Непобедимый эллин - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Леженда cтр.№ 40

— Ну и сколько ты перед этим выпил? — заржал сын Зевса. — Софоклюс, не бойся, он как налижется, так сразу идет Минотавра искать. Такой у нашего Тесея удивительный бзик.

На этот раз афинянин не стал протестовать; закрыв глаза, он медленно покачивался из стороны в сторону.

«Медитирует, — мысленно предположил Софоклюс. — Входит в боевой транс перед схваткой с чудовищем».

— А откуда вы с ним знакомы? — поинтересовался историк, даже под землей, в жутких туннелях царя Авгия оставаясь пытливым профессионалом.

— С кем, с Тесеем? — Геракл зевнул.

— Ну не с Минотавром же, в конце-то концов…

— Да плавали вместе на «Арго» в Колхиду за золотым руном. Доплыли мы, значит, до Мизии, ну и там меня аргонавты бросили. Наверняка не без вмешательства этого, который перед нами. Но я на дураков долго зла не держу. Эй, Тесей, ку-ку, просыпайся. Пора отсюда выбираться!

— Да-да? — очнулся Тесей. — О, Геракл, какими судьбами!

Сын Зевса скорбно вздохнул:

— Тесей, не дури, и вообще, что ты здесь делаешь?

— Как что? — возмутился афинянин и, зажав пальцами подбородок, крепко задумался.

— Нет, всё бесполезно, — махнул рукой Геракл, — он в сандалию пьян. Идем, дубина, по дороге вспомнишь.

Наугад свернув в просторный коридор, сын Зевса с радостью обнаружил в небольшом тупичке прочную веревочную лестницу, спускавшуюся откуда-то сверху. Под лестницей прямо из земляной стены торчала толстая ржавая труба с огромным зеленоватым вентилем. Под трубой имелась медная табличка с мелким выбитым текстом.

Геракл наклонился и в свете факела вслух прочел:

— «Воздушная помпа! В случае возникших в системе подземных водостоков неисправностей до конца открыть вентиль». Хм… Что такое помпа, я не знаю. А вентиль… должно быть, это и есть сие заплесневелое колесико. Эх…

Поплевав на руки, сын Зевса взялся за дело. Вентиль противно заскрипел и нехотя провернулся.

— Теперь вроде как всё! — довольно подвел итог проделанной работе Геракл. — Тесей, ты полезешь наверх первым!

— М-м-м… а собственно, зачем? — подал голос шатающийся афинянин.

Сын Зевса заговорщицки понизил голос:

— Там наверху Минотавр!

— Ах так! — вскричал афинянин и стремительно взлетел по веревочной лестнице, снеся крепким лбом очередную каменную крышку, закрывавшую лаз в опасные подземелья.

— О-о-о-о… — как показалось грекам, с большим разочарованием донеслось из недр каналов.

— Наш невидимый друг, похоже, сильно огорчен нашим уходом, — прокомментировал ужасающий вой Геракл.

— М-да, — согласился Софоклюс, нервно цепляясь за веревочную лестницу, — пожрать как следует этой твари сегодня точно не удастся…

Когда греки выбрались на поверхность, там уже вовсю царил прохладный осенний вечер.

Тесей безмятежно лежал в траве рядом с черным зевом подземелья и вроде как блаженно улыбался.

Геракл снова покачал головой, затем обрезал мечом веревочную лестницу и плотно задвинул каменную крышку.

— Идем искать колесницу!

Осоловевший от свежего воздуха историк радостно кивнул.

— Погоди, Геракл, а как же Тесей?

Сын Зевса неприязненно посмотрел на афинского героя.

— А пускай здесь пока полежит, протрезвеет…

И с чувством выполненного долга греки отправились на поиски непонятно где оставленной колесницы.

— Ну, как там мой сынуля, не облажался, часом, у царя Авгия? — спросил у Гермеса Зевс, проспавший шестой подвиг своего любимого Геракла, так как накануне слегка перебрал за обедом пузырящейся амброзии.

— Всё прошло без сучка и задоринки, — ответил божественный вестник, крутя ручки настроек телескописа. — Правда, дворец царя Авгия дерьмом затопило, но это так, мелочь.

— Царь случайно не утоп? — с подозрением поинтересовался Тучегонитель, блуждающим взглядом ища, чем бы опохмелиться.

— Нет-нет, Авгий в полном здравии, — заверил владыку Гермес. — Сидит сейчас на крыше своего дворца и гневно потрясает кулаками в сторону Олимпа.

— Ругается? — с надеждой спросил Зевс, нашаривая под троном верный молниеметатель.

— Нет, — усмехнулся вестник, — только рожи корчит…

— А… — разочарованно протянул Громовержец, босой ногой задвигая грозное оружие обратно под трон. — Мне бы опохмелиться..

— Ты уже после обеда опохмелялся, — возразил Гермес.

— Да нет, после обеда я напился, — мотнул головой Эгидодержавный.

— Ну тогда я бы на твоем месте от опохмеления воздержался, — знающе посоветовал Гермес, с неудовольствием оглядывая слегка отекшее лицо владыки Олимпа. — Может, позвать Асклепия с его алкобоюсом?

Услышав об Асклепии, Зевс непроизвольно дернулся.

Методы борьбы с алкоголизмом у божественного врачевателя были те еще.

Например, алкобоюс представлял собою довольно замысловатое устройство. На одном конце стола ставилась емкость с амброзией, за стол сажался страдающий от пагубной зависимости, над головой которого вешалась огромная тяжелая дубина, соединенная хитрыми проволочками с алкоголесодержащей емкостью. Больной тянулся к выпивке и… Бац!.. Устройство срабатывало, охаживая выпивающего по его неразумной головушке.

— Да ну его к сатировой матери, этого Асклепия, — буркнул Зевс и недовольно поежился.

* * *

На развилке дорог под Тиринфом Копрей так и не появился.

Геракл с Софоклюсом прождали его с раннего утра и до самого обеда. Задержка вызвала у сына Зевса вполне понятное недоумение. Ему ведь подвиги нужно совершать, а этот мерзавец шляется непонятно где. Да как он вообще смеет заставлять себя ждать великого сына Зевса?

Просто немыслимая дерзость!

— Может быть, он умер, — скучающе предположил Софоклюс, изготовивший себе из большого листа лопуха надежную шапочку от нещадно палящего солнца.

— С чего бы? — изумился Геракл.

— Скажем, от побоев.

— Чьих? Эврисфея?

— Да нет, твоих! — Историк поправил съехавший на лоб зеленый лист. — Ты ведь ему в прошлый раз, помнится, здорово по башке приложил. Я очень удивлюсь, если он после этого выжил и не остался на всю жизнь бестолковым идиотом.

Сын Зевса ничего не ответил, ибо и вправду здорово оприходовал наглого посланца не менее наглого Эврисфея.

Если Копрей действительно помер, то боги на Олимпе крутую бучу поднимут и Геракл сильно пожалеет, что не остался в вонючих подземельях царя Авгия, а опрометчиво выбрался наружу.