Круговая подтяжка [= Экзотические птицы ] - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Степановская cтр.№ 25

Дорн рассеянно поменял заставку на экране, это было его ежедневное развлечение. Он не терпел однообразия. Саванну со львами он менял на домик со светящимися окнами, домик – на бутылку с ружьем, бутылку на атомный взрыв, взрыв на замок с летучими мышами, мышей на флаг, флаг на автомобильные гонки… Сейчас Владик поставил чистое бирюзовое поле, как символ ненайденного решения.

…Конечно, Мышку соблазнить он смог бы легко. Он всегда мог добиться того, что хотел, одной только лаской – и у матери, и у преподавательниц, и у девочек в классе. Ласковое словечко, проникновенный взгляд прямо в глаза, поцелуй в щечку – этому Владик научился давно. И давно этим пользовался. Все шоколадки, кассеты, фильмы, контрольные, конспекты – все богатства, которыми владели девчонки в классе, были его, стоило ему захотеть. Но по большому счету, разве он сделал кому-нибудь что-нибудь плохое? Учительнице в коридоре после уроков, когда никто не видит, он мог запросто руку поцеловать. До сих пор смешно вспоминать, как русичка однажды от этого чуть в обморок не упала. А ему эта ласка ничего не стоила, и с женщинами всегда было общаться проще, чем с мужиками. Потому что с женщинами он всегда знал, чего он хочет, и всегда этого добивался. Они его хвалили, они ему доверяли. То, что зависело от него, он сделал – выучился, получил специальность. В диагностике он разбирается не хуже многих. И почему он должен равнодушно смотреть, как богатые люди спускают огромные суммы на дурацкие развлечения, в то время как их собственная жизнь, если они заболевают, стоит гроши, если судить по деньгам, которые они платят за лечение? Пусть платят ему за то, что он знает, что с ними происходит. Его голова дорогого стоит. Между прочим, отец у Маши богач. И если бы он, Дорн, развелся с Аллой и женился на Маше, заручившись деньгами тестя, то мог бы проворачивать такие дела! Но не собирается он на ней жениться. Во всяком случае, пока. Мышка – она и есть Мышка. Размаха в делах у нее никакого!

«Только бы не было смертности!» Ну что это за разговор? За все приходится платить, за большими делами – всегда стоит большой риск. Да если бы он не влиял на Машу, они бы тут опять сидели в полной заднице. Как в те доисторические времена, когда еще были обычной больницей. Барашков еще вертится, палки в колеса вставляет. Но с Барашковым он разберется, дайте только время. Тоже, нашелся великий эскулап! Нужно будет потом предпринять кое-какие шаги и избавиться от него…

Когда Дорн оторвался от своих мыслей и посмотрел на часы, было уже поздно. Он стал собираться домой, но тут в коридоре послышался шум, он нарастал, раздались голоса, возникло странное ощущение суеты: стук и грохот, движение ног, шум колес медицинской каталки. Ничего такого в их тихом, элитном отделении никогда не происходило. Дорн удивился и вышел из комнаты. К своему изумлению, он разглядел, как Аркадий Барашков, о котором он только что вспоминал с такой неприязнью, и еще какой-то мужик в форме врача «Скорой» ввезли в отделение каталку, причем не их отделенческую, новую, покрытую красивой синей тканью, а старую, колченогую каталку больничного приемного покоя, на которой лежало неподвижное тело, завернутое в какое-то немыслимое одеяло и с намотанной на голову наволочкой. Барашков и врач «Скорой помощи» попытались с ходу завезти каталку в лучшую палату, предназначенную для очень состоятельных больных.

Владик решительно пошел к ним по коридору.

– Что происходит? Сюда нельзя! – Он взялся за ручки каталки и не давал Барашкову развернуться. – Эта палата для VIP-пациентов! У вас есть согласование с Марьей Филипповной?

Врач со «Скорой» остановился, и на лице его можно было бы прочитать: «Ну, блин, привезли! Я ведь говорил!!»

Барашков отпустил ручки каталки и рявкнул врачу:

– Заезжай!

Затем он быстро подошел к Дорну и совершенно неожиданно для него и даже для самого себя огромной своей рыжей лапищей сильно взял того за горло и даже чуть приподнял, так что Владик остался стоять на носках своих прекрасных бежевых ботинок.

– Удушу в момент, если еще раз пикнешь, молокосос! – Барашков еще чуть сдавил, а потом все-таки разжал свою рыжую лапу. Владик был и высок, и спортивен, но рядом с Барашковым выглядел, как стройная березка на фоне могучего здоровенного дуба.

– Да пошел ты! – сквозь зубы произнес он и стал потирать горло.

«Я этого так не оставлю!» – с ненавистью повторял он про себя, пока набирал номер Машиного телефона. Аркадий не обращал на него никакого внимания. Вся компания была уже в палате, и Дорн видел, как они перекладывали лежащего человека на прекрасную функциональную кровать.

Дорн отвернулся, пошел по коридору к Машиному кабинету. Мышка бежала ему навстречу. «Ага! Она здесь! Это хорошо. Сейчас я с тобой покончу, рыжий козел!» Маша влетела в кабинет и стала быстро стягивать с себя пальто.

– Что происходит? Долго мы будем терпеть, как Барашков самоуправничает? – Дорн вошел за ней в кабинет и даже не стал притворять двери.

– Владик, как хорошо, что ты еще не ушел. – Маша искала фонендоскоп. – Останься еще ненадолго. У нас особый случай. Эта больная – наша бывшая заведующая, Валентина Николаевна Толмачёва. – Маша уже выходила из больницы на улицу, когда ее внимание привлекла заметная фигура Барашкова, суетящегося возле машины «Скорой помощи». Сначала она в недоумении остановилась, но когда узнала, что он привез Тину, тут же вернулась обратно. Фонендоскоп отыскался, она торопливо пошла в палату. Из процедурки сестра уже несла штатив для капельницы.

– Владик, побудь пока в кабинете. – Маша скрылась за широкой белой дверью палаты.

«Бывшая заведующая? Вот оно что!» – Владик в задумчивости потер горло. Он кое-что слышал о ней. Что же с ней случилось? Он тоже пошел к палате.

Маша не видела Валентину Николаевну два года. В ее памяти Тина оставалась еще достаточно молодой и симпатичной женщиной. В свое время Маша многому научилась у нее, но каждый раз, когда вспоминала о Валентине Николаевне, ее одолевало чувство неловкости. Но ведь не она же выгнала Тину с работы! Когда она рассказала о сложившемся положении отцу, это он посоветовал ей занять освободившееся место. Правда, в тот момент место это представляло собой дымящиеся руины, а теперь на нем возник хоть и маленький, но современный новый город, однако чувство неловкости не проходило. Теперь вид Валентины Николаевны глубоко поразил Машу. В палате она оттеснила Барашкова, сама сделала Тине необходимую инъекцию подключичной вены, поставила катетер, добилась, чтобы кровообращение и дыхание стали стабильными. В общем, сделала все то, чему когда-то Тина же ее и научила. Теперь предстояло узнать главное – что происходит с Тининым мозгом.

Барашков знал, что на Машу в медицинских вопросах можно положиться, иначе он и не стал бы работать у нее. Теперь он должен был отпустить парней со «Скорой».

– Спасибо, ребята, что довезли. Без вас бы – никак. – Он вынул две приличные зеленые бумажки и положил в карман доктору.

– Хватит?

Тот пожал плечами:

– Я ничего не просил. Имейте в виду.