Кит почти задыхался. Он не понимал, что с ним. Он никогда не вел задушевных бесед, не успокаивал заказчиков, попавших в тяжелую ситуацию, и не имел настоящего отца, чтобы понимать, каково это – когда тебя любят.
–Но я-я же…– несмело выдавил он, заикаясь от волнения.
–Кит, я люблю тебя не меньше, чем своих племянников. Я никогда не сравнивал вас и никогда не буду делать этого. Вы для меня – весь мир. Ради вас я сделаю что угодно.
Но в нем было столько ярости и разочарования, когда Кит под непроницаемым взглядом Гилберта пересказывал свою версию событий, произошедших тогда у дома господина Илира. На него смотрели и Энцелад с Дионой, Шерая и Марселин, даже Нокс, но Кит видел только Джонатана, не находившего слов. Кит почувствовал, как сердце Джонатана разбилось на тысячи крохотных кусочков.
–Прости меня,– дрожащим голосом произнес Кит.– Прости… Я…
–Я переживаю меньше, чем мог бы, потому что ты не пострадал.– Джонатан выпрямился, демонстративно оглядел его с ног до головы и ободряюще, пусть и с неровной улыбкой, добавил:– Да, ты не пострадал. Но ты моришь себя голодом, а это неправильно.
Но Кит просто не мог есть. Даже думая о еде, он чувствовал тошноту. Слышал хлопот перепончатых крыльев и рычащий голос Маракса в каждом звуке, будь то его шаги или звяканье тарелок и столовых приборов о поднос, что принес Лука.
–Кит, послушай,– Джонатан дождался, пока Кит посмотрит ему в глаза, и добавил, выделяя каждое слово:– Ты не виноват. Ты жив, ты не пострадал, ты вернулся. У тебя есть крыша над головой и еда. Ты можешь за себя постоять. Я не переживаю, потому что знаю, что ты здесь, ты умный и сильный. Ты никогда не сдашься. Но я переживаю за Пайпер, потому что не знаю, где она. Не знаю, сможет ли она постоять за себя, не знаю, сможет ли придумать какой-то план. Я переживаю, потому что ее здесь нет, но ты-то здесь, Кит. Ты здесь, и я очень рад этому.
Кит чувствовал себя обманутым, но в то же время в нем росла благодарность. Он не понимал, как он может быть не виноват, если он виноват, и почему Джонатан злился на свое незнание, а не на Кита.
Голова его шла кругом. Он смотрел на Джонатана, улыбавшегося так тепло, словно ничего не произошло, и не понимал, с чего ему вообще улыбаться.
–Ты… ты не злишься?
Каждое слово он произносил с большим трудом, боясь, что не выдержит и вновь заплачет. Кит совсем не хотел плакать, но за три дня его нервы сильно истощились.
–Если и злюсь, то только на демонов. Ты ни в чем не виноват, Кит. Я рад, что ты в порядке.
Кит чувствовал, что его сердце разбивается – а затем собирается вновь, неуклюже склеиваясь. Он просто не верил, что на него невозможно не злиться, но Джонатан никогда его не обманывал. Он был честен и открыт с той самой минуты, как они познакомились, с того самого дня, когда он привел его в свой дом и сказал, что они будут праздновать начало новой жизни.
–Боги милостивые,– выдохнул Кит, закрывая лицо руками,– я…
–Немедленно вниз!– истерично прокричал Лука, появляясь на пороге комнаты.
Джонатан мгновенно стал серьезным, при этом все еще держа руки на плечах Кита, будто интуитивно знал, что тому нужна поддержка, и спросил:
–В чем дело?
–Гилберт приказывает спуститься. Немедленно. У ворот стоит человек, который хочет поговорить с Гилбертом, но отказывается делать это без Кита.
Кит недоверчиво нахмурился, утирая лицо. Очень хотелось остаться и убедиться, что Джонатан и впрямь считает его своей семьей, своим сыном, что он не злился на него, а Кит всего-навсего неправильно интерпретировал его реакцию. Но игнорировать Гилберта, особенно сейчас, приравнивалось к нарушению клятвы, данной коалиции. Кит уже нарушил одну, не рассказав о теориях и планах Пайпер сразу же, но он не был намерен и дальше идти по этому пути.
–Это демон?– строго уточнил Джонатан, ободряюще похлопав Кита по плечу и, наконец, убрав руки. Кит резко ощутил холод, но признаться в этом не решился.
–Нет, человек. Он не пытался напасть или сломать барьеры и сигилы. Он просто стоит и ждет, когда на крыльцо выйдет Кит. Гилберт решил пока не подходить ближе.
Кит нервно сглотнул и выдавил:
–Надо идти.
Джонатан смерил его долгим изучающим взглядом, но все же кивнул. Киту все еще было плохо, до звездочек из глаз и желудка, сжимающегося из-за голода, но он должен был отреагировать на прямой приказ Гилберта и явиться на крыльцо. Предаваться самобичеванию можно и позже. В Ките вновь говорил тот уверенный искатель, которым он старался быть, тогда как на самом деле он чувствовал себя разбитым и ни на что не годным.
Лука сильно отставал, словно вообще не хотел появляться в холле, но все же добежал до него, запыхавшись. У окон, буравя пейзаж за окном, стоял Эйс, на которого Джонатан тут же прикрикнул:
–Вернись к себе в комнату!
Эйс угрюмо кивнул и, не говоря ни слова, побежал к лестнице. Джонатан распахнул двери и первым вышел на крыльцо, а Кит задержался, чтобы убедиться: Эйс спрятался на лестнице так, что из своего положения видел как минимум половину территории, простирающейся за окнами.
Кит вышел на крыльцо, на колючий воздух, и попал в напряженную атмосферу, пропитавшую собой каждый клочок пространства. Гилберт стоял, опустив руки и сжав кулаки, и буравил суровым взглядом незнакомца у ворот. Шерая с сосредоточенным лицом, полным подозрения, удерживала все барьеры в стабильном состоянии. Это было видно по слабому мерцанию в воздухе, искажающему пространство.
–Это Кит?– громко крикнул незнакомец, и Кит понял, что тот еще совсем юный – голос у него звонкий, неокрепший.
С такого расстояния Кит увидел только темную кожу и кудри, выбившиеся из-под капюшона куртки, а вот определить телосложение или рост, чтобы понять, опасен ли этот юноша в ближнем бою, не смог.
–Назови свое имя,– так же громко, но более властно произнес Гилберт, спустившись к подножию лестницы.– Назови имя, иначе я уничтожу тебя.
–Я Николас Хейл!– весело крикнул юноша и исчез.
Кит ощутил давление магии, но не на себя, а на всем пространстве вокруг. Очень странное и необычное чувство, которого он не испытывал ранее. Еще долю секунды назад незнакомый юноша стоял за воротами, а потом исчез, будто его резко накрыли невидимым полотном. Теперь же он стоял в двух метрах от Гилберта, появившись точно так же, как и исчез, с пустыми поднятыми руками.
Шерая вскинула руку, и алая молния магии ударила в какую-то преграду перед юношей. У Кита в ушах зазвенело, и очень быстро к этому прибавилось дребезжание во всем теле. За спиной юноши медленно вырастала тень ростом не менее двух метров, с чем-то длинным за спиной, развевающимся, словно шелк, и огромными сиреневыми руками. Руки обняли юношу, будто защищая его, а тень вдруг приобрела больше деталей. Кит увидел широкую, немного дикую, но определенно победную улыбку, звезды, мерцающие на длинных фиолетовых волосах, но глаз рассмотреть не смог. Тень исчезла, и юноша весело сказал, будто не замечая общего паралича: