглого лейтенанта до подполковника и флигель-адъютанта императрицы. В определенном смысле и мне она помогла стать из беглого каторжника адмиралом российского флота. Вы не находите, что наши судьбы чем-то связаны. Даже то, что сейчас мы вместе плывем к берегам Америки, тоже предопределено. Мы с вами одной породы, милорд Вальдар.

– Судно на горизонте! – закричал марсовый. – Лево по борту, шесть кабельтовых, двухмачтовый голландец.

– Ну-ка посмотрим, – моментально забывая о нашем разговоре, встрепенулся адмирал. Лицо Пол Джонса приняло хищно-веселое выражение, какое, я уверен, бывало у него перед неистовым абордажем. Он вытащил из кармана подзорную трубу и повел ее в направлении, указанном наблюдателем. – Да, действительно голландец. Похоже, держит курс на Бермуды. Капитан Хансен, прикажите купцу остановиться и пошлите команду проверить, что там у него в трюмах, – скомандовал Джон Пол Джонс.

– Вы уверены, господин адмирал, что это входит в наши обязанности?

– Милорд, мы находимся в зоне военных действий. Вы можете силой мысли определить, кто находится на борту этого голландца, да и голландец ли это вообще? Мало ли кто может поднять нейтральный флаг. Это вполне может быть американский капер или наблюдатель, посланный проследить передвижения эскадры. Надеюсь, вы не хотите, чтобы на берегу, когда мы до него дойдем, вас встречали не салютом, а брандкугелями [5] ?