–Потому что всё хорошее кончается. Все хорошие уходят. А чтобы навсегда – так не бывает. Ленку, вон, отдали в другую школу. А мы так дружили в саду…– Всё-таки она ещё очень маленькая, Катька.
Я подмигнул Михе, и он меня понял, бросил велик на клумбу (дед Артём ничего не сказал), подошёл к ним, сел на ступеньку ниже и стал рассказывать Катьке про собачьего босса, которого встретил в лесу и который тоже искал Тора, чтобы вызвать в своё королевство для очень важного дела. Как по дороге мы встретили Микки, и босс поручил ему охранять и утешать Катьку, потому что командировка Тора может затянуться… А главное, чтобы Катька не усомнилась в моём рассказе,– что Лесная девочка там тоже была и передавала привет.
Исподтишка я поглядывал за забор. Я знал, что в доме напротив проснулась кошка и гоняет по полу сонную осеннюю муху, игнорируя мышь на кухне; что Петровы на днях привезли из города щенка джек-рассела; что примерно полчаса назад отец распилил на дрова огромную сухую ветку, упавшую с чёрной берёзы. Он показал берёзе кулак, пообещав срубить, перевесил кормушку на живую ветку, насыпал семечек. Потом вернулся в дом, взял Микки, повёл гулять. АМикки сразу вывернулся из шлейки и уже бежит к нам!
…Ещё мне отчего-то верилось, что призраки больше не придут на выжженный пустырь. Убийцы больше нет, пусть и они успокоятся. И что завтра обязательно будет дождь: маленький, скупой, будто там, наверху, кто-то и в самом деле раздавил лягушку.