—Алис,— он мягко взял мои ладони в свои,— я же не тупой, я понимаю, что ты сейчас не готова, малыш. И я ж не про то, что… Ну не для этого же! Но мы тогда любили друг друга. Естественно, сексом тоже занимались, куда ж без него? Ну ты чего? Эй, Лисёнок?
Я сглотнула. Приехали. Но тут же вспомнила, что это была не я, а Алиса. И всё равно открывать глаза было как-то неудобно. И неудобно смотреть на мужчину, сидящего напротив. И… «Ну и зачем тебе это было знать, Мари?— отругала саму себя.— Что за нездравый интерес⁈»
Артём рассмеялся и отпустил мои пальцы:
—Ты покраснела. Чёрт, Алис… Даже не предполагал, что ты так смутишься. Эй, всё хорошо. Я понимаю: ты всего этого не помнишь…
«А ты-то помнишь»,— подумала я, чувствуя, как на щеках горят костры.
—И что было потом? Чем ты провинился? Давай всё остальное пока не будем обсуждать.
—Хорошо,— послушно согласился парень.— Ты ешь давай.
«Да что-то не хочется»,— подумала я, отобрала у него свои руки и закрыла лицо ладонями, облокотившись о стол.
—Это я виноват,— начал Артём грустно, но убеждённо.— Я, не ты. Герман неправ. Да, ты, в каком-то смысле, мне изменила, но пусть братец не суёт свой нос, куда ему не надо. Я сам разберусь. В том, что случилось, виноват…
—… лишь ты. Я поняла. Можешь без предисловий?
Мой голос прозвучал как-то глухо. Итак, Герман сказал правду про измену… Это был удар.
—Понимаешь, я тогда много работал. Отец поставил меня руководителем отдела, и я пропадал целыми днями на работе. Я пытался уговорить взять и тебя в мой отдел, но что отец, что брат были против наших отношений и отказали. Ты не смогла устроиться по специальности и пошла работать в школу учительницей. И так получилось, что последний наш год меня не было дома практически целыми сутками. Ты была одна, тосковала и…
—Решила утешиться?
—Ну… Не кори себя, малыш. В последнее время у нас было много проблем, мы часто ссорились, а я, идиот, не понимал, что тебе просто не хватает меня. Мне казалось, ты мне выносишь мозги и устраиваешь истерики, я злился и уходил из дома. То, что случилось, то случилось. Но…
—… в этом я виноват. Я поняла. Так что в итоге я сделала?
Я отвела ладони от лица и прямо посмотрела в лицо Артёма. Тот нахмурился и отвёл взгляд. Губы его чуть подрагивали от напряжения. Ладони сжались в кулаки.
—Вы всегда были дружны с Русланом. Ещё с универа. Я, признаться, даже ревновал. Да, был дураком, сознаюсь. Просил тебя перестать общаться с тем, в ком видел соперника. Ты, помнится, лишь посмеялась над моей ревностью и заявила, что любовь — это любовь, а дружба — это дружба. Ну и… Не удивительно, что, скучая по мне, ну и обижаясь на мои реакции, ты сблизилась с…
—… другом?
—Да. И…
—А потом сблизилась сильнее?
—Слушай, может не стоит? Лиса, я вижу, как тебе тяжело. У тебя сейчас лицо такое… Давай всё это забудем просто?
—Нет. Я хочу знать.
«Мари, зачем⁈ — завопил мой рассудок в моей голове.— Это была не ты! Не ты, это другая женщина. Какой тебе дело до её грехов⁈». И он был прав. Но почему я чувствую себя так, словно всё это натворила я?
—Ну да. Может, выпила. Может… Я тебя не виню.
—И как…— я откашлялась, закусила губу, преодолела комок в горле и попыталась выровнять голос,— … как ты узнал, что я тебе изменила?
—Так ты мне сама сказала, Алис. Мы поссорились, я на тебя наорал, что ты меня допекла до печёнок, хлопнул дверью и ушёл. Бухать. А утром, когда вернулся… ну, я попросил у тебя прощения, а ты сказала, что уходишь. И что переспала с Русланом. И что между нами всё кончено,— его голос осип.— «Я больше не буду допекать тебя до печёнок» — сказала ты. И ушла.
Мы молчали. В голове гудело, и больше всего мне хотелось открыть глаза и проснуться. «это была не я»,— снова попыталась напомнить самой себе, но вышло так себе. Подавальщик принёс нам какие-то блюда, расставил, разложил приборы. Когда он ушёл, Артём зашептал:
—Лиса, дай мне шанс. Пожалуйста. Я всё исправлю. За этот год я всё осознал, переосмыслил. Сначала ненавидел тебя, проклинал. А потом понял, что сам неправ.
—Твой брат…
—К дьяволу Германа! Лис, мне плевать что он там думает. Я люблю тебя.
Я встала. Он схватил меня за руку, заглядывая в лицо снизу-вверх.
—Хорошо,— прошептала я.— Хорошо. А сейчас отвези меня домой. Пожалуйста.
Артём вскочил.
—Официант, дайте мне счёт…
Наша еда осталась нетронутой. Плевать. Я вышла на широченную шумную улицу и вдохнула прохладную морось. Глаза защипало. Я не могла отказать Артёму в праве на надежду.
—Надо найти Алису,— прошептала себе и зажмурилась.— Это не моя жизнь. Не моя судьба. Не… Это не я.
А если всё не так? Если Алиса — это всё же я? Просто действительно потеряла память и… Всё то, что было с Мари мне пригрезилось? Я попыталась вспомнить всё, что пережила в Эрталии, но прошлая жизнь вспоминалась смутной и таяла при попытке рассмотреть какой-либо эпизод детально.
Башня. И коса, которая росла в волшебном растворе. Матушка-колдунья. Вечный замок. Что если всё это — лишь игры сознания, пережившего клиническую смерть? Кажется, так это называлось в фильме?
* * *
Когда вернулась сестра, Осень читала параграф химии, устроившись на кровати с ноутом на коленях. Алиса подошла, заглянула.
—Это твой компьютер?— спросила безжизненным голосом.
—Тебе жалко?— угрюмо уточнила Осень, вытащив из ушей наушники.— Мне тоже нужен ноут. Даже больше, чем тебе, между прочим. Потому что я учусь, а для учёбы нужно столько всего искать! Но вам же с мамой плевать, да⁈
—Да нет, не жалко.
Сестра упала на кровать. Выглядела она как-то странно.
—То есть, я могу поработать?— осторожно уточнила школьница.
—Да. Если нужно, работай.
—Я, кстати, твои таблетки положила тебе в тумбочку. Ты неважно выглядишь.
—Таблетки?
—Ну да. Которые тогда Артём купил.
—Артём? Как ты относишься к нему?
Девочка пожала плечами:
—Нормально. Хороший парень. Добрый. Всегда к тебе приходил с цветами и подарками. Кстати, не только для тебя, но и мне, и маме и соседкам тоже приносил. Весёлый.
—А ты… помнишь нас как… пару?
—Ну да.
—И… как я выглядела со стороны?
—Нормально. Счастливой. Вы вообще классной парочкой были. Жаль, что расстались.
—А почему расстались, знаешь?
—Не-а. Ты же мне ничего не говорила. Но я догадалась, что это было твоим решением. Потому что Артём потом всё помириться пытался, а ты пошла в отказ и запретила ему появляться. И очень жаль.