— И вы ни о чем не догадывались?
— Конечно, нет. Я думала только о себе. Воображала, как чудесно у нас все сложится… Но ничего не вышло.
Он легонько коснулся ее растрепанных волос.
— Да будет вам, Эви. Вы же на самом деле его не любили.
— Не смейте мне говорить о моих чувствах! — вспыхнула она.
Он поморщился.
— Когда женщина влюблена по-настоящему, это сразу заметно. Она ни на миг не забывает о своем мужчине. А вы… Да вы лишь иногда вспоминали об Эндрю все эти дни.
Он зашел слишком далеко! Эви попыталась отстраниться, но он неожиданно удержал ее за плечи.
— И он тоже вас не любит, — беспощадно продолжил Джастин. — Потому что когда мужчина любит женщину, то помнит о ней постоянно.
— Отпустите…
— Ощущали ли вы его близость даже на расстоянии? Возбуждали ли вас мысли о нем? Сомневаюсь.
— Да как вы смеете!..
Она попыталась вырваться, но все было бесполезно. Эви чувствовала его горячее дыхание на щеке. И к ее собственной досаде, это ощущение оказалось слишком ярким и чувственным. Нельзя было так реагировать на этого мужчину!
— Его поцелуи сводили вас с ума, Эви? Или вы их даже не помните?
Она почти не слышала этих последних слов. Его губы были все ближе. Она осознавала, что он собирается сделать, но до последнего не могла поверить…
И даже теперь она отказывалась это признать. Невозможно, чтобы этот высокомерный, холодный мужчина так возбуждал ее, заставляя дрожать от нетерпения. Невозможно! Но сердце колотилось как бешеное, и все тело отзывалось на малейшие прикосновения чужих рук и губ.
Наконец он разжал объятия, и Эви тут же отстранилась, вне себя от гнева и возмущения.
— Только посмейте тронуть меня еще раз, и я заору так, что у вас еще неделю будет в ушах звенеть!
Она ожидала, что он рассердится, но Джастин вновь удивил ее. Он поднялся, растерянный и смущенный.
— Извините. Сам не знаю, что на меня нашло. Я просто хотел показать… Этот мужчина вам не пара…
— И рассчитывали, что я паду к вашим ногам?
— Да вовсе нет…
— Вы просто немыслимо самонадеянны! У меня трагедия, я только что лишилась возлюбленного, а вы даже не понимаете, что мое сердце разбито!
— Поверил бы, будь вы женщиной другого склада.
— Откуда вам знать, что я за женщина?!
— Вы здравомыслящая…
— Вот уж спасибо! — оскорбленным тоном рявкнула она.
Он развел руками.
— Ну, что еще я сказал не так?
Конечно, она не собиралась говорить ему об этом. Но назвать ее «здравомыслящей» для Эви было равносильно худшему оскорблению.
— Вы уверены, что все про всех знаете. Но это моя жизнь. И мне решать — что я чувствую!
— По-моему, вы сейчас не в состоянии ничего решать, так что позвольте, я вам сам скажу. Избавились от него — и слава богу. Он вам совершенно не подходил. И его не было рядом, когда вы беспокоились из-за дома. Он вам даже ничем не помог.
— Он не виноват… Это я… Джастин раздраженно вздохнул.
— С какой стати вы себя вините во всем?
— А с вами такого что, никогда не случалось?
— Конечно, нет, по крайней мере, не без серьезных на то оснований.
— Охотно верю!
— Иногда следует признавать свои ошибки. — Он пожал плечами. — Но только дурак станет взваливать на себя чужие грехи.
— Ага, так я к тому же еще и дура!
— Не буду на это отвечать. Кажется, я только и делаю сегодня, что говорю невпопад.
— Ну, наконец-то вы это заметили!
Эви и сама сознавала, что несет чушь, но остановиться уже не могла.
— Послушайте, — заявил он с таким утомленно-терпеливым видом, точно нарочно вознамерился довести девушку до смертоубийства. — Я вас всего лишь поцеловал. Я хотел поднять вам настроение…
— Ах вы, самодовольный…
— ..то есть, заставить взглянуть на вещи в новом свете… Может, это и получилось неловко.., ну да, неловко, конечно.., но я.., ладно, к черту!
— Хватит. Вы даже извиняетесь так оскорбительно, что я не могу больше этого слышать!
— Если вы сейчас же не замолкнете, я вас опять поцелую.
У него было такое злое лицо, что Эви даже испугалась, не говорит ли он всерьез.
Но нет. Вместо этого он подхватил брошенное на кресло полотенце и вылетел за дверь.
Эви вернулась наверх. Из окна ей было видно, как Джастин идет к морю, раздеваясь на ходу. Потрясающая фигура — вот только ей совсем не хотелось вспоминать, как он прижимал ее к себе.
И вообще, она была на него очень зла. Но еще больше — сама на себя. В том, что он говорил насчет Эндрю, не было ничего, кроме правды. Эви знала об этом давным-давно, только предпочитала закрывать глаза. Но теперь все кончено.
Марк зашевелился в соседней комнате, и девушка постаралась взять себя в руки. Когда мальчик спустился к завтраку, она была уже бодра и жизнерадостна, как всегда.
Вскоре вернулся и Джастин, предупредив, что собирается уехать по делам. Марк заметно напрягся, но ничего не сказал.
— Все в порядке. — Эви поспешила успокоить их обоих. — Мы с Марком отлично проведем время.
Но мальчик смотрел только на отца.
— А когда ты вернешься?
— Завтра. Я обещаю. И привезу тебе сюрприз. Это, похоже, удовлетворило мальчика. Джастин потрепал сына по макушке и поднялся к себе переодеваться, а чуть погодя спустился уже в деловом костюме и с портфелем в руках. Именно таким Эви и увидела его в первый раз.
Теперь она поняла, почему Марк спрашивал, когда отец вернется. Для того каникулы уже явно закончились. Наверняка через пару часов он перезвонит, скажет, что не вернется, и попросит привезти сына в Лондон.
Ну и пусть. Эви сказала себе, что ей абсолютно все равно.
После того как Джастин ушел, они с Марком отправились на пляж, а вечером поиграли в шахматы. Они отлично проводили время, как она и обещала.
А вечером неожиданно позвонил Джастин и сказал, что вернется рано утром. Он говорил только с сыном, но Эви смутилась, почувствовав, как что-то внутри у нее оттаивает после этого звонка. Неужели она его ждала? Нет, это никуда не годилось.
Ночью, лежа в постели, она попыталась заставить себя думать об Эндрю и о своем разбитом сердце, но через полчаса наконец отказалась от бесплодных попыток. Как можно тосковать по человеку, если даже не помнишь его лица?
Поутру Эви проснулась от шума внизу и, накинув халат, выглянула с лестницы.