Джентльмен с Медвежьей речки - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Говард cтр.№ 9

– Провалиться мне на месте, – прошептал старик Брентон.– Никогда бы не поверил, если бы не увидел собственными глазами!

– А вас здорово задело, мистер Брентон?

– Я умираю, – слабым голосом простонал он.

– Тогда прежде чем умрете, может быть, дадите мне письмо для папаши?

– Как зовут твоего отца? – еле слышно спрашивает он.

– Билл Роллинг Элкинс, – отвечаю.

Пожалуй, старик несколько преувеличивал опасность своего ранения. Поднявшись с пола, пусть и не без труда, он взял кожаную сумку и, порывшись в ней с минуту, вытащил конверт.

– Помню, я что-то говорил старику Роджерсу насчет письма для Билла Элкинса, – сказал он, переворачивая конверт. – Постой-ка! Да оно адресовано вовсе не твоему отцу. Эх, глаза мои начинают сдавать! В тот раз я чуток ошибся. Оказывается, оно для Билла Элстона, что живет при дороге на Белую Клячу. И вот тут я хочу лично опровергнуть злостные слухи, что якобы в отместку хотел прикончить старика Брентона и разнести его магазин. Я уже докладывал, каким образом старик повредил себе ногу, что же касается остального, то все произошло совершенно случайно. Когда до меня дошло, что все напасти, выпавшие мне на долю, я претерпел зазря, то до того разозлился, что повернулся и выбежал из дома на задний двор. Только я забыл открыть дверь – потому и сорвал ее с петель. Потом я вскочил в седло, опять-таки забыв отвязать Александра от крюка. Я дал ему пятками по ребрам, мул рванул и вырвал вместе с крюком угол здания. Вот почему на магазинчике осела крыша. Старик Брентон в доме страшно закричал. В это самое время к дому подлетела группа всадников, которых три враждующие стороны – из Белой Клячи, Гунстока и Томагавка послали выяснить, что это здесь у нас так громко рвануло. Парни тут же решили, что я и есть причина всех бед, и, недолго думая, открыли пальбу из всех стволов, так что мне пришлось уносить ноги подобру-поздорову. Вот как я заработал в спину заряд крупной дроби. Мы вылетели из Томагавка и так лихо поскакали в горы, что со стороны казались, наверное, одной сплошной линией. А я твердил про себя, что не такая уж это, оказывается, простая штука – сделать себе имя, и что в цивилизованном обществе на подростка с неокрепшими мускулами расставлено слишком много капканов и слишком много вырыто волчьих ям.

Я не сдерживал Александра, пока Томагавк совсем не скрылся из вида. Тогда я с рыси перешел на шаг, чтобы, не торопясь, обдумать свое положение, В результате этого мое сердце упало прямо в башмаки, на шипах которых до сих пор болтались ошметки шкуры мистера О'Тула. Так вот чем закончился первый выход в большой свет с намерением показать Глории Макгроу мое мужество и отвагу! Что осталось от недавних дерзких планов? Пара чужих штанов с кожаными заплатами на заднице да чертовы башмаки, клещами стиснувшие ноги, и только! Правда, я сохранил свой пояс, оружие и кобуру с отцовским долларом, но где мне его потратить? Единственное мое приобретение – лишь добрая порция дроби под шкурой.

– А, пропади все пропадом! – воскликнул я, в сердцах грозя кулаком сразу всему свету. – Ни за что не вернусь на Медвежью речку в таком виде! Да Глория подымет меня на смех! А что, если отправиться на Дикую речку? Ну да! Наймусь пастухом на какое-нибудь ранчо, заработаю деньжат, куплю себе и лошадь, и обновы.

