–Утро красит нежным светом стены древнего кремля,– произнес король, довольно улыбаясь солнышку в это совершенно безоблачное утро.
Вся предыдущая кампания выглядела легкой прогулкой. Ведь его армия сумела без боя занять все города по Смоленскому, Витебскому и Торопецкому княжествам, да и по части Полоцкого. Где-то хватало переговоров. Где-то требовалось провести устрашение и демонстративно продырявить несколько раз стенку. Но не больше. Это был первый город, который без шуток собрался сопротивляться.
Подвести батарею 20-ти фунтовых кулеврин на «ломовой бой», то есть, для выстрелов прямой наводкой – в упор было невозможно. Потому что у защитников Полоцка обнаружилось изрядно гаковниц и тюфяков разных. И они из них обстреляли парламентеров, которые предложили им сдаться. Обстреляли, но не стремились убить. Просто пали в белый свет, обозначая тот прискорбный факт, что огнестрельного оружия у них в достатке и они могут за себя постоять.
Поэтому Иоанн расположил свои осадные орудия примерно в километре, прикрыв их легким земляным бруствером. Со стены Полоцка постреливали, конечно. Но без особого успеха. Кулеврин или серпентин в городе не было. А короткоствольной местной артиллерией вести контрбатарейную борьбу на такой дистанции было крайне затруднительно. Тупо ядра не далетали.
Исходя из таблицы стрельбы, которую люди короля благоразумно составили заранее, Иоанн знал о том, как далеко бьют его кулеврины. Да, работая с километра надежды на разрушение деревянной стены не имелось. Даже призрачной. Но он решил поступить иначе.
За орудиями вырыли четыре добротные такие ямы, в пояс глубиной. Над ними поставили небольшие решетки, огороженные глиняным бортиком. Вниз же, к дну ям прокопали наклонные отверстия, приладив к ним по паре ручных мехов от горнов походных кузниц. В ямы сыпали мелко порубленные бревна и ветки, ну и дули… непрерывно дули, сменяя бойцов на этих мехах по мере их уставания. На решетках же покоились ядра. Обычные ядра, которые от жара постепенно нагревались, раскаляясь.
Тем временем готовили орудия.
Забив в стволы картуз с порохом и пыж, артиллеристы готовили пыжи из скрученных канатов, которые перед употреблением должно было смочить в воде. И только после этого забивать в канал ствола, поверх обычного пыжа. В общем – та еще морока.
–Государь, красные они ужо,– доложился один из вестовых, подбежав к коню Иоанна, на котором тот восседал.
–Ну так и бейте,– благожелательно кивнул тот.
И кулеврины ударили.
Загнали влажный пыж. Закатили прогретые до красного каления ядра. Накатили кулеврины обратно на их позиции. Сверились по углам возвышения с таблицами. И…
–Па!– Громко заорал командир батареи.
Да так и остался с открытым ртом и закрытыми ладонями ушами.
Бах-ба-бах!
Слитно ударили четыре орудия, сливаясь грохотом в единый, словно бы затяжной выстрел. И тут же обслуга бросилась их готовить к новому залпу. Ствол банить с особым усердием. А потом и заряжать, благо, что за раз в каждой яме лежало по пятерке ядер уже совершенно раскалившихся. И к ним подложили еще, свежее, чтобы компенсировать отстрелянное.
Выстрелы были не очень точные с приличным рассеиванием. Хоть и из кулеврины с длинным стволом, а все-таки километр – это дистанция.
Однако в стену два «горячих» подарка угодило. Остальные врезали в ее каменное основание без всякого вреда для укрепления. А вот те, что попали в деревянную стену, застряли там. И очень скоро от места попадания повалил дым, ибо стояла сухая, солнечная погода уже не первый день.
Где-то через минуту ударили еще залпом калеными ядрами. Потом еще. Еще. И еще. Пока первоначально раскаленные ядра не были отстреляны. Что совокупно дало одиннадцать очагов возгорания. Точнее не столько возгорания, сколько задымления. Потому что стены хоть и стояли сухими, но доступ воздуха внутрь был все-таки ограничен. Что и останавливало огонь.
Минут через десять задымление на этом участке стены стало достаточно сильным. Что вынудило личный состав и расчеты орудий отойти. Что и стало сигналом для начала атаки.
Бойцы катили перед собой большие щиты – мантелеты, собранные из толстых дубовых досок и поставленные на довольно крупные колеса. Чтобы легче катить. Их было всего десяток. Но больше и не требовалось.
За ними были укрыты аркебузиры, тащившие за собой на волокушах связки фашин, то есть, вязанки хвороста. Глубокий и довольно широкий вал требовалось как-то засыпать. Потому что иначе к стене или воротам не пробиться.
Это задымление на стене, конечно, согнало оттуда защитников. Но нападающих все одно встретили огнем. Со смежных участков. Впрочем, обстрел у них получался не сильный и крайне малопродуктивный. Тем более, что кулеврины не замолчали, продолжив обстрел крепости. Только уже обычными ядрами и не атакуемого участка, а смежных. Отчего народ там немало присмирел и старался лишний раз не высовываться. Ведь кулеврины били в разнобой и какая куда – не угадаешь.
Прошло два часа с начала атаки.
Аркебузиры с мантелетами сумели три раза сходить ко рву и практически его засыпать напротив ворот. Защитники туда дважды сбрасывали факел. Но вязанки были предварительно замоченные в речке. С вечера. Поэтому факелы без всякого успеха просто потухли.
Очаги возгорания в крепостной стене, также стали меньше дымить. Каленые ядра остыли, а воздуха вокруг них больше не стало. Но тут подоспели новые ядра. Еще по пять на «ствол». Что позволило аркебузирам продолжить свое наступление и вновь двинутся к крепости.
Последний раз навалив в ров перед воротами они вернулись за миной.
Обычной такой миной, какую применяли по научению тогда еще сына Великого князя при взятии Казани. А потом и сам Иоанн использовал для захвата Новгорода.
Двуколка. На ней очень прочная, крепко окованная дубовая бочка из толстых досок. Внутри порох. Затравочное отверстие. Фитиль. Козырек, защищающий фитиль от заливания. Вот и все.
Эту мину подкатили к воротам под прикрытием мантелетов. Защитники Пскова, словно догадавшись, что намечается какая-то пакость, постарались усилить обстрел. И даже уничтожили один такой передвижной щит удачным попаданием из тюфяка. Но остановить продвижение мины не смогли.
Вот мантелеты придвинулись практически к валу.
Аркебузиры взяли свои «стволы» на изготовку и приготовились стрелять по любому, кто высунется со стены и попытается помешать. А четверка удальцов подхватили двуколку с миной и подтащили ее к воротам по наваленным фашинам. Тяжело и неудобно. Но что поделать. Тем более, что по ним почти никто не стрелял.
Перебрались на тот берег.
Подпалили фитиль.
И толкнули мину к воротам.
А сами бегом обратно – прятаться за мантелеты. Которые сразу же стали медленно отходить назад. Чтобы взрывом их как можно меньше потрепало. Отстреливаясь, разумеется.