Алукард и Первый Метаморф - читать онлайн книгу. Автор: Ставр Восточный cтр.№ 7

Тогда это помогло. Не скажу, что я стал сильно умнее, но школьные задания стали даваться немного легче…

Выходит, что пробуждение памяти прошлой жизни добавило мне дополнительные 12 единиц Разума. На секунду задумался, а если ещё разок приложиться, может там и третья, и четвертая жизнь скрываются? Будет весьма полезно. А вдруг окажется, что когда-то я был великим кудесником, что и на магии благоприятно скажется?

Но шутки в сторону. Думай, Василий думай!!!

Ранее с семеркой в интеллекте я решил прервать обучение и сосредоточиться на работе. Нет, учиться мне никто не запрещал, просто пришлось бы это делать в заочной или вечерней форме, в качестве вольного слушателя или ещё как… Ибо «наше молодое советское государство остро нуждается в квалифицированных рабочих и инженерах, но пока обладает ограниченными ресурсами, которые неодходимо распределить эффективно на людей, максимально предрасположенных к обучению».

В общем, десятка в Разуме — это некий порог, дающий уверенность в том, что ты сможешь за отведенное время закончить семь классов… Если же этой десятки у тебя пока нет, то государство может предложить только доступ к образованию (вечерние, воскресные занятия и консультации и доступ к методическим материалам), но не поддержку на этом поприще (очное обучение)… Вот если ты подтянул Разум до нужного уровня (хоть тренировками, хоть свободными очками), тогда милости просим. А пока всё сам, всё сам…

Собственно, прежний Васька поэтому сразу на завод и отправился, а не пошел учиться дальше, как тот же Ванька Иванов, живущий на первом этаже, который любил хвастаться, что его Разум в тринадцать достиг 12 единиц.

Обдумал сложившуюся ситуацию с учетом вновь открывшихся данных. Получалось, что этот мир совершенно точно не прошлое моего прежнего, но тут прослеживаются четкие событийные и культурные параллели. Можно ли будет это использовать? Для ответа на этот вопрос нужно будет добраться до источника информации более надежного, чем память парня с четырьмя классами за плечами и неплохими навыками работы в кузнечном цеху…

А со своим путем… Работать дальше на заводе меня точно не прельщает, так что нужно будет продолжить учиться дальше, всё же 19 в Разуме. О таких ребятах прежний Я-Васька даже и не слыхал никогда, хотя кто-то говорил, что двадцатка — это минимальный порог для поступления в ВУЗЫ. Но для начала нужно собрать больше информации о мире в целом и текущей ситуации в стране и городе в частности.

Снова перевел взгляд на людей в порту. Суетятся. Может, поинтересоваться насчет возможной смены деятельности? Отчим говорил, что у портовых заработки много приличней, чем у заводских.

Я засобирался назад в город, но перед тем как выдвинуться, решил снова прочитать Третью (Лечебную) Малую Веду… По телу пробежала теплая волна, даруя легкость и бодрость во всех членах…

Добравшись до оживленных улиц, наскрёб по карманам алтынов и пятаков. Как раз хватило, чтобы купить у уличной торговки два еще горячих пирожка с рубленной требухой. М-м-м, вкусно! Жалко, быстро закончились.

— Грузчиком, говоришь? А в характеристике Тело у тебя сколько? — поинтересовался бригадир ватаги, или бугор, как обычно называли в порту таких вот старшин.

— Семнадцать? Маловато будет, — прокомментировал собеседник и продолжил, подбоченившись. — У меня в ватаге высокая планка! Два десятка — это минимум, самые доходяги имеют. Но если очень нужно, могу взять на половину ставки, а как подкачаешься, сразу до полноценного оклада повысим…

И хитро сверкнул глазками.

— Спасибо за предложение! Но я тогда пока лучше сам потренируюсь, — а у меня в голове мысль (явно Васькина) промелькнула: «ууу… НЭПманская рожа, работать я буду, если и поменьше остальных, то не намного, а он! Половину в карман, небось, пристроит». С чем Василий Степанович был полностью согласен и лишь добавил, что бригадир при таком подходе с каждого грузчика свой процентик имеет. Оттого и заработок в порту вполне не плох… У некоторых. Хотя должен признать, полная ставка грузчика, действительно, была больше моей заводской зарплаты более, чем в полтора раза…

— Ну пойди-пойди, потренируйся, — кивнул мне вслед мужик.

Домой вернулся под самый вечер, небо на востоке уже темнеть начинало, и сразу нарвался на отповедь со стороны матери. Оказывается, ходить в лавку за продуктами — моя задача. Пока упорядочивал память двух жизней, подобные бытовые мелочи как-то совсем из головы вылетели. А мать тем временем волноваться стала:

— Ты только после завода в магазин зайди, а то послезавтра с утра Гриша с рейса придет, чем я его кормить должна? Дома ни молока, ни хлеба!

М-да, и возразить нечего. Отчим, считай, всех нас кормит, мои заработки пока и шестой части семейного бюджета не составляют.

Проснулся утром по первому заводскому гудку. Тут это вместо будильника для рабочих. Второй гудок прозвучит через час, извещая, что до начала смены осталось пять минут. С этого момента тот же Петрович на заводской проходной всех опоздавших начинает записывать в свою черную тетрадь. С этой записью — беда, премии в конце месяца не видать, как своих ушей. А потому вскочил, принялся бодро собираться. Ну, и, понятное дело, заглянул под накинутую на стол холстину. Что там съедобного мать приготовила на завтрак?

На завтрак была каша. Смесь из нескольких злаков, на льняном масле, вкус ее был для перерожденца Василия непривычным, но Васька Николаев уплетал за милую душу. А вот того, что можно положить в узелок и взять с собой, не наблюдалось. Сам виноват: мало того, что за продуктами не сходил, так еще и бутылку под молоко разбить умудрился. Если друзья не поделятся принесенным ими обедом, придется поститься до вечера.

На работу я пришел вовремя. Снова загляделся на задницу Аграфены. Очень уж ее булочки ритмично двигались под темной тканью юбки.

— Васян! Здоров! — аж вздрогнул от дружеского хлопка по плечу. Засмотрелся на красоту. — А мы вчера с Малышом в перерыв приходили в больничку. Только там сообщили, что тебя уже выписали. А мать твоя после сказала, что ты ушел куда-то. — Это Ванька, друган первейший еще с детства, примерно докладывал свои действия по подтверждению дружбы.

— Захотелось побыть одному, на природе, раз такая возможность представилась.

— А, ну да, ну да! — Ванька оценил неожиданный выходной, что его другу врач предоставил. — А ты на прощание пойдешь?

— Какое прощание?

— Так мастер-то наш, Трофимыч… того — взрыв котла не пережил. Сегодня хоронить будут. Иван Терентьевич сказал, что отпустит на часок всех желающих попрощаться.

Настроение резко просело — с мастером у меня были нормальные отношения. Правда, более взрослая и бывалая моя часть тут же задалась практическим вопросом. А кому, собственно, теперь отдавать справку от доктора из больнички? Разве что Ивану Терентьевичу… если тот в цеху будет, а не уйдет куда-нибудь по своим начальственным делам.

[1] Выдержка из методички «Правильное системное развитие»