Дары ненависти - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Астахова, Яна Горшкова cтр.№ 29

– Где были твои хваленые союзники, когда казнили Гарби?

И был прав.

– Беда в том, что настоящие правители Синтафа при дележе власти предпочитают меряться магией, а не калибром пушек и численностью линейных кораблей, – не стала скрывать горечи в голосе Джона.

– Синтаф распадается, мама. Называй вещи своими именами наконец-то. Гниет и разлагается.

Откуда, скажите на милость, откуда эти суровые скорбные складки на лбу юного графа?

С одной стороны, приятно знать, что твой мальчик вырос и с ним можно поговорить серьезно об очень серьезных вещах, а с другой – как объяснить ему, такому пылкому и считающему себя самым зорким и проницательным, всю сложность настоящей политической интриги. В целом все действительно выглядит ясно и понятно, но существует столько невидимых взаимосвязей, которые способны уничтожить любое, самое благое начинание. Не бывает абсолютных врагов, как не бывает исключительно правых и полностью виноватых. Взять хотя бы эсмондов. На первый взгляд им ничего не стоит избавиться от какой-то презренной шуриа, неудобной во всех отношениях графини. Наемный убийца или ловкий отравитель справится с женщиной в три счета. Но тив Херевард совсем не дурак и понимает, что за леди Янамари стоят влиятельные люди. Ее можно напугать, передав письмецо через преподобного Удаза, можно даже отправить в изгнание, но эсмонд много раз подумает, прежде чем решится на столь важный шаг. Почти всю прошедшую ночь Джона глаз не сомкнула. Все думала и думала о письме и весомости и подлинном значении слов эсмонда. Для шуриа – подвиг, между прочим. Особенно когда вокруг кровати бродит неупокоенный дух бешеного ролфи. Зрелище эффектное, но сильно отвлекает.

«Знаем мы бабские мысли. Как бы мужику в кошель и в штаны залезть».

«Будь добр, не гавкай».

– Мама?

Джона от неожиданности вздрогнула и поспешила улыбнуться. Когда шуриа впадают в глубокую задумчивость, то со стороны это выглядит крайне пугающе – один только немигающий взгляд, лишенный какого-либо выражения, чего стоит.

– Ты прав почти во всем, кроме собственного желания поваляться во всей этой грязи.

– Я не хочу…

– Да ты прямо-таки сгораешь от нетерпения очутиться в центре событий. Разве нет? Чувствуешь себя неуязвимым?

Рамману и хотелось бы солгать, изобразить лицом ролфийское презрение или диллайнскую надменность, но матери… нет, шуриа бесполезно врать об истинных чувствах и желаниях. Поэтому он только тяжело вздохнул и, честно глядя Джоне в глаза, сказал:

– Я не хочу сидеть сложа руки и ждать, когда все в моей жизни решат за меня.

– Не обольщайся. Все и решено без твоего спроса и разрешения. И без моего.

– А заговор Гарби?

– Рискованная вылазка в стан врага… Практически наугад. В надежде застать кое-кого врасплох и в одних подштанниках, – ответила предельно честно леди Янамари. – И эта попытка не удалась.

Джона развела руками в широком жесте, так чтобы взмах ладони пришелся прямо по носу присмиревшему призраку эрна Янэмарэйна.

«У! Змеюка!»

«Не спать, Жареный, не спать!»

Нельзя этим духам спуску давать, пусть не забывает, кто тут живой, а кто – давным-давно мертвец.

– И что ты намерена делать?

– Я вернусь в Санниву и поступлю так, как считаю нужным.

Сказано было тоном, не терпящим ни вопросов, ни возражений.

Рамману ничего не оставалось, кроме как приложиться губами к перстню на пальце родительницы и, чопорно кивнув, выскользнуть из комнаты. В обширном «гардеробе» обликов Джойаны Алэйи имелся набор весьма крепких доспехов, и хотя извлекались они на свет крайне редко, но всегда по серьезному поводу. И под горячую руку графине лучше было не попадаться.

«А теперь, Жареный Пес, рассказывай, что ты там учуял такого? Что пробудило тебя от вечного сна? Или кто? И зачем?»

Наглый и шумный дух слегка опешил и даже попятился назад перед наступающей на него шуриа. Низкорослая щуплая женщина против рослого призрачного воина.

«Что-то я тебя, змеюка, совсем не пойму», – прошелестел он растерянно.

«Все ты понимаешь, ролфи. Не прикидывайся дурачком! Тебя ведь кто-то разбудил, кто-то вызвал из небытия. Кто? Кто-то из прислуги? Тив Удаз?»

«Ничего я тебе не скажу, шаманка проклятая».

Ах ты, какой упертый!

«Еще тысячу лет не видать тебе Чертогов Оддэйна, так и знай! Будешь скитаться меж небом и землей до тех пор, пока окончательно не развоплотишься, вместе с твоей жестокой бесстыжей душонкой, ролфи!» – пригрозила леди Алэйа.

«Ничего, ничего! Священный Князь доведет дело до конца, огнем выжжет вашу с диллайн заразу, смоет в море грязь! За все отомстит, за все будете держать ответ!»

Значит, все-таки без Вилдайра Эмриса здесь не обошлось, поняла Джона. Будем знать!

А у Эйккена эрн-Янэмарэйна за столько веков забвения накопилось что сказать живым, и он вовсю пользовался случаем быть услышанным. Более всего он напоминал рассерженного шмеля, вьющегося по комнате с угрюмым гудением. Джойана с улыбкой наблюдала за его монотонным кружением, откинувшись на подушки.

«Повезло тебе, Жареный, если бы не я, то до кого б ты докричался?»

«Оддэйн все слышит!»

«Угу-угу. Что ж он тебя до сих пор не забрал в Чертоги? А? Может, ему там еще один ценитель красоток-шуриа попросту не нужен?»

Ох, что тут началось! От мельтешения перед глазами ролфийского меча у Джоны голова едва не закружилась. Зато так смешно.

Сидим на подушках и любуемся на озверелого призрака – получаем свое маленькое удовольствие и думаем о том, что смейся или не смейся, а ведь Эйккен любил свою несчастную жену. О! Еще как любил. И до сих пор любит, как это принято у ролфи, одновременно умудряясь еще и от всей души ненавидеть. Счастье, что у шуриа собственное посмертье, а то и там бы нашел, настиг и за косы отволок в Чертоги к Оддэйну. Недаром верность ролфи вошла в поговорку.

«Она мне была верна, а ты собственному мужу рога наставила, поганка!»

«А вот это не твое дело, Жареный Пес», – вспылила Джона.

Бранд не виноват, что первым в ее жизни всегда был другой. Во всяком случае, не многовековому покойнику судить.

«Что за?.. Какого проклятого змея ты вырядился в юбку, Сэйвард?!»

Нет, конечно же, лорд-секретарь эрн Конри удержался от этого возгласа и ничем не выдал своего изумления, даже бровью не повел. Разве что зрачки слегка расширились у него и глаза на миг плеснули волчьей зеленью, но вошедшая в его кабинет девица была слишком занята борьбой с собственными чувствами, а потому вряд ли что-то могла заметить. А вот князь, незримое присутствие которого в комнате Конри уже успел почуять, наверняка разглядел все, если не мысли прочитал, и сделал свои выводы. Их только слепой не сделал бы – да еще эта вот девочка, так убийственно похожая на своего отца. Из Чертогов Оддэйна нет возврата, и духи мертвых сроду не являлись ни одному ролфи, так что Сэйвард эрн-Кэдвен не мог вдруг предстать перед бывшим другом…