Мой любимый босс - читать онлайн книгу. Автор: Шэрон Кендрик cтр.№ 16

Как странно читать о себе вот так, в третьем лице, подумалось ей. И еще более странно видеть свое фото в газете. На нем она совсем не похожа на себя и выглядит как шикарная незнакомка.

И все же, если приглядеться повнимательнее, выражение лица увидеть можно. Заметит ли кто-нибудь мягкое обожание, которым светятся ее глаза, когда она смотрит на Рафаэля? Если он даст себе труд уделить снимку больше, чем поверхностный взгляд, разгадает ли он ее тайну или просто сочтет прекрасной актрисой?

Она медленно шла к дому, размышляя о словах Рафаэля по поводу того, что она редко разлучается со своим сыном. У него выходило, что это скорее слабость, чем сила, и впервые Наташа задумалась, не использует ли она Сэма как предлог никуда не ходить и не жить нормальной жизнью. Неужели ему суждено вечно быть привязанным к материнской юбке? И не грозит ли ей опасность превратиться в эгоистичную мать, которая не желает признавать, что ее ребенок взрослеет?

Под влиянием этих мыслей она позвонила родителям Сержа, и те с радостью, согласились взять Сэма к себе на выходные, а мама Сержа еще и пожелала ей приятно провести время со своим женихом.

Запихнув подальше свою нечистую совесть, Наташа тепло поблагодарила женщину и, чтобы отвлечься от назойливых мыслей, не дающих ей покоя, принялась наводить порядок в кладовой.

Ощущение кольца на пальце было странным и непривычным, когда она опускала руки в ведро с горячей мыльной водой, поэтому она надела резиновые перчатки и улыбнулась. Если бы репортеры «Дейли вью» видели ее сейчас, то удивились бы тому, как отличается она от образа невесты, запечатленной на пятой странице газеты! Но ей нужно заниматься хозяйством. Потому что это моя реальность, напомнила она себе. После того, как все это закончится, мне придется вернуться к нормальному существованию, где меня не будут возить на благотворительные балы машины с водителем. Или целовать черноглазые итальянцы, заставляя чувствовать себя так, словно ты обрела в их объятиях рай…

Зазвонил телефон, и она, стянув перчатки, сняла трубку.

— Наташа?

Бархатный голос растекся по ней словно мед.

— Да, Рафаэль?

Последовала короткая пауза.

— Во время своей последней вылазки по магазинам ты случайно не приобрела купальник?

— К-купальник? — Наташа вспомнила крошечное бикини, которое, по словам продавца, грех было не купить. И закрытый купальник бледно-зеленого цвета, облегающий и подчеркивающий все ее изгибы.

— Это простой вопрос, — нетерпеливо бросил он. — И у меня сейчас встреча. Да или нет?

Она сглотнула.

— Да. А что?

Из пентхауса, где располагался его офис, Рафаэль оглядел панораму города и улыбнулся с мрачным удовлетворением.

— Тогда возьми его. Помнишь, я просил тебя освободить следующий уикенд? Мы едем в Марракеш, cara.

— Ты понимаешь… — Рафаэль намеренно сделал паузу, наблюдая, как она протянула руки и шелк халата прильнул к талии, и изумился, как такое простое движение может быть таким чертовски провоцирующим. Он облизал внезапно пересохшие губы и продолжил: — Мне необходимо знать хотя бы несколько подробностей твоей жизни.

Наташа обернулась. Она развешивала одежду в великолепной спальне и пыталась не показать, насколько потрясена тем уровнем роскоши, в которой очутилась с тех пор, как их частный самолет приземлился в Марокко.

Машина уже ждала, чтобы отвезти их в древний город Марракеш, окруженный знаменитыми розовыми стенами, с улицами, обсаженными благоухающими апельсиновыми деревьями, со старомодными двуколками, запряженными пони, не спеша трусящими среди суматошных машин.

Наташа и не представляла, что где-то может стоять такая жара в октябре. Она никогда раньше не бывала за границей — во что Рафаэль никак не мог поверить, — и это было чудесное место для начала, если бы она так не переживала из-за того, что ей придется жить с Рафаэлем в одних апартаментах.

Роскошный особняк, в котором они остановились, располагался в самом сердце Марракеша и представлял собой настоящий оазис комфорта и роскоши. Правда, самый ошеломляющий факт Рафаэль приберег напоследок: они будут гостями шейха.

— Настоящий шейх? — выдохнула Наташа.

— Думаю, Заид оскорбился бы, узнав, что кто-то мог подумать, будто он самозванец, — последовал лаконичный ответ.

— Ты не мог бы рассказать мне, почему мы проводим уикенд с шейхом? Откуда ты вообще его знаешь?

Рафаэль улыбнулся:

— У нас с ним совместный бизнес. И он мне нравится.

— Но разве у него нет дворца? — спросила она.

— Разумеется, есть. У него их несколько, cara mia. Но шейха тоже будет сопровождать женщина. Она, как и ты, европейка, а его люди относятся к этому неодобрительно. Поэтому он встречается со своей пассией в других местах.

Любопытно, подумала Наташа, как эта «пассия» относится к тому, что ее прячут, словно какую-то постыдную тайну. Но это, разумеется, не ее дело.

— И вообще, — пробормотал Рафаэль, — хватит о Заиде. Я хочу услышать подробности о тебе.

Наташа недоверчиво покачала головой.

— Но я живу в твоем доме более трех лет, — возразила она. — Наверняка ты хоть что-то обо мне знаешь?

Он распознал обиду в ее тоне и сразу же ожесточил свое сердце. Наташа не вправе обижаться и смотреть на него с укоризной в этих огромных голубых глазах. Неужели она вообразила, что хотя бы в малейшей степени интересует его как личность, а не из простой необходимости?

Вид огромной кровати не давал ему покоя и заставлял задуматься о том, что им движет. Собирается ли он соблазнить ее? И если да, то когда? Возможно, в этом и состоит истинная причина его вопроса — своего рода отвлекающий маневр, пока он не примет решение. Посмотреть, подходит ли она для соблазнения или окажется настолько глупа, что увидит в этом больше, чем есть на самом деле.

— Этого недостаточно, — не согласился он. — Мне необходимо знать такие подробности, какие влюбленный мужчина не может не знать.

Влюбленный мужчина? Это ничего не значило, но все же ее глупое сердце учащенно забилось.

— Что конкретно ты хочешь знать? — спросила она.

— Твое детство. Школа. Такого рода вещи. Ну и вкратце обо всей жизни. — Он пожал широкими плечами. — Если сумеешь изложить все это коротко, мы даже можем успеть пройтись по твоим симпатиям и антипатиям до того, как нас позовут на обед.

Наташа бросила на него рассерженный взгляд. Он намеренно так оскорбительно груб и равнодушен? Хочет покончить с этим как можно быстрее потому, что она скучна и неинтересна? Ну и черт с ним!

— Меня воспитывала незамужняя тетя…

— А твои родители? — быстро спросил он.

— Родители умерли оба в течение двух лет.