—Боже Марат, пожалуйста отпусти меня,— не могу признатся, как мне больно. Мне адски больно, волосам и рукам. Я прижимаюсь щекой к дивану, зарываю лицо в подушку и реву.
Он отпускает волосы, я облегченно выдыхаю, но… если бы знала, для чего он отпустил мои волосы, я предпочла бы терпеть эту боль, или чего еще хуже, остаться без волос. Потому палец Марата полностью погружается в анус. Он двигает им, больно. Сухо. Такое чувство, что меня порвали. Боже, я сегодня точно умру.
Второй палец Марата входит в мое лоно, я кричу, когда он начинает вдалбливать в меня одновременно пальцами.
—Мразь ты..- рыдаю в подушку, уже готовая ко всему худшему, как мне становится легко. Мое тело покидает тяжесть Марата, я дышу и даже встаю с места. В потоке слез ничего не соображаю и не вижу. Вытираю сопли. подушкой, она все в крови, наверное с губ, это не важно. Важно то, кого я вижу. Ренат оттягивает от меня Марата, поворачивает его лицом к себе. Тот в свою очередь поспешно заправляет член в брюки.
—Сука, ты что здесь делаешь?— вопит разъяренный Марат.
В следующую минуту я вижу, как кулак Рената впечатывается в лицо Марата.
Марат от неожиданности падает назад, хватается за нос, с которого кровь брызгает струей.
Я поправляю платье, забираюсь в угол дивана и кричу, от страха.
—Поднимись к дочери!— приказывает Ренат.
Я никогда не видела его таким. Бешеным. Злость и ярость рвутся наружу.
Я испуганно, поднимаюсь на верх. Стою на краю лестницы и наблюдаю, не могу я оставить его с ним и уйти.
Марат поднимается и получает еще один удар, от которого он сгибается вперед. Рычит, движется на Рената, головой упирается в его живот и толкает его, пока Ренат не упирается в стену. Ренат поднимает за плечи Марата и бьет головой в лоб Марата. Тот падает, кровь так и хлещет из носа, губ, кажется отовсюду.
Ренат поднимает глаза на меня. Ловит взгляд, не отпускает. Я тихо поскуливаю, зажимаю рот рукой и реву. Руки дрожат, я вся дрожу, коленки подгибаются, я падаю на колени. Мне страшно, очень. Марат же после всего, точно убьют Рената, а потом и меня. В лучшем случаи, если это будет легкая смерть.
Пока мы с Ренатом поглощаем друг друга взглядами, Марат поднимается, и наносит нескончаемые удары по животу Рената.
—Какого х*я ты делаешь?— орет как потерпевший.
—Какого х*я ты делаешь Марат?— Ренат перехватывает руки Марата, и наносит ему ответные удары. Они оба падают, катятся по полу, нанося друг другу неконтролируемые удары.
В мгновенье и я спускаюсь к ним.
—Прекратите!— я бегаю вокруг них, боюсь что-то сделать. Оба в крови, закрываю лицо руками и реву.
—Уйди сказал к дочери!— я отчетливо слышу голос Рената, открываю глаза, когда он сидит сверху Марата и наносит ему удары по лицу, превращая его в кровавое месиво,— тебя не учили в детстве не бить девочек? Ааа?
—Ренат, ты убьешь его! Хватит!
Марат уже без сознания.
Смотрю на Рената и понимаю, как люди совершают убийство, находясь в состоянии аффекта. Нет, я не могу допустить, чтобы Ренат стал преступником из-за Марата.
А потому я не раздумывая подхожу к нему сзади, обнимаю. Нет оттянуть у меня не получается, поэтому кричу:
—Ренат, пожалуйста, он без сознания! Ты его убил!
—Ты тоже просила,— он перестает наносить удары,— просила? Пожалуйста, не трогай меня, просила? Он перестал?
Мы слышим звук сирены, Ренат встает с него. Смотрит в сторону входной двери, куда заходят полицейские. Откуда они взялись я не знаю, но мне становится еще страшнее.
Ренат чувствует и обнимает меня.
Крепко.
Глава 24 Аврора
Когда Марата забрала скорая, я не столько волновалась, сколько за Рената, когда его забрали полицейские. Душа разрывалась на части. Я ревела, не могла остановится.
От страха за Рената, я забыла про собственные физические боли. А болели губы, искусанные Маратом, опухли и посинели. И волосы. Это отдельная тема, если бы мне кто-то сказал, что волосы болят, я бы не поверила. Но они у меня болели, в корнях. Я все думала, что он их вырвал у меня с корнем, но чудо, они на месте.
Я стою у ворот и смотрю на след удаляющейся машине, в которой везут Рената.
Марата забрала скорая, раньше, чем полицейские Рената. Хоть и Ренат на последок сказал, что это он по дороге вызвал полицейских, я все равно места себе не находила.
—Послушай Аврора, я уверен, меня отпустят через пару часов.
—Откуда ты можешь это знать?— дрожащим голосом спрашиваю Рената, поглаживаю плечи, смотрю на синяки на лице, которые темнеют на глазах. Бровь рассечена, но не сильно, швов не требуется.
—Это я их вызвал, когда ехал сюда. Думал, что Марат не уйдет, не оставит тебя в покое, я не не предполагал, что дойдет до скорой…
—Ренат. мне страшно.
—Он живой.
—Не за него. За тебя, что будет, когда он вернется?
—Он не вернется.
—Ты что-то знаешь?— мой голос дрожит, зубы стучат, я холодная, словно лёд, летом.
—Я знаю,— он тяжело выдыхает,— сегодня убедился, он тебя обижал, а ты терпела.
—Ренат.
—Аврора, часто?
—Ренат,— я опускаю глаза.
—Часто он поднимал на тебя руку?— окровавленными руками он поднимает мое лицо, заставляет смотреть в глаза.
—Он не поднимал на меня руку..
—Аврора!— он злится, ярость прямо таки вырывается с его груди. Он тяжело дышит, злиться,— если бы я знал раньше! Господи!
—Он меня не бил. правда.
—Молодые люди,— к нам подходит полицейский,— вы Ренат?
—Да.
—Вы поедете с нами, для дачи показаний. Я полагаю, это не единственное, что у вас есть на Марата Бортникова?
—Правильно полагаете,— мы все еще стоим, обнявшись, не отрываем взгляда друг от друга.
—Что еще Ренат? Я что-то не знаю?
—Ты много чего не знаешь.
—Так, а вы,— обращается ко мне полицейский,— Аврора Бортникова?
—Да.
—Будите писать заявление на мужа?
—Я… не.
—Будет,— отвечает за меня Ренат, я же боюсь, Марат же меня убьет!
—Даже если вы не будете писать, у нас завтра будет запись с камер видеонаблюдений, его так и так посадят. И не только за это.
—Запись?— смотрю на Рената, краснею, мне стыдно, если он все видел в камеру, что со мной вытворял Марат. Боже,— Ренат, ты все видел?— опускаю глаза, не могу смотреть на него.
—Аврора, девочка моя, не стоит за это переживать. Тебе ни з что не стоит переживать!