Поэт - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Коннелли cтр.№ 51

Я не мог бы выговорить даже: «Твою мать...»

— Я рассматриваю твой компьютер, эту книгу и блокнот как вероятные улики. Если они в дальнейшем не понадобятся, ты получишь их обратно. А теперь нам пора. Моя машина стоит как раз у входа. Единственное, что я могу для тебя сделать, — это не надевать наручники. Нам предстоит долгий путь до Виргинии, и есть смысл сэкономить немного времени, не попав в пробки. Ведь ты не станешь вести себя плохо? Иначе придется посадить тебя назад с хорошо затянутыми браслетами. Тугими, как обручальные кольца.

Оставалось лишь кивнуть, и я встал на ноги. Изумление все еще не проходило. И я не мог посмотреть ей в глаза. Направляясь к двери, и вовсе почувствовал, как сердце в груди остановилось.

— Эй, каков будет твой положительный ответ?

Промямлив что-то вроде благодарности, я услышал позади тихий смех.

* * *

Уэллинг ошиблась. Обмануть дорожные пробки не удалось: вечер пятницы. Большая часть горожан тоже старалась выбраться из города до вечера, и нам пришлось тянуться до шоссе вместе со всеми.

Примерно с полчаса мы не разговаривали, лишь моя спутница ругалась на дорожную сутолоку и красные светофоры. Сидя на месте переднего пассажира, я напряженно думал. Следовало связаться с Грегом Тленном, и по возможности скорее. А им стоило поискать для меня адвоката. Хорошего адвоката.

Очевидно, наиболее быстрый путь к свободе — раскрыть мой источник. Тот самый, что я обещал не раскрывать никогда. Я подумал: что будет, если назвать имя Уоррена? Скорее всего он подтвердит, что я не вламывался в помещение фонда. Заманчивая возможность, но ее пришлось сразу же отвергнуть. Я дал Уоррену слово и буду честен.

Когда мы миновали наконец южные районы Джорджтауна, напряжение потока чуть ослабло и показалось, что вместе с этим расслабилась и моя провожатая. По крайней мере она вспомнила, что в машине есть я. Вытащив из пепельницы белую карточку, она включила свет и прижала листок вверху рулевого колеса, словно собиралась читать во время движения.

— У вас есть авторучка?

— Что?

— Авторучка с чернилами. Я думала, у всех репортеров есть ручки.

— Да. У меня есть ручка.

— Хорошо. Сейчас я прочитаю ваши конституционные права.

— Какие права? Вы нарушили большую их часть.

Она прочитала текст с карточки и спросила, понял ли я. В ответ я пробурчат что-то утвердительное, и она протянула мне карточку.

— Так, хорошо. Теперь возьмите свою ручку и поставьте подпись и дату здесь, на оборотной стороне.

Сделав, как она сказала, я вернул карточку обратно. Подув на чернила, чтобы они быстрее высохли, она спрятала документ в карман.

— Готово дело, — сказала она. — Теперь можем поговорить. Конечно, если вы не хотите вызвать адвоката. Как вы проникли в здание фонда?

— Я ничего не взламывал. Вот все, что могу вам сказать до встречи с моим адвокатом.

— Так ведь вы уже видели мою улику. Или предполагаете настаивать, что это не ваше?

— Могу все объяснить... Видите ли, как я уже сказал, ничего противозаконного совершено не было. Больше ничего сказать не могу, чтобы не раскрывать...

— Старый прием «не-могу-раскрывать-свои-источники». А где вы были сегодня? Вы отсутствовали весь день.

— Ездил в Балтимор.

— И что делали?

— Свои личные дела. Имея копии протоколов, их нетрудно вычислить.

— Понятно. Дело Маккэффри. А вам известно, что вмешательство в ход федерального расследования может повлечь еще одно обвинение?

Я рассмеялся самым язвительным образом.

— Да-а, конечно, — продолжил я со всем сарказмом. — И где оно, ваше федеральное расследование? Если бы не мой вчерашний разговор с Фордом, все сидели бы по кабинетам, считая самоубийц. Хотя таков стиль работы бюро, не так ли? Если идея хорошая — это наша идея. Если дело важное — это наше дело. И одновременно не слышать зло, не видеть в упор его источник, и пусть дерьмо плывет себе по трубам.

— Господи, да кто же это умер, что вы стали таким экспертом?

— Мой брат.

Очевидно, она не подозревала о таком повороте и потому на несколько минут замолчала. Возможно, скорлупа, которой она себя окружила, тоже треснула.

— Мне искренне жаль.

— Спасибо, мне также.

То, что копилось внутри со смерти Шона, снова подступило к горлу, но я проглотил обиду и на этот раз. Не хватало только разделить с ней собственное, все же слишком личное горе. Справившись с эмоциями, решил заговорить о чем-нибудь другом:

— Кстати, вы могли его знать. Ваша подпись стояла на одном документе, присланном ему из бюро.

— Знаю. Но лично мы никогда не встречались.

— А как вы отнесетесь, если я задам один вопрос?

— Спрашивайте.

— Как вы на меня вышли?

Я подумал, не Уоррен ли вывел ее на меня. Если да, то все наши договоренности можно отбросить, а я не хотел бы идти в тюрьму, защищая человека, первым делом сдавшего меня самого.

— Легко. Ваше имя и адрес редакции я получила от мистера Форда. Мне он позвонил сразу после вашей короткой встречи, а я прибыла сюда сегодня утром. Понятно, что следовало позаботиться о сохранности материалов, но с этим я опоздала. Кто-то сработал быстрее меня. Обнаружив листок из блокнота, я смогла выйти на вас.

— Я не вламывался в фонд.

— Ладно. Все служащие отрицали контакт с вами. Факт в том, что доктор Форд особо подчеркнул: он помнит, как информировал вас о невозможности доступа к документам без санкции бюро. Забавно, но вы здесь, причем вместе с этими копиями.

— А как вы узнали, что я остановился в «Хилтоне»? Это тоже оказалось записано на бумаге?

— Небольшой блеф перед вашим редактором, и он повелся на мою уловку словно мальчик на посылках. Просто сказала ему, что располагаю важной информацией.

Улыбнувшись, я отвернулся и стал смотреть в окно, чтобы она не увидела моей реакции. Одна небольшая оговорка, и мне подтвердили, что отель выдал именно Уоррен.

— Их уже не зовут мальчиками на посылках. Люди обижаются на такое прозвище.

— А как, курьерами?

— Вроде того.

Справившись с лицом, я взглянул прямо на нее, в первый раз за все время, пока мы находились в машине. Ко мне постепенно возвращалось самообладание. Уверенность, которую она так сноровисто забила в матрас гостиничной койки, начинала жить во мне новой жизнью. Теперь уже я вел игру.

— Всегда считал, что вы работаете парами, — сказал я.

Мы опять остановились перед светофором. Впереди показался въезд на трассу. Настало время сделать ход конем.