Пророчество - читать онлайн книгу. Автор: Питер Джеймс cтр.№ 47

Она спустилась в метро и купила билет. Даже просто выговорив название станции, она вдруг почувствовала себя намного спокойнее.

– «Бетнал-Грин», – негромко повторил мужчина за стеклянной перегородкой, индиец. Он улыбнулся ей, как будто это название для него тоже имело особое значение; общий секрет, место, где помогают всем, кому нужна помощь. Он бросил сдачу в металлическое блюдце в стеклянном окошечке, и из щели вылез билет.

Длинный пустой эскалатор понес Фрэнни вниз. Фиби Хокинс не заболела. Но ей уже никогда не поправиться. Что-то во всем этом не сходилось. Рука никогда не вырастет заново. Точно так же, как никогда не воскреснет Меридит. И Джонатан Маунтджой. Сюзи Вербитен никогда не прозреет. А правая рука маленького Доминика никогда не станет прежней.

Капли дождя, словно камешки, хлестали Фрэнни по лицу, когда она вышла из метро на станции «Бетнал-Грин» и торопливо зашагала по тротуару. Проходя под железнодорожным мостом, она немного отвлеклась, проводя ладонью по металлическому ограждению, как в детстве, поднимая руку на стыках, ноздрей коснулся знакомый запах мочи.

Фрэнни снова вышла под дождь, миновала стоянку автомобилей, площадку перед бензозаправкой, выстроившиеся в ряд забегаловки, где торговали навынос, и магазинчики. Улицы почти совсем опустели. Спортивная площадка ее бывшей школы виднелась через дорогу. Когда-то она казалась такой огромной, что ничего не стоило заблудиться, блуждая по ней, теперь же она превратилась всего лишь в маленький заасфальтированный двор, расчерченный линиями, с прикрепленной к стене баскетбольной корзиной; место, куда маленькая девочка, которую Фрэнни теперь с трудом могла вспомнить, когда-то приходила каждый день, кроме каникул, в течение двенадцати лет.

В нескольких кварталах отсюда, в стороне от улицы, в тихом сумраке располагались церковь и монастырь Успения Богоматери. Старое массивное здание церкви было построено из красного кирпича в традиционном готическом стиле.

В детстве Фрэнни ходила с родителями на мессу каждое воскресенье. Годам к пятнадцати ее вера начала ослабевать, но только когда она, закончив школу, поступила в университет, совместные посещения воскресных служб прекратились. Ее изменило не какое-то конкретное событие, просто с каждым годом накапливалось все больше сомнений и росла потребность самой искать ответы на все вопросы.

Пожилая женщина на автобусной остановке сражалась с маленьким зонтиком. Освещенные афиши кинотеатра зазывали на фильм с Кевином Костнером в главной роли. Лавочка, где торговали жареной рыбой с картошкой, уже закрылась; закусочная через два дома от нее была открыта, и одинокий посетитель, облокотившись о стойку, изучал меню. Запах жареного лука вызвал у Фрэнни тошноту. Бешено неслись мысли.

Одно за другим. Случайность. Совпадение. Ничего больше. Ради бога, ничего больше.

Страх глубоко сидел в ней. Мимо прогрохотал автобус, потом грузовик. Фрэнни промочила ноги, а правая вдобавок побаливала. Она вытащила правую руку из кармана и сунула под плащ, к шее. Бывшая католичка Франческа Монсанто вытянула наружу тонкую цепочку и потрогала маленькое серебряное распятие. Она надела его сегодня утром впервые за многие годы.

Часы показывали половину двенадцатого, когда она позвонила в дверь дома, зажатого с одной стороны темным строением с вывеской «Сандвичи Парадизо», а с другой – тускло освещенной, прокуренной конторой «Королевских такси».

Через некоторое время в окошке над дверью вспыхнул свет. Она услышала скрип ступенек; дверь дернулась. Мотоцикл с ревом промчался по улице, окутав Фрэнни облаком вонючего дыма, отец прокричал:

– А кто это там?

– Это я, папа. Фрэнни.

Послышалось звяканье цепочки, лязганье болтов, и дверь открылась. Отец удивленно уставился на нее, к вечеру его лицо всегда обрастало щетиной. Поверх полосатой пижамы наброшен поношенный махровый халат; волосы растрепались, и Фрэнни вдруг увидела, сколько в них седины. Странно, что она не замечала этого раньше.

– Франческа! Эй! Откуда ты взялась тут так поздно?

Он обнял ее, и они прижались друг к другу, расцеловавшись в обе щеки. Фрэнни крепко держала его за плечи, маленький, худой человек, ростом не выше ее самой. Она ощутила запах вина и табака, масла для волос, которым он все еще пользовался, и аромат свежевыстиранной пижамы. Щетина оцарапала Фрэнни щеку. Ей вдруг захотелось, чтобы отец взял ее на руки, как он делал, когда она была маленькой девочкой, и чтобы они опять могли почувствовать себя самыми близкими людьми.

Он осторожно отпустил ее и отступил немного назад, качая головой.

– Ты где в воскресенье была? Чего не позвонила? Мы разволновались из-за тебя.

Его лицо было костистым, глаза запали, как будто он был изнурен болезнью. На самом деле долгие годы тяжелого труда, недостаток движения и свежего воздуха сделали выражение лица обреченным, как будто отец осознал, что жизнь слишком грандиозна для него, и оставил все попытки устроиться в ней. Вместо этого он увлекся кино и проводил почти все свободное время перед телевизором. Он опустил глаза, на лице отразилось беспокойство.

– Случилось что? Ты попала в аварию?

Она взглянула вниз и с удивлением обнаружила, что правая штанина джинсов разорвана. Прикосновение пальца вызвало боль.

– Я… я не заметила.

– Где ты падала? – Он легонько дотронулся пальцем до ее щеки. – Выглядишь ты ужасно. – В его глазах вдруг вспыхнуло подозрение. – Ты дралась? Парень тебя стукнул? Входи. – Он прижался к стене, чтобы дать ей пройти, и закрыл дверь.

Фрэнни начала подниматься по ступенькам, все еще сжимая в руке бутылку «Вальполичеллы». Она услышала звук работающего телевизора; громкие крики, выстрелы, рев мотора и визг шин. Ее мать крикнула:

– Chi è, Papa?

– Франческа ha avuto un incidente! – взволнованно ответил он.

Снова взвизгнули шины, раздались еще выстрелы; потом взвыла сирена. Поднявшись по ступенькам, отец открыл дверь в гостиную и включил свет.

– Сейчас принесу бинт и антисептик. Ты кофе хочешь? Или вино? – В воздухе слабо пахло жареным чесноком.

Стены маленькой комнаты ничто не украшало, но вся она была загромождена мебельным гарнитуром, стульями и множеством китайских безделушек, которые собирала ее мать.

– Лучше кофе. – Фрэнни протянула отцу бутылку. – Это подарок, – произнесла она. – Прости за воскресенье.

Она уселась в кресло и поглядела на декоративный кирпичный камин. На каминной доске стояли ее фотографии, фотографии сестры и двоих братьев, а также ваза с искусственными орхидеями, вид на парковую скамью в Камподи-Монте и белая пластмассовая статуэтка Девы Марии. Окно выходило на шумную улицу. Сквозь тюлевые занавески она увидела свет фар грузовика, ползущего по дороге, затем проплыл верхний этаж автобуса с одним угрюмым пассажиром. В спальне родителей возобновилась телевизионная погоня.

– Ну так кто тебя стукнул, кто это был? У тебя парень?