—Марк,— она сладко вздыхает и прикрывает глаза ловя блаженство от прикосновений моего языка,— мы собирались загорать,— стонет и уже ерзает на моем каменном, готовом взорваться от желания, члене.
—Сейчас пойдем, только сделаю тебе массаж,— ловлю ее пьяный взгляд и впиваюсь в желанные губы.
—Массаж?— хрипит уже возбужденным голосом, тяжело дышит и сладко ноет.
—Внутренний,— переворачиваю ее на спину и накрываю ее собой. Срываю с нее белый купальник и одним движение скольжу в уже влажное лоно. До упора. Майя обнимает меня ногами, крепче прижимает к себе. Движется навстречу моим движениям, стонет и сама целует в губы, посасывая нижнюю губу. Голова перестает соображать и я как обычно не жалея ее вколачиваюсь, вдавливаю ее в матрас, чтобы глубоко, до основания, чтобы часто, мну упругие ягодицы, опускаясь к соскам и терзаю их до покраснения, пока Майя не содрогается в оргазме и сжимает мой член в себе, словно выжимая все с меня. До последней капли. И так каждый раз, когда я ее трахаю, я взлетаю далеко в космос, куда не летал ни с кем. Только с ней.
Мальдивы.
Это был моим сюрпризом, когда я хотел ее привезти сюда, но не успел. Ее мамы не стало и свой сюрприз я отложил далеко и надолго, пока нам нельзя было пожениться. Майя была в трауре из-за кончины матери. По истечению полугода я наконец сделал ее своей. Официально. Моей законной женой, самой любимой.
В течении этого полугода женились все мои друзья, менялись только жених с невестой, гости были одни и те же. Кроме Демида. Там своя болезненная тема у Златы. Она боится доверять. Я всегда теперь шучу над Демидом:
—Довыебывался? Трахал всех подряд,— ржу,— Это тебе наказание, так долго добиваться сердца Златы!
Теперь я с моей женой на месяц приехали отдыхать. На Мальдивы. Счастью Майи нет предела. Она сначала прыгала от радости, потом плакала, когда я протянул ей свой сюрприз, прямо в день свадьбы. Перед брачной ночью.
—Марк, мне надо в душ! И я пойду без тебя, чтобы наверняка мы пошли загорать.
—Сначала я намажу всю тебя кремом от загара,— встаю и следую за ней в душ,— чтобы не сгорела.
—Я тебя знаю,— она подшучивает надо мной, встает входа в душ и не пускает меня с собой.
—Милая..
—Я знаю, как ты нанесешь крем, мы так уже неделю здесь и ни разу не вышли загорать!
—Милая… я правда, после душа наношу только крем и мы пойдем…
—Каждый раз нам удается выйти из номера только к вечеру, когда солнца уже нет!— говорит строгим тоном и смеется,— жди меня снаружи!— захлопывает перед моим носом дверь в душ.
Крыша едет неспеша, тихо шифером шурша — это придумали специально для меня, потому как в глазах тут же мутнеет. Вся кровь приливает к лицу и я начинаю барабанить дверь.
—Марк… пожалуйста, давай сегодня все-таки пойдем загорать! ну… я хочу поплавать, ходить по белому песку… пить молочные коктейли…
—И чтобы на тебя пялились все мужики пляжа?
—Что?
—Милая…
—Марк на нашем пляжу нет ни единой души! Ты снял люксовый домик у моря! О каких мужчинах говоришь?
—А обслуживающий персонал?— она открывает дверь, смотрит в упор.
—Ты сейчас серьезно?
—Нет. Я просто хотел, чтобы ты открыла дверь!— подхватываю уже визжащую Майю на руки и заношу в душевую кабинку, где еще немного, ладно много ее трахаю.
—Марк.
—Аа,— Майя лежит под солнцем в солнцезащитных очках потягивает кокосовое молоко.
—Когда мы вернемся, я хочу работать. Ты обещал.
—Я не обещал. Я сказал подумаю,— ну что за упрямая девчонка?— зачем тебе работать, скажи?
—Я зря училась?
—Ты еще учишься.
—Это последний год. Я хочу работать.
—В моей семье студенты не работают!— подмигиваю.
—Марк!— жалобно произносит мое имя,— возьми меня к себе в компанию!
—Ты учишься с утра до вечера. Свободного времени почти не остается.
—Я могу перейти…— не успевает договорить, так как я встаю и тяну ее к себе прямо на песок.
—Ты можешь только учится!
—Я в этом году заканчиваю,— одним движением сажаю ее на себя.
—А потом ты уйдешь в декрет. А потом еще раз в декрет. Я хочу детей,— она бледнеет, пытается встать, но я не даю. Заваливаю ее на песок, нависаю сверху,— подари мне ребенка?— она закрывает глаза, гладит мои горячие от солнца плечи.
—Марк…
—Майя…
Эпилог
5 лет спустя
МАЙЯ
—Папа! Папулечка!— Аэлита чуть не сбивает меня с ног с Макаром на руках, когда бежит в объятия Марка, он сегодня рано вернулся с работы,— ты купил вкусняшку?— она крепко обнимает отца и пачкает лицо Марка повидлом из булочки, который смачно жует, пачкая свои щеки.
—Конечно купил!— Марк облизывает пухлые щеки дочери, мило улыбается и быстрым шагом идет ко мне,— сколько раз я просил не брать на руки Макара?— он выхватывает у меня из рук сына, тот в свою очередь пихает ему в рот свою пустышку. Аэлита тут же бежит к пакетам, оставленными Марком у входа,— ты его сажаешь на свой живот! То есть на ребенка, понимаешь?— он целует меня в губы и гладит большой живот.
Да, мне тяжело ходить, мы со дня на день ждем появления третьего ребенка. Еще одного мальчика, которого выпросил Марк. Нет, он не хотел именно мальчика, он просто хотел еще одного ребенка, а пол не имеет значения, но у нас получился мальчик. Обещал, что больше не будем рожать. Троих детей хватит.
—Марк…— я тяжело дышу, за двоих, иду в гостиную, сажусь на диван, широко расставив ноги,— я отпустила тетю Лену до восьмого января. У нее тоже дети и семья.
Тетя Лена наша нянечка, которую нашел Марк, несмотря на мои протесты, что я смогу справится сама. И честно сказать, она мне очень помогает, а главное любит детей, как своих внуков и это взаимно, дети в ней души не чаят. Родители Марка тоже очень помогают нам с детьми. Часто забирают к себе на пару дней, чтобы я могла отдохнуть. У Марка очень хорошие родители, я их полюбила всем сердцем, как родных.
—Значит, мы сейчас отвезем детей к маме с папой.
—Почему?— он не успевает ответить, так как в дверь звонят, Марк идет открывать.
—Ой, дядя Демид и тетя Злата!— визжит Аэлита, следом и Макар, тут же тянется на руки к Демиду.
Демид со Златой купили трехкомнатную квартиру в нашем доме и теперь мы живем почти одной семьей.
—Привет мой колобочек!— Злата обнимает меня и пихает мой живот своим, не менее огромным. Мы одновременно забеременели третьим ребенком. Я хватаю на руки маленького Антона, сына Златы, одногодка Макара и целую пухлые щеки. Но Демид тут же выхватывает его с моих рук.