Одинокая волчица, или Я проткну твое сердце шпилькой - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Шилова cтр.№ 33

–Не буду.

–А почему раньше издевалась?

–Глупенькая была.

–А сейчас повзрослела?

–Очень.

–Ты правда будешь другой?

–Обещаю.

–И ни разу не назовёшь меня несчастным импотентом?

–Я же пообещала.

–Ты стала хорошей.

Мужчина приподнял юбку повыше и, наклонившись к моим коленям, стал их целовать. Я с ужасом смотрела на его лысину.

В висках стучало. Я чувствовала, что обливаюсь холодным потом. Схватив пистолет, я в считанные секунды сняла его с предохранителя и выстрелила ему в затылок. Мужчина упал к моим ногам, а я побыстрее от него отползла и… зарыдала.

Немного успокоившись, я набрала номер Жгута и, дождавшись, пока он ответит, лихорадочно произнесла:

–Игорь, это Ангелина.

–Какая?

Я чувствовала, что Жгуту хочется поиздеваться, но понимала, что он выбрал не самый подходящий момент.

–Та, которая вчера делала тебе банальный минет и не только… Та, которой ты помог избежать тюрьмы и попросил отстранить от расследования мента, который хотел меня засадить. Узнал?

–Да я тебя сразу узнал.

–Игорь, у меня беда. Я этого мента только что застрелила. И не знаю, что с трупом делать. Сейчас опять что‑нибудь не так сделаю и сама себе создам новые проблемы. Ты же мне сам сказал, если я кого‑нибудь убью, звонить сразу тебе. Вот я, как только убила, сразу тебе звоню.

–Ангелина, шутка не удалась. У меня нет времени для розыгрышей, – холодно произнёс Жгут.

–Я бы не занимала твоё драгоценное время попусту, но это не шутка. Пожалуйста, приезжай. Я тебе сейчас объясню, как проехать…

Объяснив Жгуту, как меня найти, я побоялась, что он не приедет, и блефанула:

–Ну хочешь, я брошу его в воду.

–Кого?

– Труп. Только боюсь, даже если привяжу ему самый большой камень на шею, он всё равно всплывёт. Такие не тонут.

– Послушай, не делай глупостей. Жди меня.

Я облегчённо вздохнула и поняла, что Жгут всё же приедет.

– Игорь, если честно, мне очень страшно… – пробормотала я под конец и сбросила звонок.

После звонка сразу пришло сообщение от Вовки.

«Малыш, сижу на лекциях. Думаю о тебе. Как же я всё‑таки тебя люблю. Ты лучшая, и мне с тобой необыкновенно хорошо. Считаю минуты до того момента, когда тебя увижу. Если ты меня оттолкнёшь или мне не найдётся места в твоей жизни, я просто умру. Знай, без тебя эта жизнь просто бессмысленна. Навеки твой Вова».

Вовка словно чувствовал, что я собираюсь с ним расстаться. Мне было очень больно читать Вовкины переживания. Я понимала, что он сам, своими руками, загнал себя в угол. Думает только обо мне, а о себе – ни чуточки. Только бы этот милый мальчик смог достойно вынести наш разрыв! Только бы смог понять, что ни одна женщина не стоит того, чтобы из‑за неё заканчивать жизнь самоубийством. Как же хочется, чтобы он прекратил идеализировать и посмотрел на меня совсем другими глазами. Неужели он действительно не боится прожить всю жизнь с эгоисткой, которую мало интересует чужая душа?! Неужели хочет, чтобы я его мучила и играла его судьбой?!

Зачем ему женщина, которая думает только о себе и о собственных интересах?! Только бы он нашёл в себе силы всё это прекратить…

Я наговаривала на себя и не могла не чувствовать, как сильно меня влечёт к нему. Сладкое, пьянящее ощущение после встречи с Вовкой не покидало. Его признание в любви приятно грело моё тщеславие от одной мысли, что мальчишка так быстро потерял от меня голову и совершенно этого не скрывает. С появлением в моей жизни Вовки мне стало казаться, что из тёмной ямы, куда часто попадают люди, сброшенные одиночеством, я выберусь на зелёную лужайку, усыпанную алыми розами, где прогуливаются те, кто умеет поддерживать тёплые искренние отношения. С мужчинами я познала слишком много несчастья, так, быть может, на этот раз судьба будет более ко мне благосклонна, и я обрету настоящее женское счастье? Когда тебя кто‑то желает, кто‑то тобой дорожит, кто‑то спрашивает тебя о том, как у тебя прошёл день и как ты себя чувствуешь, твои мозги работают более позитивно и ХОЧЕТСЯ ЖИТЬ! Одним словом, Вовка влюбился в меня с присущей ему страстью и жаждал, чтобы эта любовь когда‑нибудь стала взаимной. Он пытался дать мне шанс именно в тот момент, когда у меня вообще не было шансов.

Увидев на телефоне его звонок, я пыталась убедить себя не отвечать, но он так долго звонил… Я пообещала себе, что отвечу в самый последний раз. Да и страшно сидеть одной с разбитым лицом и пистолетом в руках рядом с покойником.

–Ты меня ещё помнишь? – оживился он, как только я произнесла: «Алло».

–Я о тебе только сейчас думала.

–Если не секрет, что ты обо мне думала?

–Только хорошее.

–Это радует. Я позвонил напомнить, что я есть. Не забывай, пожалуйста, о моём существовании.

–Я помню.

Вовкины слова не могли не вызвать у меня улыбку.

–Я действительно очень сильно боюсь, что ты меня забудешь.

–Думаешь, у меня такая короткая память?

–Хочется верить, что она у тебя очень даже длинная. Мы сегодня увидимся?

–Постараемся, – не стала я огорчать Вовку отказом.

–Я заверяю, что приложу к этому все усилия.

А ты?

–Буду стараться.

–Ангелина, но ты меня хоть чуть‑чуть любишь?

–Ты припираешь меня к стене.

–Но всё же ты не ответила на мой вопрос.

–Я не могу отвечать на вопросы, когда меня просто вдавливают в стену.

–Ну, скажи, что да.

–Я сейчас не настроена говорить на личные темы.

–Жаль.

У Вовки стал такой грустный голос, что я почувствовала вину за свою холодность. И чтобы

оставить ему хоть какую‑то надежду, произнесла:

–Есть немного.

–Хочешь сказать, ты меня чуть‑чуть любишь?

–Чуть‑чуть люблю.

–Тогда я самый счастливый мужчина на свете! Ура!!! Ангелина, я танцую прямо в аудитории! Все смотрят, а мне плевать! Я танцую, потому что я счастлив!!!

Оттого, что телефон позволяет нам слышать, но не даёт возможности видеть того, с кем мы говорим, я не могла лицезреть Вовку в эту минуту, но всё же представила картинку… Увидела его танцующим прямо посреди аудитории, в кругу расступившихся удивлённых студентов, с безумно счастливым лицом и открытой широкой улыбкой. Конечно же, своим бурным поведением он вызывает неадекватную реакцию у друзей, но это его волнует меньше всего, потому что сейчас его беспокоит только объект обожания, а значит, я.