Невольница князя - читать онлайн книгу. Автор: Эми Мун cтр.№ 53

—Сердце лопнуло,— отстраненно произнесла Забава.

И пошатнулась, закрывая глаза.

Оставив кмета, Властимир подхватил девушку на руки. К бесам все, они отсюда уходят! И как можно скорее!

Раскаленные камни потрескивали от жара, воздух дрожал, напитанный влагой и теплом, но по коже будто катились куски льда. Острые, пронимающие холодом до кости. Может, кипяток сумеет прогнать озноб? И жизнь заодно…

Однако на протянутую за ковшом руку легла мужская ладонь.

—Забава, нет.

Князь.

Как вошёл? Ничего она не помнила, ничего не слышала. После того, как Бокша испустил дух, мир будто подернулся маревом. Тягучее оно было, как кисель, и злее самой лютой стужи. Все, что осталось голове,— крепкие мужские руки, уносившие ее прочь. Да ещё протяжный волчий вой.

А потом Забава очутилась в бане. Прислужницы помогли снять платье, притащили воды. А потом исчезли, будто русалки по утру. На их место явился князь и не даёт сейчас согреться.

—Твоя кожа вся красная,— возразил на ее мысли Властимир.— И дыхание тяжело… Хватит пара.

Забава аж затряслась.

—Мне холодно.

—Это не так.

—Холодно!— повторила с тихим всхлипом.

И, обернувшись, бросилась на грудь своего господина. Обвила могучую шею руками.

—Согрей меня, князь!— взмолилась отчаянно.

Все, что угодно, лишь бы вытравить эту сводящую с ума стужу. И хоть на краткое мгновение забыть, что она видела, когда взяла в руки несчастного ребенка.

Лучше бы ей сердце наживую выдрали! Забава приняла бы эту муку с благодарностью. Ужас и мерзость пыток не описать словами. Нелюди это, а не волхвы. Даже бешеный зверь милосерднее! А по спине прошлась шершавая ладонь. Не оставила никакого отклика в теле, только ещё холоднее сделала, однако Забава послушно прижалась ближе.

Пусть возьмёт. Даже, если это будет через силу…

Но Властимир мягко отстранился.

—Согрею, Забава.

И, подхватив ее на руки, точно пушинку, перенес на лавки. Усадил, а сам… мыть принялся.

Забава окаменела, глядя на сидевшего у ее ног князя. Огромный, блестящий от пара и… спокойный. В его крови не было и искры возбуждения, а мужская плоть оставалась неподвижной. Даже, когда он перехватил ее ступню и осторожно обвел мягкой тканью. И потом, поднявшись выше.

—Твои руки и ноги совсем не гнутся,— произнес вполголоса.— Надо размять, чтобы кровь бежала быстрее.

И снова мыл. Прикасался с великой осторожностью, и ни на миг Забава не почувствовала похоти. Только желание помочь… От этого стылый ком в груди заворочался. Затрещал, точно лёд по весне, и, расколовшись, окатил жгучей волной боли.

Забава громко всхлипнула. Один раз, другой, третий… А потом заревела в голос, наново переживая тот ужас, что довелось испытать в Топи. Всю муку безвинно замученного ребенка. Слезы лились без остановки. Кажется, всю душу сейчас выплачет и замертво рухнет. Но крепкие княжьи руки сомкнулись вокруг нее, прижали к могучему телу.

Властимир ничего не говорил, только гладил.

По голове, плечам, спине… А еще баюкал, как дитя. И не сразу Забава услышала хриплые, ужасно неловкие напевы бессловесной колыбельной. Так же, как она успокаивала измученную девочку, князь успокаивал ее.

Его голос звучал ужасно! Но, прижавшись к мужской груди, Забава что есть сил вслушивалась в хриплые звуки и понемногу успокаивалась.

Всхлипы становились все реже, боль, терзавшая сердце, глуше, а вследом пришла пустота.

Казалось, что Забаву будто изнутри скребком вычистили. Ушли все чувства, и силы тоже.

Обмякнув безвольной тряпочкой, она позволила унести себя прочь из бани. Не противилась, когда князь завернул ее в покрывала, а сам оделся лишь в штаны и сапоги. Так и донес ее до постели, укутал старательно, потом лег рядом.

Но и сейчас не стал требовать близости. Просто смотрел и время от времени гладил.

—Отдохни, Забавушка,— шептал на ухо.— Сон любую боль отгонит, засыпай.

Разве можно противится княжьему приказу? Забава тихонько вздохнула и прикрыла глаза, позволяя усталости взять свое.

* * *

Властимир

Едва только дыхание Забавы выровнялось, князь соскочил с постели, а его место занял лютоволк.

—Гр-р-р,— зарычал едва слышно.

Мол, иди уже, сам охранять буду.

—Уже охранял один раз,— буркнул Властимир.— Узнать бы, кто дурман навёл…

Хотя что тут думать! Наверняка волхвы в питье или еду помешали. Долго ли зверя или человека сманить вкусной пищей? Особенно после трудной дороги. Властимир нахмурился, припоминая все до последней мелочи, что были перед тем, как Забаву выкрали.

А ведь он своей рукой Серому кости бросал за окошко! Так что нечего на зверя пенять, если сам дурак.

—Ничего не ешь и не пей, даже если сам тебе прикажу,— велел лютоволку.

Тот понятливо вильнул хвостом, и, повозившись, уложил голову на подушку. Ладно, с этим дело решили. Теперь пора бы разгрести гадюшник, что устроили тут волхвы. Накинув меховую накидку да взяв меч, Властимир вышел из горницы.

—Никого, кроме меня, не пускать,— велел страже.

—Как прикажешь, князь,— ответили хором, не скрывая ярости в голосе.

И злились его верные воины от того, что не смогут видеть суда над волхвами, а пуще того — поучаствовать в казни.

Властимир уже знал, что случилось во время их с Забавой отсутствия.

Пересвет рассказал, как служители Сварога пытались спихнуть вину на нечисть и отправить всю дружину спасать князя. Однако воины справедливо решили, что соваться туда толку не будет. Следов не видно, а беспокойству волхвов стража не верила — уж слишком горло драли!

Поэтому вызывалось идти лишь двое. Остальные караулили в селении, зорко следили за прислужниками, заодно проверяя каждую избу — а вдруг князь с наложницей не в Топях пропали?

И ведь нашли кое-что!

—Одна из чернавок успела шепнуть, чтобы мы под землёй глядели,— объяснял Пересвет.— И верно, ходы у них тут, светлый князь. Да такие, что муравей от зависти удавится. В одном из закутков мы нашли свежие объедки и спальное место. Кто-то чужой здесь был, но ушел, едва шум поднялся.

Властимир знал уже, что это был кмет Белозерки.

Очень хотелось расспросить Забаву как следует, но уже сейчас понимал, что ничего удивительного в случившемся нет. Спасаясь от кмета, девица думала перетерпеть одну ночь с князем. Может, надеялась и поддержку получить или откупиться от ненавистного ей мужчины золотом, которое Властимир оставлял женщинам после ночи.