Рыжие волосы, зеленые глаза - читать онлайн книгу. Автор: Звева Казати Модиньяни cтр.№ 26

Адельмо Гвиди не стал возмущаться вслух, но она знала, что этим дело не кончится. Ее отец никогда не оставлял неоплаченных счетов.

Растроганная Роксана подошла к дочери, крепко обняла ее и прошептала на ухо:

— Они тебя обидели, но ты не должна чувствовать себя виноватой.

— Выброси все это из головы, — поддержал ее Адельмо. — Считай, что это был дурной сон. Разве не так, мальчики? — обернулся он к сыновьям.

Братья кивнули и встали рядом с отцом.

Бабушка, так и не тронувшись со своей табуретки, тихонько покачала головой: за обиду надо было отплатить.

— Ну, мы пойдем прогуляться, — объявил Адельмо, снимая рабочий фартук.

Женщины и поваренок Элиа, припав к окну, увидели, как мужчины семьи Гвиди сели в «Альфа-Ромео» и укатили.

* * *

В этот вечер доктор Серра собирался поужинать с женой в ресторане. У них уже был заказан столик на двоих в небольшом элегантном ресторанчике в Чезене. Настойчивый звон колокольчика и яростный лай его собаки прервали приготовления к выходу. Он не ожидал посещений в этот час и спросил себя, какого черта звонит, не переставая, этот проклятый колокольчик. Снизу донеслись возбужденные голоса. Потом его жена, раскрыв дверь спальни, заглянула внутрь и сказала:

— Спустись в кабинет, нужна твоя помощь.

Врач спустился и оказался лицом к лицу с отекшей и изуродованной до неузнаваемости физиономией Марко Брины. Нос у неотразимого дамского угодника распух, глаза совершенно заплыли от кровоподтеков, одна бровь была рассечена и кровоточила. Ванда поддерживала мужа, не давая ему упасть.

— Что случилось? — спросил доктор Серра, надевая белый халат.

— Он упал, доктор. Поскользнулся и упал с лестницы, — объяснила Ванда.

— Почему же вы не обратились в пункт «Скорой помощи»? — удивился врач, жестом приглашая Марко лечь на кушетку.

— Ну, вы же понимаете, доктор… Они задают слишком много вопросов, — смущенно оправдывалась Ванда.

— А главное, они ни за что бы не поверили в историю с падением с лестницы. Но зато они по крайней мере сделали бы ему рентген. Синьора Серра заглянула в дверь кабинета:

— Я отменила заказ в ресторане. Могу я чем-нибудь помочь? — Она говорила участливо, но с тонким сарказмом в голосе.

— Спасибо, я справлюсь сам. Но, боюсь, понадобится время, пока все заживет.

С этого дня Марко Брина стал другим человеком. Пока не сошли синяки и отеки, он не показывался в «Салоне красоты», однако и впоследствии, когда все зажило, стал ограничиваться случайными посещениями. Суровый урок, преподнесенный ему отцом и братьями Гвиди, пошел впрок. Прекрасный Марко, не знавший удержу Казанова, покоритель сердец, которым Ванда так гордилась, примирился с куда более прозаической ролью верного мужа.

* * *

Долгое романьольское лето закончилось. Утихли скандалы, опустели отели, деревня вернулась к своей обычной жизни. С тяжелым сердцем, тоскуя по Мистралю, Мария согласилась работать в кухне ресторанчика. Бабушка научила ее секретам приготовления отличных домашних блюд и чудесных сладостей. Мария больше ни разу не была в Чезенатико. Сама мысль о том, что придется проехать мимо автомастерской Примо Бриганти, приводила ее в трепет. Но она была слишком горда, чтобы справляться о Мистрале у его матери.

Захваченный своей новой работой, Мистраль написал ей всего три открытки, которых Мария так и не увидела: ее мать перехватила и порвала послания, прежде чем дочь смогла их прочесть. На всех трех была одна и та же фраза: «Все время думаю о тебе». В ноябре, когда начались холода и густые туманы, Эней женился на своей портнихе. Мария горько плакала при мысли о том, что на месте молодой невестки и брата перед алтарем могли бы стоять они с Мистралем. Никак ей не удавалось выбросить из головы этого проклятого парня с его трижды проклятыми моторами.

Наступило Рождество. В ресторане развесили украшения и стали готовиться к празднику. В эту ночь произошло то, о чем часто сообщают газеты в разделах черной хроники. В просторной кухне крестьянской усадьбы взорвался баллон сжиженного газа (вероятно, бракованный), и весь дом взлетел на воздух. В живых осталась только Мария: она спала на самом верху, в той части дома, которая оказалась наиболее удаленной от эпицентра взрыва.

Ей пришлось провести несколько дней в больнице, а когда ее выписали, она отправилась на кладбище, чтобы прочесть молитву над могилой родных и положить цветы на надгробный камень. У нее не было сил плакать.

Марии сказали, что на похороны, состоявшиеся, пока она была еще в больнице, в глубоком шоке, в город приезжал Мистраль. Он уехал в тот же день, ему надо было срочно возвращаться на работу.

У нее не сохранилось никаких воспоминаний о происшедшем. Она знала лишь, что осталась одна-одинешенька и теперь могла рассчитывать лишь на собственные силы. Надо было как-то жить дальше.

Год 1972-й запомнился жителям Каннучето не историческими визитами американского президента Ричарда Никсона в Пекин и в Москву и не тринадцатью миллионами голосов, завоеванных демохристианской партией на парламентских выборах. Его вспоминали как черный год, когда взрыв газового баллона уничтожил в ночь под Рождество всю семью Гвиди. Даже в годы войны в жизни деревушки не случалось такой страшной трагедии. Только Мария чудом уцелела в этой бессмысленной бойне, но несчастье наложило неизгладимый отпечаток на всю ее жизнь.

Прошло более двадцати лет, но и теперь Мария вспоминала о далекой трагедии, не смыкая глаз у постели Мистраля в госпитале в Милане. Она чуть не подпрыгнула, когда чья-то рука коснулась ее плеча. Подняв голову, она узнала доктора Спаду.

— Ах, это ты! — воскликнула Мария, облегченно переводя дух.

— Тебе пора уходить, — сказал врач с улыбкой, но не допускающим возражений тоном, твердо вознамерившись заставить ее немного отдохнуть. Он говорил тихо, словно боясь потревожить сон Мистраля.

— Чем я могу ему повредить, если останусь? — робко возразила Мария.

— Ты можешь повредить себе самой. К тому же больничный распорядок этого не разрешает, — солгал Маттео Спада, чтобы убедить ее покинуть палату.

Мария кивнула с покорным вздохом. Врач помог ей подняться со стула.

Как только они вышли в коридор, Мария, крепко ухватившись за руку друга, спросила:

— Когда он очнется?

— Послушай, Мария, Мистраль в коме. К счастью, все симптомы, которые нам удалось выявить, указывают на то, что его состояние может стабилизироваться. Другими словами, развитие болезни идет в благоприятном направлении. Но делать прогнозы еще слишком рано.