Новые горизонты - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Лео cтр.№ 18

Поздоровался с работниками, оценил сделанное за день. Нормально работа идёт, график ребята выдерживают. А почему часть камышитовых плит под дождём оставлена? Непорядок. Утеплитель для стен должен быть сухим. Я, понимаешь ли, в городе и его окрестностях целую индустрию по заготовке камыша и сборке из него плит развернул, а они их тут портят самым наглым образом. Не позволю! О, как раз старший смены бежит.

— Егор Потапыч, ещё раз увижу этакое безобразие, доложу Панкрату Алексеевичу. Пеняйте потом на себя.

Мужик нахмурился:

— Не извольте беспокоиться, Александр Владимирович. Ранее такого не бывало, и далее не будет.

— Надеюсь.

Привыкли местные по старинке работать и новое с трудом воспринимают. Нынче, чтобы дом зимой не промерзал, строителям приходится возводить внешние стены как минимум в два раза толще, чем требуется для прочности здания, иначе в сорокаградусный мороз никакие печки от холода не спасут. Казалось бы, простое решение — заменить часть дорогих стройматериалов дешёвым утеплителем, но опыта в таких работах ни в Сибири, ни в Центральной России почти ни у кого нет. Ну разве что некоторые додумались ставить вместо одной массивной стены две тонкие рядом, а пустое пространство между ними забивать смесью земли и соломы. Это удешевляет строительство, но не намного.

То ли дело камыш! Он прекрасный теплоизолятор, камышитовая плита толщиной десять сантиметров вместе с пустотелым лицевым кирпичом надёжно защитит стены ремесленного училища и нашей четырёхэтажки от зимней стужи. Одна проблема: учить каменщиков обращению с этими плитами и закреплению их на стене поначалу выпало мне самому.

Ой, да что там камыш, сперва я даже за битые кирпичи вынужден был работников рублём наказывать. Здесь их грузят, перевозят и сгружают навалом, то есть не складывают аккуратно, а кидают как ни попадя. Приезжает телега с завода, и из неё выбрасывают кирпичи прямо на землю, в общую кучу, в результате часть из них приходит в негодность. И это, между прочим, по правилам местного строительства считается обязательной проверкой на прочность: чем больше целых кирпичей останется, тем они, стало быть, лучше и, соответственно, дороже. Спрашивается: мне-то зачем такая проверка? Качество продукции собственного завода я и так знаю. В общем, пришлось мне слегка повоевать, этим летом каждый кирпич на счету.

Осмотрел новые парусиновые навесы, предохраняющие работающих каменщиков и стены от дождя. Последняя партия отлично воду сдерживает, и основная заслуга в этом принадлежит Софье Марковне. Когда она в середине лета, услышав мои проклятия по поводу протекающей парусины, принесла необычно жёсткий кусок материи, я не поверил своим глазам. Прорезиненная ткань! Откуда?! Неужели в Красноярск кто-то очень добрый привёз натуральный латекс? Правда, слишком твёрдый он. Может, гуттаперча?

Оказалось, пропитали тряпочку не латексом и не гуттаперчей, а бог его знает чем. Во всяком случае, я не смог разобраться, что там сотворила наша старшая у себя в лаборатории. В состав резиноподобной смеси входили и дёготь, и конопляное масло, и сосновая смола, и столярный клей из рыбных костей, и канифоль. Короче, какой-то кошмар средневекового алхимика. Но самое интересное, этот кошмар работал в нужном направлении — воду не пропускал.

Разумеется, полученная смесь хуже латекса и резины, есть у неё свои недостатки: первое время немного пачкается, к тому же ткань, пропитанная ею, плохо гнётся, а сама смесь постепенно крошится на месте сгиба и начинает промокать. Но зато навесы, изготовленные из такой ткани, обходятся гораздо дешевле кожаных и лишь на чуть-чуть дороже промасленной или вощёной парусины. Причём толстая промасленная парусина при сильном дожде воду всё же пропускает, а вот Софьина «адская» смесь, намазанная даже на тонкую ткань, — нет.

Закончив осмотр, я в ожидании подрядчиков забрался на самые верхние в данный момент мостки каменщиков и залюбовался панорамой, разворачивающейся с высоты третьего этажа. Ох и красивые же виды открываются! Красноярск как на ладони. Поблёскивают мокрые крыши домов, сверкает в стороне Енисей, за ним радуга расцвела. Лепота! Дождь стих, сквозь нависшие тучи начинают пробиваться робкие солнечные лучики, дай бог остаток дня без осадков пройдёт. Надо бы вечером в «пионерлагерь» скататься и накупаться там вволю, водичка после дождика должна быть тёплой.

Эх, как же меня порой раздражает невозможность искупаться и поплавать в городе! На заводе, казалось бы, вышел из цеха на улицу — и вот она, речка, совсем рядом протекает, всего в сотне метров. Разбегайся и ныряй-плавай в своё удовольствие. Так нет же, не принято тут, понимаешь ли, взрослым гражданам у всех на виду в воде барахтаться. Несолидно это и, как однажды мне поп сказал, затрагивает нравственность окружающих. Мать её ети! Вот пьяные, в скотском состоянии валяющиеся у питейных заведений, эту нравственность не затрагивают никоим образом, совместное мытьё голышом в частных банях тоже, а купание, даже в подштанниках и рубахе, уже трогает прям за все места.

Только мелкая ребятня мужского пола иногда в городской черте резвится голышом в Енисее или в Каче, а подрастут пацаны — и всё, для столь «интимного» мероприятия приходится искать более укромные места. Слава богу, на воскресных пикниках удаётся поплавать, но тоже мальчики — справа, девочки — слева. А в крупных городах России и Европы для раздельного омовения мужчин и женщин, говорят, специальные купальни на реках и морях ставят. М-да, у Софы на хуторе было проще.

Со стороны усадьбы портного донеслись музыкальные переборы — это у Машули урок идёт, пианино ребёнок мучает. Хотя, можно сказать, уже почти и не мучает. Сей музыкальный инструмент доставили нам из Москвы в середине июня. За два месяца малая с ним более- менее освоилась и на простеньких мелодиях теперь редко сбивается. Подозреваю, скоро и меня догонит. Я, правда, пока и сам пианист аховый, но всё же когда-то в институтском ансамбле общался с клавишными инструментами и даже худо-бедно играл на них. Это даёт мне некоторый задел в опережении сестрёнки, только вряд ли надолго, уж больно быстро она прогрессирует. Занимается каждый день, а я на уроки всего по одному часу три раза в неделю могу выделить. Нет у меня свободного времени. Совсем нет!

Кстати, Мария Львовна настояла на размещении пианино у них в доме — говорит, там условия для занятий с преподавателем лучше. Но мне почему-то кажется, она просто боится, что игруны-неумехи распугают всех клиенток в салоне.

— Добрый день, Александр Владимирович, — отвлёк меня от созерцания городской панорамы наш главный строитель.

— Добрый, Панкрат Алексеевич, — поздоровался я и спустился вниз. — Но судя по погоде, этого не скажешь.

— Да-а уж! Послал Господь испытание этим летом.

— Ничего, если справимся, будем знать, что на многое способны.

— То да, — кивнул он и перекрестился.

— Как продвигается строительство училища? Я уже неделю не могу туда заехать.

— От намеченного не шибко отстаём. Только доски заканчиваются, и бруса на три дня осталось. Вы уж пильщикам своим укажите на задержку.