Грэм покосился на Ягодку, и, по мере того как он всматривался в ее лицо и фигуру, черты его бывшей возлюбленной проступали в юной хозяйке ресторана. Может ли Ягодка быть дочерью Келли или дело лишь в том, что ему все индианки кажутся на одно лицо? По возрасту такое вполне возможно…
Кожа Ягодки, правда, намного светлее, да и глаза светлые, а не черные, но это вполне объяснимо, если Келли вышла замуж за белого американца.
— Буду рада увидеть вас в «Джеффро» снова, — услышал Грэм приветливый голос Ягодки, увидел, как Артур встает, и понял, что они уходят.
— Знаете, мисс Эпплберри, у меня такое ощущение, что я знавал когда-то вашу матушку, — сказал Грэм, вставая. — По крайней мере, что-то в вашем лице напоминает мне о ней. Ее случайно зовут не Келли?
Улыбку с лица Ягодки словно ветром сдуло.
— Нет.
— Да, точно, ее настоящее имя было какое-то другое. — Грэм склонил голову, разглядывая Ягодку. — И все-таки вы мне очень напоминаете мою знакомую. Ваша матушка есть в телефонной книге? Какая у нее сейчас фамилия?
— Господин мэр, смею вас заверить, что моя мать вас не знает и не обрадуется звонку от незнакомого человека, — твердо сказала Ягодка.
— Пойдем, пожалуйста. — Артур взял Грэма под локоть. — Мне пора на работу. Благодарю вас, мисс Эпплберри.
Грэм был рад вновь увидеть улыбку Ягодки.
— Отныне и навсегда Артур Сорелли ваш покорный слуга. — Артур наклонил голову и не увидел, как вытянулось лицо Ягодки.
* * *
Когда они вышли из ресторана. Грэм спросил:
— Тебе не кажется, что она странно повела себя, когда я заговорил о ее матери?
Артур пожал плечами.
— Девочка всего лишь не хочет, чтобы ее мать тревожили всякие подозрительные типы. — Он шутливо толкнул Грэма локтем в бок. — Такую заботливость надо ценить. Наши дети ею не отличаются. Привыкли все время брать, а о родителях вспоминают только когда прижмет.
Грэм промолчал. Он был о своей Марго иного мнения, но знал, о ком думает сейчас Артур. Питер, его младшенький, шалопай и бездельник, каких поискать. Горе уважаемого отца.
— Не переживай, — сказал Грэм со вздохом. — Когда-нибудь и он остепенится.
* * *
Если бы Грэм и Артур увидели сейчас Питера, они бы подумали, что это время уже настало. Питер Сорелли решал свои проблемы сам, не прибегая к помощи влиятельного отца. В тот самый момент, когда Артур в обществе мэра наслаждался стряпней Ягодки, Питер в полицейском участке названивал людям, способным внести за него залог.
Как ни удивительно, учитывая поведение и характер Питера, ночь за решеткой он проводил впервые. Его постоянно задерживали, но все время отпускали — то отец позвонит кому надо, то в карманах окажется достаточное количество наличных для залога, то еще что-нибудь. Но на этот раз Питеру не повезло. Полицейский оказался добросовестным и неподкупным, а заявление о преследовании, подписанное Ягодкой, сулило Питеру настоящие неприятности. К тому же в кармане не оказалось ни цента — последнюю наличность Питер спустил на букет для Ягодки. Единственный звонок, на который он имел право, был израсходован впустую. Старший брат Майло, взявший трубку в фамильной резиденции Сорелли, посоветовал Питеру выпутываться самостоятельно. Только утром полицейский сжалился над Питером и позволил ему еще один звонок. Эд Гилрой в «Гангстере» ответил моментально, выслушал рассказ Питера, задал пару вопросов и пообещал решить вопрос как можно скорее.
Эд не обманул. Через час в здание полицейского участка влетела прекрасная Марго Джефферсон, источая гнев и аромат модных духов. Она оплатила залог, и Питера вывели из камеры прямо в ее сладкие объятия.
* * *
Марго вытащила его из участка. Питер сопротивлялся.
— Что ты здесь делаешь?! — возмутился он. — Я жду друга.
— Если ты имеешь в виду Эда Гилроя, то он позвонил мне и сказал, что ты по моей милости вляпался в неприятности и что мне тебя и вытаскивать.
Питер ругнулся.
— Не переживай, он хороший друг, — усмехнулась Марго. — К нему в клуб нагрянула пожарная инспекция, и он смог бы приехать только вечером. Если хочешь вернуться в камеру и там дождаться своего друга…
— Пожалуй, не стоит, — усмехнулся Питер. — Господа из полиции могут подумать, что мне у них очень понравилось.
* * *
Марго довезла Питера до дома Ягодки, где он накануне оставил свою машину. Пока Питер искал «мазератти», Марго разглядывала дом.
— Ни за что бы не подумала, что хозяйка ресторана может жить в такой дыре, — пробормотала она с презрением.
Питер услышал и подошел ближе.
— Там внутри так же убого?
— Что тебе сделала эта девушка? — спросил Питер вместо ответа. — Она… довольно милая.
Глаза Марго возмущенно вспыхнули.
— Она и тебя очаровала?
— И меня? — Питер поднял бровь. — Есть кто-то еще?
Марго нетерпеливо дернула плечиком.
— Между прочим, из-за этой довольно милой девушки тебе придется предстать перед судом.
— Я сам виноват.
— Что? — Марго расхохоталась. — Не верю своим ушам. Питер Сорелли признает свою вину?
Питер разозлился. Теперь Марго Джефферсон не казалась ему и вполовину такой красивой, как раньше. Обычная кукла с льняными кудряшками, которая решила, что может им управлять.
— Ты не ответила на мой вопрос, — холодно сказал Питер. — Прежде чем я буду делать что-то еще, я хочу знать все факты.
— Ты будешь делать что-то еще? — быстро спросила Марго. — После всего, что произошло?
— Ты думаешь, я прощу ей ночь в участке?
Марго захлопала в ладоши.
— Какой ты кровожадный. Мне нравится.
Питер усмехнулся и по-хозяйски положил руки на талию Марго.
— Тебе не кажется, что за ночь в полиции мне полагается компенсация?
Марго тряхнула волосами и обняла Питера за шею.
Но поцеловать ее он не успел. За спиной резко взвизгнули тормоза, и Питер толкнул Марго на тротуар, подальше от дороги.
— Идиотка! — ругнулась Марго. — Смотри, куда едешь!
Питер обернулся. В полуметре от него стоял знакомый «бьюик», а за рулем сидела Ягодка.
6
После разговора с мэром Ягодка поняла, что сегодня больше работать не в состоянии. К расспросам о матери она была не готова. Тем более к его расспросам о матери. Это осталось в прошлой жизни, полной любви и лишений, надежд и сожалений. В этой жизни были только она и «Джеффро». И долгие телефонные разговоры.
Ягодка предупредила Трэвиса и поехала домой. Сегодня ресторан поработает без нее.