Клевые - читать онлайн книгу. Автор: Эльмира Нетесова cтр.№ 102

— Скажи, зачем тебе надо про меня так много знать?

— Видишь ли, Катюша, я считаю, что в жизни не бывает слу

чайных встреч, знакомств. Все для чего-то нужно. Вот и я уже много лет живу один, — внезапно умолк Юрий.

— А почему? Иль на Камчатке не всем бабы достаются? Или их у вас по лотерее выигрывают?

— Хватает женщин всем. Не думай, что у нас медвежий угол!

— А почему один живешь?

— Однолюб! Не умею размениваться. Ты у меня первая после жены! Не веришь?

— Юра, я не знаю тебя. Расскажи, кто ты?

— Моя жизнь скучная в сравнении с твоей. Работаю рыбаком. С весны до глубокой осени — в море. Зимой живу на берегу в поселке Октябрьский. Уже много лет.

— А как на Камчатку попал?

— По вербовке. Поехал на сезон, на путину. Хотел деньжат подзаработать. Я тогда едва закончил школу. Думал, заработанных мне хватит, чтобы поступить в институт и прожить год. А на стипендию одеваться. Мечтал в авиационный поступить. Но когда приехал в Октябрьский, все закрутилось иначе. Я до вербовки знал о Камчатке лишь понаслышке. Тут же впервые увидел настоящее море, вулканы, громадных рыб. Ты когда-нибудь видела чавычу? Эта рыба одна весит до шестидесяти килограммов. Если я ее возьму за голову и взвалю на плечо, хвост по земле волочиться будет. Я ее поначалу за акулу принял. Боялся подходить близко, а вдруг ноги откусит. Потом привык. Работал на разделке рыбы. С утра до ночи. Поначалу только рыбу ел. Во всех видах. Вареную и жареную, вяленую и копченую, соленую и маринованную. Чавычу и кету, нерку и кижуча, семгу. Горбушу даже в руки не брал. Уж на третьем месяце картошки захотел. А потом и вовсе поостыл к рыбе. Приелась, надоела.

— А как с заработком было? — перебила Катька.

— Никто не пожаловался. В месяц до семисот рублей выходило. В те годы было очень много.

— Чего же не уехал? С жадности? Не смог с заработками расстаться? Еще хотел?

— Нет! Не потому! Жену встретил…

— А почему женился на той, какая на целых шесть лет старше?

— Послушай, Катька, моя жена была самой лучшей! Она не путалась ни с кем. Ее никто не валял на берегу, не зажимал в темном углу, не лапал. Она не пила и не курила. Не позволяла себе вольности, как многие другие. К тому же она не была сезонницей, и в Октябрьский приехала по распределению института и работала в школе преподавателем физики.

— А чего она в девках засиделась?

— Училась в институте! Серьезная девушка.

— Сколько ей лет было, когда вы поженились? — полюбопытствовала Катька.

— Двадцать четыре года!

— Ого! И до того времени она в девках была? — округлились глаза у Катьки.

— Да!

— Нечастный Юра! Выходит, никому не была нужна! И только ты ее подобрал, старуху! — возмутилась Катька.

— Не смей так говорить о ней! Таких, как ты, там было много. Молодые, озорные! Они ребят меняли, как перчатки. За ночь с двумя, с тремя. Ладно бы с парнями. Случалось, даже со стариками. Лишь бы свою трешку или пятерку сорвать. Хоть с козла! Насмотрелся я там на вашего брата до тошноты! Ни одной серьезной девки. Одна шелупень, накипь. Когда свою встретил, ожил. Она была чистой, как ромашка. И я даже слышать не хотел о возрасте! Из-за нее не вернулся домой. Остался на Камчатке. Целый год за нею ходил тенью, пока вымолил согласие стать моей женой.

— Она, небось, в обморок упала от счастья? — не выдержала Катька.

— Это я чуть на уши не встал, когда она согласилась!

— Дурак! Какая радость от старухи? Пусть у нее хоть десяток дипломов будет! Она всю жизнь гнойной кочкой проживет, жалуясь на болячки и хворобу. Чем грамотнее баба, тем меньше от нее проку в семье! Все заботы на мужика взвалит, если у него диплома и должности нет. От кухни и детей, все он, родимый, на своем горбу тянет. И стирки, и уборки. Им, образованным, воспитание не позволяет черной работой заниматься.

