Истинная из страны оборотней - читать онлайн книгу. Автор: Эрика Грин cтр.№ 5

Сардоникс спрятал лиловый кристалл куда-то в недра своего алого плаща и удовлетворенно хмыкнул. «Что же, малый-то, оказывается, сообразительный парень: обзавелся глазами и ушами в доме у Грейденов. Это нам очень на руку»,— размышлял колдун.

Он хоть и обладал магическим кристаллом, пронзающим пространство, но был вынужден признать, что ему не все подвластно. Дом Грейденов, например. Артефакт надежно защищает его от лишних глаз и чтобы добраться до него, нужно иметь кого-то, вхожего в дом. А еще лучше,— в семью…

«Пожалуй, старый конунг рассчитал все верно: наследник хорош собой, ни одна девка не устоит. Думаю, дочка Варгоса не станет исключением. Ингвар зачарует девчонку, вотрется к ней в доверие и узнает, где хранится артефакт.»

Старинному серебряному медальону, за которым охотится конунг Харальд Великий, уже несколько столетий. Эта вещь еще помнит времена, когда все три лана — Сноварген, Лилльсольм и Феррстад — были под властью конунгов Дрокенсвёрда. Земледельцы и рыбаки северных земель, искусные ремесленники и мастера с востока, горняки и золотопромышленники юга,— все они платили высокие налоги владыкам драконов.

В самом Дрокенсвёрде нет пахотных земель или карьеров для добычи руды,— всю территорию лана занимают только сады, виноградники, парки да охотничьи угодья. Все, что нужно для роскошной жизни поколений драконов, привозили из дальних колоний: шелка и бархат, мед и устрицы с крабами, пшено и мясо, золотые украшения и драгоценные камни,— все это добывалось и обрабатывалось где-то там, куда не залетали драконы. Только вино было из своих виноградников. Вино, надо признать, восхитительное.

Но со временем эти земли стали процветать и выходить из-под власти конунгов. Они избрали своих королей, которым совсем не хотелось делиться богатством с драконами только потому, что они якобы защищали все ланы от нападения врагов. Каких? Все стороны континента охранялись Сторожевыми башнями Севера, Юга, Запада и Востока. Каждая из земель отделена от других природными барьерами — рекой Ольдрим, Глиссенским морем, болотной пустошью и пустыней Суварой. Воевать друг с другом владыки ланов не собирались, их все вполне устраивало, обмен товарами процветал.

Только вот драконам не хотелось упускать добычу из когтистых лап. Теперь товары, которые раньше им доставались даром, стоили немалых денег. А их в казне не прибавлялось. Дошло до того, что приходилось посылать слуг на берег Глиссенского моря ловить рыбу. Но разве можно сравнить их мелкий улов с тем, что добывали потомственные рыбаки Сноваргена, которые водили свои альдры далеко в море.

«Драконье племя с тех пор стало дряхлеть. И рано терять свою силу,— усмехнулся Сардоникс.— Еще прадеды летали до почтенного возраста в триста лет, а что сейчас? Держатся чаще всего лет до ста, и то прибегая к помощи магов да колдунов. Таких, как я. Да и нас-то осталось уже немного. А я — вообще один такой,» — на лице Сардоникса мелькнула самодовольная улыбка.— Вот если бы удалось добыть медальон Грейденов, то все земли континента вновь оказались бы под властью драконов, а к ним вернулась бы былая сила. Харальд не забудет, кому будет обязан вновь обретенным величием. Мне.»

Сильный порыв ветра из окна сдвинул капюшон мага, который всегда нависал над его лицом, словно ночной сумрак, и на мгновение из-под него сверкнул холодный взгляд аметистовых глаз. Сардоникс опустил его ниже и скрыл свое и без того неуловимое лицо.

«Добыть-то медальон можно, да и достать то, что в нем хранится — тоже,— Сардоникс вдруг вспомнил, что чуть не забыл самое главное,— Это возродит мощь драконов. Но только в случае, если медальон будет не отнят, не украден, а подарен его обладательницей».

А вот это уже работа молодого дракона Ингвара. Только ему это под силу.

«Ну, и совместит приятное с полезным»,— криво усмехнулся Сардоникс.

После дня рождения мама уговорила меня провести еще несколько дней в Грейден-холле, хотя, если честно, мне хотелось поскорее вернуться в столицу к своим занятиям и подготовке к экзаменам. К тому же не переставало саднить, совсем немного, где-то в самой глубине сердца, после неприятного случая на озере. Мне самой было досадно, что я никак не могу выкинуть это происшествие из головы, и время от времени невольно вспоминала насмешливые серые глаза. И эти воспоминания сладкой болью отзывались в шраме на правом запястье.

Грета всем разболтала о моем ожоге. При других хозяевах она не посмела бы и заикнуться о таком, ведь ее могли бы обвинить в несчастном случае, мол, не доглядела. Но моя добрая матушка не способна устраивать выволочки слугам, тем более безо всякой их на то вины.

Кстати, мама и ее меланхолия меня очень беспокоили. Конечно, у нее была веская причина — смерть моего отца. Но в ее печали чувствовалось нечто затаенное, давнее, что только сейчас нашло выход. А, может, просто я раньше не присматривалась и ничего не замечала. Что-то в ее поведении меня настораживало и вызывало вопросы. Особенно то, что едва минуло полгода со дня смерти мужа, а она сменила траурные одеяния на обычные. Вот и сегодня она выбрала скромное дорожное платье бежевого цвета, на который накинула летний бордовый плащ с капюшоном.

Хотя, с другой стороны, я ведь тоже не хожу в черном, жизнь-то продолжается. Кто сказал, что вдовы должны наводить на всех тоску мрачным гардеробом, ежеминутно напоминая всем о смерти.

Поэтому я с радостью восприняла мамино желание доехать со мной до Лиссберга. Она собралась посетить ремесленного ярмарку, которую ежегодно устраивают в столице на излете лета. А мне уже пора возвращаться в Академию магии. В поездке нас сопровождал Ольгерд, принарядившийся по случаю в белую рубаху, синий шерстяной кафтан-безрукавку, подпоясанный коричневым кожаным ремнем с серебряной пряжкой в виде волчьей головы. В его обязанности входили закупки по хозяйству, а на столичной ярмарке разве что отца с матерью не купишь, остальное все есть.

Два часа неспешной поездки в почтовом дилижансе под бесконечную болтовню и хихиканье молоденьких девиц Криппен, которых вез на ярмарку отец с непроницаемым лицом, показались пыткой. Ольгерд недовольно ерзал на сиденье, но нехотя затихал под взглядом моей матери.

По прибытии в Лиссберг мы послали мажордома отнести багаж в мою комнату при Академии, а сами отправились на ярмарку. Она встретила нас веселым гамом, приветливыми улыбками торговцев и обилием товаров на любой вкус. Глаза радовались буйному разноцветью.

Под синим небом Лиссберга в ярмарочных рядах можно было найти золотистые сочные груши по соседству с нежной алой черешней, а крупные фиолетовые сливы — с краснобокими тугими яблоками. Ноздри щекотали ароматы на любой вкус. Можно было с закрытыми глазами пройтись мимо прилавков и безошибочно определить, где разложили дары Глиссенского моря рыбаки из Сноваргена — розовых креветок и серебристо-полосатых окуней. А пряничный запах булочек с изюмом из муки с мельницы Стогвера способен свести с ума не одну сладкоежку!