Перешагнув пропасть - читать онлайн книгу. Автор: Хелен Брукс cтр.№ 38

— Даже я не заметила, а ведь я его мать, — сказала Арианна.

— Может, кто-нибудь объяснит мне, в чем дело? — вмешался Клод, переводя взгляд с одного лица на другое. — Я перестал понимать, что происходит на самом деле, а что мне снится. И пожалуйста, не говорите снова, что все вокруг, кроме меня, «в порядке».

Что касается Сэнди, то с ней было далеко не все «в порядке». Она сидела рядом с Жаком в «феррари», а машина неслась как зверь. Судя по лицу его, Жак был вне себя, но гораздо больше ее пугала борьба чувств в ней самой. Хотелось что-то сказать или сделать, чтобы его успокоить, но мешал страх. То, как он ее «похитил», испугало Сэнди.

Она понимала, что Жаком руководит не просто физическое влечение. Несмотря на недовольство Сэнди, на ее обвинения, в ней зрело желание довериться Жаку, приблизиться к нему душой; крепла уверенность, что чувство их взаимно. И однако говорить об этом она не решалась. Я люблю его, теперь уж нет сомнений, думала Сэнди, но все еще не доверяю ему. В чем она сомневалась, так это в том, что сможет доверять кому-то из мужчин вообще.

Когда Жак продемонстрировал (как ошибочно думала Сэнди) свою связь с Моникой, Сэнди даже успокоилась: это был повод, веская причина для того, чтобы спрятать свои чувства от себя самой. Да, она испытала облегчение: она не могла еще раз открыться, отдаться всей душой… чтобы потом снова быть распятой. Не могла.

— Куда мы едем? — спросила она робко. Пора было разрядить напряженную атмосферу, царящую в машине.

— Ты прекрасно знаешь дорогу, — ответил Жак, не повернув головы. — Мы едем ко мне.

— Но вы не можете…

— Теперь уже поздно… — он быстро взглянул на Сэнди, и взгляд его был настолько пронзителен, что она вздрогнула, — поздно останавливаться. Теперь я дурак в твоих глазах. Довольна?

— Пожалуйста, не говорите так.

Три года назад Сэнди решила, по какому пути пойдет ее жизнь. Ее планы не предполагали появления высокого, темноволосого, красивого француза, на которого женщины, она уже знала, были падки, как мухи на мед. И Сэнди просто не могла найти выход в этой ситуации — независимо от того, хотел ли Жак ее на одну ночь, на месяц или на год.

— А почему бы и нет? — ответил Жак. — Я никогда не боялся смотреть правде в глаза. Ты мне нравишься, что тебе хорошо известно, и я тебе нравлюсь. Этому не может препятствовать даже то, что ты помешана на своем муже.

— Я не помешана на муже! — воскликнула Сэнди. — Вы не поняли.

— А ты не хотела, чтобы я понял. — (Это было так верно, что она не смогла возразить.) — В Нью-Йорке у меня было желание задушить тебя на месте, ты меня действительно вывела из себя, — продолжал Жак, — поведав мне, что ты подозревала, пока мы проводили вместе вечера. — Он остановился, чтобы перевести дух. — И это после того, что я рассказал про Жаклин! Ведь я не открывался до сих пор ни одной живой душе! С тех пор как ты уехала из Франции, — Жак говорил без остановки, — я не находил себе места. Придумал деловую поездку в Штаты… только ради того, чтобы побыть с тобой. Но ты меня предала. Может, это и не так, но я так думал. Вернувшись домой, я понял, что снова подгонял тебя, давил на тебя. А между тем нам было так хорошо вдвоем. Тебе понравились наши вечера в Нью-Йорке? — спросил Жак мягко.

— Вы же знаете, что понравились.