Приняв решение, я вытащил кривой нож и принялся выковыривать пулю, засевшую в боку, и те дробины в спине, до которых сумел дотянуться. Прежде-то мне никогда не доводилось пасти коров или коз, зато я приобрел дома богатый опыт по части стреноживания диких бычков. Видите ли, по мере того как бычки подрастают, они переходят с равнинных пастбищ на горные, где быстро набирают вес и крутой характер. Мы с Александром всегда охотно брались за такую работу, и потому не было случая, чтобы, отправляясь куда-нибудь верхом, я не захватил с собой лассо. Оно и сейчас было приторочено к седлу, и я был очень доволен, что никто из ковбоев не догадался его стащить. Впрочем, скорее всего, они просто не додумались о назначении этого предмета. Я сам его смастерил и использовал не только на бычков, но также для ловли кугуаров и гризли, которыми прямо-таки кишат горы Гумбольдта. Лассо, очень прочное, было сшито из полос буйволовой кожи, имело в длину девяносто футов и в то же время по весу не превышало обычное лассо, а хонда представляла собой полфунтовый кусок железа, обработанный кувалдой для придания необходимой формы. Я всерьез полагал, что меня возьмут ковбоем даже без шикарной одежды и с мулом вместо лошади.

Итак, я отправился через горы в страну ковбоев, не придерживаясь определенного маршрута, но примерно представляя, в каком направлении находится Дикая речка – цель моего путешествия. Разве этого не достаточно? Я знал, что если ехать, никуда не сворачивая, то рано или поздно все равно на нее наткнешься. К тому же в лесах по берегам ручьев густо росла молодая трава – необходимое условие для поддержани бодрости духа у Александра, а для меня в изобилии водились кролики и белки.

К ночи я уже забрался высоко в горы. В тот вечер мой ужин состоял всего из девяти поджаренных на огне белок, которых едва хватило, чтобы приглушить голод до утра. Я очень надеялся, что на следующий день повстречаю медведя или, на худой конец, дикого кабана, потому как, сами понимаете, долго на такой ерунде продержаться было невозможно.

Утром я был в седле еще задолго до восхода солнца. В тот день пришлось обойтись без завтрака – местность вокруг выглядела вымершей, к тому же за все утро я так и не заметил ничего, достойного внимания, лишь однажды мне повстречался канюк. Было далеко за полдень, когда перевалил через Большой хребет и выехал к плато размером с небольшой округ. Природа здесь была великолепна: источники с чистейшей водой, речушки, на берегах которых трава доходила мне до стремени, ольховые перелески и сосновые леса по склонам холмов. Отсюда можно было различить небольшие каньоны, скалы, разбросанные в живописном беспорядке, и даже невысокие горы, высившиеся по краям плато. Честно говоря, это было сказочное местечко – самое красивое из всех, что я когда-либо видел прежде, и к тому же, на первый взгляд, совершенно безлюдное. Но, как показало время, с выводами я поторопился.

Я спустился с гряды, отделявшей плато от голых скал, и сразу оказался в самой гуще событий. Прежде всего на поляну выбежала из зарослей дикая кошка, на ходу обдала меня зловещим взглядом и, не останавливаясь, грациозной рысью помчалась дальше вверх по склону. Вслед за ней меня чуть не сшиб с ног огромный волчище – вожак девяти волков поменьше. Все так же, не мешкая, скрылись в западном направлении среди холмов. Александр вдруг резко фыркнул и задрожал. Из чащи выскользнул кугуар. Рыкнув на нас через плечо, он огромными прыжками пронесся мимо. Все зверюшки спасались в той самой стороне, откуда я только что прибыл. Я недоумевал: как можно было променять сей благословенный край на бесплодную пустыню?

Как видно, Александра этот вопрос занимал не меньше – он широко раздувал ноздри и протяжно ревел. Я натянул поводья и тоже принюхался: обычно подобная суматоха предвещала лесной пожар, но сейчас запаха дыма в воздухе не чувствовалось. Спустившись по склону, выехал на равнину. Здесь царила уже настоящая давка: рыси, волки, кугуары – все в панике улепетывали на запад. Было ясно, что звери до смерти напуганы. Звериный поток обтекал нас с обеих сторон, не проявляя к моей персоне ни малейшего интереса. Через несколько миль нам встретился табун мустангов во главе с рослым жеребцом. В другое время этот забияка не упустил бы случая выкинуть какую-нибудь пакость, но сейчас он был напуган не меньше своих собратьев.