Юрий ничего не ответил. Смутился, закашлялся. Возразить было нечего. Катька будто заглянула в замочную скважину. И, не щадя, выпалила правду.

— Ну а ты-то что умеешь, кроме постельных развлечений?

— Все могу! Меня бабка с семи лет ко всему приучала. Я и стирала, и готовила, и в доме прибирала сама. По магазинам, на базар ходила. Торговалась лучше бабки. Потому, когда она болела, дом сиротой не оставался. Все были сыты, в тепле и в чистоте. Хоть на душе ночь стояла.

— А что готовить умеешь?

— Все! Были бы харчи! Меня бабка сразу сложному учить начала, как борщ варить. Ох и била, когда заправку пережаривала, или кости не разварила для бульона! Задницу в котлету месила и приговаривала: "То не баба, что готовить не умеет! Такую взашей с дому гнать надо пинками да оплеухами!" И все грозилась, что свекровь мне уши оборвет, если я по хозяйству не буду справляться. Да только не будет у меня свекрови! И мне ею никогда не стать. Зря она стращала!

— Как знать? Может, и тебе судьба улыбнется?

— Теперь уж нет. Я не хочу.

— Скажи, а случалось, чтобы твои подружки-путанки замуж выходили?

— Об чем речь? Сколько хочешь! Даже чаще порядочных. И какие чуваки их клеют! Вот в том доме, где я теперь живу, была такая

— Галина! За фермера замуж вышла. В Белоруссию. У него двое детей остались. Жена померла. А мамаша состарилась. Так Галька ему еще сына родила. Со свекровью, как с родной матерью, живет. Детей любит не меньше своего, кровного. И дом держит всем на зависть. За два года они скупили фермы у двоих соседей. Развернулись с мужем так, что заимели свои тракторы и комбайны, коров — две сотни. Да кур под тысячу. И не гляди, что хозяйство большое, сами везде управляются, никого не нанимают. Два грузовика купили. Свою картоху, молоко, яйца сами возят продавать. А ведь Галка — городская. В деревне не жила. Всему научилась. Потому что ее в семье полюбили, поверили, признали. И она теплом ответила. Всех полюбила. Признала родными.

— А на прежние шалости ее не тянет?

— Вот дурак! Зачем? У нее мужик заимелся. Свой, постоянный, на всю жизнь! Кто, кроме него, нужен? Да и некогда о таком думать! На хозяйстве так выматывается, ни до чего! Сына родила в коровнике, до избы добежать не успела. Едва мальца покормила, побежала коров доить. А сына свекруха нянчит. А одной из наших и вовсе повезло. Цыпа аж в заграницу замуж вышла! Какой-то пархатый приметил и уволок! Та ему враз двойню родила — девок! Живет барыней. Работает! В бизнесе вместе с мужиком своим. И любит его. Потому что и он в ней души не чает! Це попрекает прошлым. А Лидка? Та за какого-то ученого пошла. Поначалу в домработницы ее взяли. Потом хозяин пригляделся, привык, предложение сделал. Она созналась, что сына имеет, какой от нее к чужой семье сбежал. Нашел ученый ее мальчишку. Определил учиться, выводит в люди. И семье, что приютила, хорошо помог. Нынче в новом доме квартиру получили, пособие им идет хорошее. И Лидка в люди выбилась. Теперь в какой-то фирме работает на компьютере. А дома все на себе тянет. Сама. И стариков смотрит, родителей мужа. Те совсем помирали. Лидка их, считай, с гроба, с того света вытащила. На ноги заново поставила, заставила жить. Они с мужем дачу для них купили и на все лето вывозят туда родителей, чтобы они свежим воздухом дышали, свежие фрукты и овощи ели. Скажи! Какая грамотейка так сделает? Она про себя позаботится! Про свой маникюр и педикюр, чтобы не испортить. Ей без перманента не дышать. Она хочет всем нравиться! Наши бабы этим отболели и за семью зубами держатся. О себе забывают. Ни одна из наших девок, выйдя замуж, не ушла из семьи! Все держатся за мужиков, дорожат покоем, надежностью!