Бог из машины - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Астахова, Яна Горшкова cтр.№ 54

Итэль никогда не стояла на коленях. Ни перед кем. Но сейчас опустилась на пол с легкостью, привычной скорее для поколачиваемой мужем мещанки, чем для дамы-аннис, для волшебницы.

– Херевард, одумайся, умоляю! Не делай этого! Разве ты забыл о судьбе нашей Буджэйры?

Нынешняя мода копировала одежду, которую носили когда-то диллайн. Тогда на Щедрой Земле, на своей погубленной несчастной родине. Те же строгие линии, струящиеся ткани, простота и безыскусность кроя. Кто мог подумать, что суждено повториться страшной трагедии тысячелетней давности. Воистину уж не в платьях ли дело?

– Херевард, я заклинаю тебя от непоправимой ошибки! Ты не можешь так поступить еще и с Джезимом! – молила она, глядя в гордо выпрямленную спину Благословенного.

– Ты ничего не понимаешь, женщина.

– Ах, вот как ты заговорил? Женщина?!

Аннис Сар вскочила так, словно паркетные доски обожгли ей колени.

– Значит, мы больше не соратницы и не сподвижницы, мы просто женщины, слабые и безмозглые существа, способные только рожать вам наследников? Так?

– И то не всегда тех, кто потребен, – прошипел Херевард, не скрывая презрения. – А на что вы еще способны? Что, скажем, ты можешь предложить для укрощения Эска?

– Но ты предлагаешь избавиться от крыс, поджигая собственный дом. Или ты надеешься отыскать новую землю?

– Какая тебе разница? – рыкнул эсмонд. – У меня не осталось никаких надежд, но и Эску я не оставлю ничего.

– Ты – сумасшедший.

Голос женщины упал до шепота. Она сама никогда не видела Прекраснейшего Файриста, она родилась в крошечной рыбачьей деревеньке на берегу теплого и ослепительно голубого моря. Здесь, в Джезиме, нигде, даже на самом крайнем юге, нет такой прозрачной воды, такого белого песка, таких ярких цветов и красок. И не будет.

Херевард резко развернулся к собеседнице – если б не пылающие бешенством глаза, то ни за что не догадаешься, что Благословенный Святой в ярости. Чувство это, конечно, частенько посещало диллайн, но никогда не становилось постоянным состоянием, как это случилось с эсмондом после поражения в магическом поединке с Аластаром.

– У нас ничего не осталось, кроме Веры, никого, кроме Предвечного, моя дорогая Итэль. А потому и терять нечего.

– Есть, – твердо ответила аннис. – Синтаф, империю, власть, Силу… Честь, в конце концов!

– Честь? Как интересно. В твоих устах звучит прямо-таки завораживающе. Ты, поднявшаяся из грязи, раздвигая…

И почувствовал на своем горле невидимые пальцы-клещи, сдавившие кадык. Сдавило и отпустило. Волшебница, дававшая когда-то обет не убивать своей рукой, просто пригрозила. Пока пригрозила.

– Моя честь – это моя забота, милый Херевард. Не будем вспоминать, кто и кому что именно раздвигал, хорошо? Воспоминания окажутся не в твою пользу, мой дорогой.

Итэль тоже умела цедить каждое слово, словно струйку жгучего яд меж зубов.

Теперь они стояли напротив, замерев, как кобры перед броском, оскалившись и выдыхая злость через дрожащие ноздри.

Как танцуют раздраженные кобры, дама Сар знала прекрасно, в ее деревне имелся свой укротитель змей – оливковокожий и синеглазый лаунэйдин – парень с черной смоляной косой до коленей. Он пел опасным созданиям, отстукивая босыми ногами чудной завораживающий ритм, и змеи уползали искать себе новый дом в джунглях.

– Я… я не позволю… Мы не позволим! Аннис не дадут повторить ошибку.

Они клялись, каялись и клялись страшной клятвой, что никогда, никогда, никогда не погубят новую родину, не станут уничтожать другие народы, а постепенно растворят их в себе, обратив в истинную Веру, дав взамен старых мелочных богинек настоящего бога. И преступление… убийство Буджэйры будет искуплено. Они все клялись. И Оро тоже.

– Они отвергают Предвечного, значит, они недостойны жить! – отрезал Херевард непреклонно. – И прежде всего те, кто имел благодать и отрекся. Предателей никто не щадит.

У женщины волосы зашевелились на голове от закравшегося дикого подозрения.

– Безумец! Ты хочешь…

Но закончить вопрос Благословенный Святой ей не дал. Один резкий удар ножом по горлу оборвал обвинительную речь. Тива обдало кровью с головы до ног.

«Ничего… Это ничего… Через четверть часа никто и не заметит», – мимолетно подумалось Хереварду, когда он стремительным шагом покидал залитый кровью покой.

Он окончательно решился, и, следовательно, преград не существовало.

Несколько мгновений внутренним взором эсмонд зрел расширившиеся до предела зрачки Итэль – черные круглые окна души, окаймленные золотым ободком, в которых отражалась бледно-желтая Дилах, плывущая по небесной реке.

«И луна не кровавая – вот незадача. А ведь для пущей эпичности – самое то, – нахмурился тив и торопливо отер кровь со щеки. – Мне тут и без бабских сопливых бредней хватает мистики и эпоса».

– Все готово, Благословенный, – доложил тив Мэриот.

Херевард вздрогнул от неожиданности, мысленно ругнулся на подручного – любителя подкрадываться из темных углов, но вслух сказал спокойно и даже ласково:

– Великолепно. Начинаем.

Они с Мэриотом пронеслись по лестницам, уводящим все ниже и ниже в подвальные помещения, точно две темные крылатые тени, чтобы почти одновременно ступить в тайную тюрьму эсмондов. В отличие от известного всем и каждому синтафцу узилища на улице Светлячков, где проводится официальное дознание и подследственные содержатся лучше, чем иные постояльцы в дорогих столичных гостиницах, здешняя атмосфера излысканностью не отличалась. Никаких личных поваров, пуховых перин и любимых книг. Зато мрачные каменные стены, ржавые цепи, коптящие факелы и зловещего вида подтеки – в широком ассортименте. То, что нужно для устрашения непокорных и нагнетания ужаса. Обычно подозреваемому хватало недолгой экскурсии в этот подвал, чтобы сознаться и покаяться во всех преступлениях – как настоящих, так и наспех выдуманных. Последние поколения синтафцев успели подзабыть, что магия эсмондов ментальная, а разум – самое сильное и одновременно слабое место любого человека. Диллайн старой закалки страшными сказками не запугать и не смутить. Но сейчас никого и не требовалось устрашать. Тиву Хереварду нужна была магия, много магии, очень много, а значит, Предвечного стоило… ублажить.

– Ваш патрон придумал прекрасную шутку относительно нечестивых душ, – сказал эсмонд, обращаясь к связанным по рукам и ногам, безъязыким пленникам, прикованным к столбам, подпирающим низкий потолок. – Видимо, что-то знал. Я почти поверил тиву Алезандезу, но как-то не до конца. Наши методы ведь подразумевают практические опыты для подтверждения любой теории, не так ли, господа. Вот и посмотрим, какими окажутся души предателей и сепаратистов – нечестивыми или праведными.

«За столько лет пора было бы изжить тягу к красивым речам, – укорил самого себя Херевард. – Было бы еще перед кем».