— Ты заметила, как я был сдержан? Вежливые поцелуйчики при расставании, никаких объятий. Сам не мог поверить, что это я, Жак Шалье, который тридцать шесть лет был совсем другим! — Он мягко посмеивался над собой, но Сэнди понимала, что тогда ему было нелегко. — Я решил продолжать ту же линию, то есть проявлять терпение. Да черт подери, у меня и не было другого выхода! Подожду, решил я, пока она приедет навестить Энн, и продолжу метод работы «в лайковых перчатках». Казалось бы, чего проще?

— Жак…

— Но ты, оказывается, совсем не простая женщина. — Теперь он метнул на нее гневный взгляд. — Что же именно ты так ненавидишь во мне?

— Не могу сказать, что я вас ненавижу. — Сердце ее застучало молотом.

— Значит, с людьми, к которым ты хорошо относишься, ты обращаешься вот так, как со мной?

Сэнди не успела ответить: красавец автомобиль уже скользнул во двор усадьбы. Жак пошел впереди, торопясь войти в дом прежде, чем гуси устроят сцену: будут изображать негодование по поводу того, что им помешали спать.

— Я хочу вернуться назад, Жак.

— Не выйдет. — Он повернулся к ней, стоя посреди гостиной, и медленно оглядел ее с головы до ног. — А ты похудела. — Подойдя вплотную, он оглядел ее снова. — Почему же ты похудела? Честно говоря, у тебя и раньше не было лишнего веса.

— Огромное спасибо. — Его ирония спасла ее от слез, готовых пролиться из-за того, что она снова оказалась в уютном доме, где уже не чаяла побывать. — А как насчет вас? Вы все в том же идеальном весе?

— Да, черт меня возьми. — Он улыбался, а она не могла выжать из себя улыбку.

— Вы отвратительно вели себя в больнице в то утро, когда родилась Эмилия. Просто отвратительно.

— Знаешь, это от страха, — сказал Жак просто, без рисовки. — Не веришь? Трудно поверить, услышав это от такого человека, как я. Ты думала, я толстокожий? Ей-Богу, входя в ту палату, я дрожал от страха. Какая-то часть меня жаждала послать всех к черту, схватить тебя в объятия и заставить… да, заставить полюбить меня. Однако разум напоминал, что я должен следовать по намеченному пути, то есть действовать медленно, но верно. Впрочем, я… — Он провел рукой по волосам и продолжил:

— Черт возьми, я мог бы рассказывать об этом всю ночь, но какой смысл? Впервые в жизни я не владел ситуацией, я не знал, что делать, как быть. Мне предстояла поездка в Париж на следующее утро, и намеченную важную деловую встречу я не мог отменить. Поэтому я написал письмо, где указал номер телефона в отеле, и попросил мать передать его тебе.

— Но я же не знала.

— А если бы знала — позвонила бы? — Он спросил это очень тихо, глядя ей прямо в глаза. — Позвонила бы, Сэнди?

— Ну… — Прекратив игру «в гляделки», Сэнди рухнула в кресло. — Я думала, что…

— Я знаю, что ты думала. — Он сказал это жестко, глядя сверху вниз на ее склоненную голову.

Волосы Сэнди сияли в свете расставленных в комнате ламп, как расплавленное золото. — В то утро, когда я уезжал из Нью-Йорка, ты совершенно ясно дала понять, за кого меня принимаешь. Однако я надеялся, ты поймешь, что ошиблась в отношении… Моники. И остальное тоже поймешь. Согласен, Моника — красивая, чувственная женщина, — сказал Жак, заглянув в глаза Сэнди, — однако безмерно избалованная, тщеславная, эгоистичная и пустая. Она раздражает. Можно не продолжать? — саркастически спросил он.

— Но у вас с ней такие хорошие отношения, — неуверенно возразила Сэнди.

— Ее родители — лучшие друзья моих родителей, что же мне — избегать ее? Мадам Лемэр, ее мать, уже много лет пытается нас поженить, но сама Моника знает, как я к ней отношусь. Довольно часто я ставлю ее на место; ей как раз и нужен человек, умеющий ее приструнить. Впрочем, дальше этого не идет.