Долго и счастливо - читать онлайн книгу. Автор: Джил Грегори cтр.№ 86

Кирби быстро покачал головой.

– Господи, нет. Он собирается сам сказать вам об этом, как только вернется. Вы же знаете Филипа. Но он был так несчастен. Я знаю, как это для вас обоих будет тяжело. Поэтому я подумал…

– Вы подумали, что лучше всего сообщить мне эту новость и помочь избежать неприятной сцены.

Кирби со стоном вскочил и стал ходить взад-вперед по поляне.

– Вы сердитесь на меня за то, что я вмешиваюсь. Простите, если я вышел за рамки дозволенного. Камилла, это очень неприятная история. Но вы не заслужили, чтобы вас обидели, и я подумал, что могу избавить вас и Филипа от унижения во время этого разговора лицом к лицу… Я недавно понял, как глубоки в действительности ваши чувства к Филипу.

Как глубоки ее чувства? Она вспомнила, как Филип целовал ее в гостинице «Зеленый гусь», как отблески огня играли на его твердом, красивом лице, как его ладони, обжигавшие ее кожу, пробуждали в ней невероятные ощущения. Вспомнила, как он прошептал ей: «Ты чертовски красива, Камилла».

Импульсивность. Она всегда знала, что он слишком импульсивен. В ту ночь в гостинице он снова поступил, подчиняясь первому порыву, его слова любви, его отказ от Бриттани – все это было вызвано лишь мгновением страстного желания. О, наверное, в тот момент он говорил это всерьез, с тоской подумала она. Его захватила запретная любовь, тайная связь в сочетании с благородным стремлением защищать ее… о да, его здравый смысл изменил ему, и он действовал и говорил опрометчиво.

Потом он одумался и пожалел о содеянном. И теперь она, Камилла, не более чем мертвый груз на его шее, бремя, которое надо каким-то образом сбросить – естественно, как можно более деликатно, проявив доброту и щедрость, – но все равно сбросить.

Камилла почувствовала невыносимую боль в груди, словно на месте сердца у нее была кровоточащая рана. В тот момент она ненавидела Филипа, ненавидела Кирби, ненавидела их всех. Но больше всего ненавидела саму себя за то, что поверила, будто мечты могут сбываться.

– Чего вы от меня хотите, лорд Кирби? – вырвалось у нее с болезненным вздохом. – Что я должна сделать? Уехать из Уэсткотт-Парка до возвращения графа? Убежать, как испуганный заяц, навсегда исчезнув из его жизни?

– Да, – тихо ответил он. – Именно это, как я полагал, вам и захочется сделать.

Воцарилось молчание. Камилла боролась со жгучими слезами, обжигающими ее веки. Она не станет плакать. Не здесь, не сейчас, перед Алистером Кирби, чтобы он потом не мог сказать Филипу с жалостью в голосе:

– Да, бедная девочка была ужасно расстроена, а чего ты ожидал? Чертовски некрасивая история.

Птичка чирикнула на дереве. Ветер взметнул золото опавших листьев. Камилла посмотрела на встревоженное лицо Алистера Кирби.

Конечно, он прав. Нет никаких причин задерживаться здесь ни на минуту дольше.

– Хорошо. – Камилла встала с мрачной решимостью, избегая его взгляда. – Я знаю, что мне делать, и буду вам очень признательна, лорд Кирби, если вы поможете мне уехать отсюда.

Предвечерние облака скользили по темнеющему небу, когда карета лорда Кирби неслась по сельским дорогам к Портсмуту. В ней сидела, съежившись, безутешная Камилла. Поднялся ветер, протяжно завывая в кронах. Вот-вот готов был разразиться ливень. Красивые гнедые кони, искусно управляемые хозяином, неслись стремительным галопом. Карету сильно трясло, но Камилла, погруженная в свои переживания, почти не замечала этого.

Они ехали уже несколько часов. Все это время в ее голове проносились мысли, одна обгоняя другую. Она сжимала и разжимала руки, разглаживала юбку, убирала со лба выбившиеся пряди волос и заправляла их за уши. Думала о том, что сейчас происходит в Уэсткотт-Парке, хватился ли ее уже кто-нибудь в доме. Гадала, о чем они все будут говорить за ужином, когда ее исчезновение будет обнаружено. И вернется ли завтра Филип, и как он отнесется к известию о ее внезапном отъезде. Она воображала радость Филипа и Бриттани. Теперь не осталось никаких преград на пути к их счастью.

И она изо всех сил старалась сдержать потоки слез, готовых утопить ее, если она хоть на секунду поддастся слабости. Она не станет плакать.

В карете стало холодно. Камилла начала дрожать. Она вспоминала о том, как незамеченной проскользнула в дом через вход для слуг, пока Бриттани, Марчфилд и Фредди, ни о чем не подозревая, болтали в гостиной с Шарлоттой. Думала о записке, адресованной Джеймсу и Шарлотте, которую оставила у себя в комнате, – короткой официальной записке. В ней объяснялось, что она уезжает во Францию, как и намеревалась. В нескольких строчках она благодарила всех Одли за их доброту к ней и желала им всего хорошего. Она не в состоянии была написать ни единого слова Филипу, но в этом и не было необходимости.

Он поймет и, без сомнения, облегченно вздохнет.

У нее сжалось сердце. Она написала эту записку так, словно обращалась к почти незнакомым людям, которые были ей безразличны, выполняя долг вежливости и ничего больше. Ни в этом письме, ни в безупречно прибранной голубой комнате не было и намека на сокрушительную боль, рвущую ее душу. Она уехала, не взяв ничего, кроме накидки, маленького дорожного саквояжа и ридикюля, исчезла, как призрак, в вечерних тучах, как совершенно посторонний человек, о котором очень скоро забудут, как туманное порождение сна, растворившееся в золотистом свете нового дня.

Камилле было холодно, очень холодно. Она плотнее запахнула накидку, слушая стук дождевых капель по крыше кареты, и вдруг почувствовала, что в кармане платья лежит какой-то твердый предмет. И вспомнила о дневнике Маргариты.

Салфетка с гербом Уэсткотт-Парка тоже осталась у нее в кармане, с грустью подумала Камилла, вытаскивая тонкую книжечку и вертя ее в руках. Она пыталась навсегда оставить позади себя Уэсткотт-Парк, но крохотные его частицы преследовали ее.

Она отдаст дневник и салфетку лорду Кирби, когда они приедут в Портсмут. Теперь уже, наверное, близко.

Занятая собственными бедами, погруженная в настроение столь мрачное, что по сравнению с ним грозовые тучи за окнами кареты казались светлыми облачками, она рассеянно начала листать страницы дневника, пока одна фраза не бросилась ей в глаза. «Он меня пугает», – было подчеркнуто три раза.

По спине Камиллы поползли мурашки. Недоброе предчувствие заставило ее внимательно прочитать эту страницу.

«Алистер не желает ничего понимать. Он пишет мне каждый день, постоянно ищет со мной встреч. Все это похоже на преследование. Я думаю, не следует ли рассказать Филипу. Или Джеймсу. Но они начнут расспрашивать меня обо всем, и я боюсь, что нечаянно выдам свои чувства к Максу. Это будет катастрофой, потому что Филип скажет, что я слишком молода, чтобы влюбляться, и запретит мне с ним встречаться. А я умру, если не смогу его видеть!

Макс говорит мне, что может справиться с Алистером. Но вчера они ужасно подрались. Я плакала, когда увидела лицо Макса, страшно избитое.