Синто. Героев нет - читать онлайн книгу. Автор: Любовь Пушкарева cтр.№ 63

Синоби открыл было рот, чтобы выдать очередную порцию гадости, и не смог, остался стоять отвернувшись. В молчании прошло несколько секунд, я почувствовала, что тело готово меня слушаться, встала и пошла прочь. Я прошла уже полгостиной, когда он догнал меня и прижал к себе спиной.

– Не уходи…

Ну да, лорды не извиняются.

– Аррен, ты знаешь, что нам было замечательно этой ночью, но если ты не можешь себя контролировать… Я ведь не сдамся просто так… это все может однажды плохо кончиться.

– А если я скажу, что могу себя контролировать, ты готова прийти еще?

– Да.

Он развернул меня и поцеловал, это был самый нежный поцелуй из всех.

– И еще, – сказала я, когда смогла оторваться. – Ты должен понять, что я не буду тебе подчиняться и со мной невозможно говорить с позиции силы. Мне ничего от тебя не нужно, и руководить собой или проявлять неуважение ко мне я не позволю.

Он как-то нехорошо усмехнулся.

– Это сейчас тебе ничего не нужно. И не забывай, что есть еще твой отец, у которого свои интересы и планы.

– Не смей так говорить о моем отце, – это прозвучало как приказ. Синоби удивился, а потом рассмеялся. Пронесло, и это в первый раз, а сколько еще раз мне придется одергивать его?

– Пойду я… – И он меня отпустил.

Оказавшись дома, я предупредила Эзру о госте и принялась быстренько готовить еду, такого гостя надо встретить угощением, приготовленным собственноручно. Пообщалась по видеофону с отцом и потребовала, чтобы он подтвердил, что не заключал никаких сделок с Синоби насчет меня. Если бы я была рядом, наверное, он опять попытался ударить вместо ответа, но так лишь заверил, что никаких сделок не было и не будет. Я, как могла, уверила, что все просто замечательно, что мы с Синоби объяснились и нашли общий язык. Отец понял, от кого у меня эта идея о сделке, и это вряд ли улучшит его отношения с Синоби. Ну ничего, они лорды расчетливые и хладнокровные, разберутся как-нибудь.

К двенадцати лорд Синоби выветрился из моей головы, и я с легкой дрожью в руках ждала Даниэля. Он припозднился на полчаса. Когда я открыла ему дверь, то первое, что увидела, это букет нежных розовых роз.

– Даниэль, они прекрасны, спасибо, – и я поцеловала в щеку каменного от волнения парня. Его нервозность странным образом успокоила меня.

– Проходи, ты, наверное, голоден? – и тут я заглянула ему в глаза. Букет оказался на столике, а мы сплелись в объятиях. Через несколько секунд я услышала рвущиеся наружу рыдания. «Не сдерживайся», – шепнула я, и Даниэль разрыдался, у меня тоже слезы навернулись. Возникло чувство дежа-вю, такое уже было, только я была намного меньше и руки были зажаты перед грудью, а над ухом точно так же рыдал отец.

– Извини, не ожидал от себя такого, – сказал Даниэль позже, я без лишних слов отвела его умыться.

А потом мы сели за стол, и он ел, как на приеме, мне надоело смотреть на такое.

– Даниэль, ну ты же не дипломатическом ужине…

Он улыбнулся и набросился на еду, как, наверное, я у Синоби.

– Очень вкусно.

– На здоровье.

После мы сидели плечом к плечу на солнышке, млея после вкусного обеда, и неспешно переговаривались. Нам хотелось все время касаться, держаться друг за друга, и в этом не было ничего сексуального – так, наверное, я бы липла к Ронану после долгой разлуки и опасных приключений. Даниэль рассказал, что по прибытии на Синто его взяли в оборот Шур и Грюндеры. Что, в принципе, все было не так плохо, как могло бы. От него отстали через десять дней и подтвердили гражданство, а после поселили в поместье Хоресов. Вот тут-то и началось самое неприятное – его терпели, с трудом, так, как будто он был преступником и позором семьи. И он фактически находился под домашним арестом, хоть это и было незаконно, ведь претензий к нему не выдвинули и гражданство подтвердили. Помучившись пятнадцать дней, он понял, что в такой обстановке рискует сорваться и дать возможность лишить его свободы на законных основаниях. Он угнал флаер и отправился в админкорпус, где подал заявление об отказе от семьи. Как это заявление принимали – отдельная история. Ему повезло встретить в админкорпусе некст Грюндера, и Даниэль попросил у него защиты, как оказалось, очень вовремя, потому что Хоресы уже искали беглеца. Грюндер не отказал, а, посмотрев записи с «души» Даниэля, пообещал помочь встать на ноги. Он выдавил из Хоресов жалование и страховку на лечение; может, Даниэль и получил бы все и без протекции Грюндера, но нескоро и через суд, через большой скандал. Сейчас он присматривает за садом, это должность для глубокого старика, но у Даниэля есть время, чтобы приводить себя в порядок, вспоминать забытое и учиться новому, да и процедуры очистки и восстановления организма отбирают много сил и времени.

– Я рада, что ты смог построить свою жизнь, что все обошлось. Ты прекрасно выглядишь, наверное, девушки заглядываются на тебя, – ой, напрасно я про девушек, он скривился, как от горького.

– Заглядываются… делать им нечего.

Увидев, что я обескуражена, он сказал:

– А ты ничего не знаешь? Шур не сказала?

– Ну, «не репродуктивен», но…

Он горько усмехнулся и отвернулся.

– Хозяин отрезал мне яйца, – сказал он очень просто, как о чем-то обыденном, – а сумма страховки слишком мала, чтобы можно было вырастить такие железы, так что… употребляю гормоны…

Что можно почувствовать, услышав такое признание? Жалость, сочувствие или, может, презрение? Я почувствовала благодарность за отсутствие трагизма в голосе, за то, что говорит об этом, не глядя на меня, не стараясь подловить реакцию. Я потянулась к нему и поцеловала в щеку.

– Держись, братец, самое плохое в твоей жизни уже позади, теперь будет хорошее.

Он перетянул меня к себе на колени.

– Спасибо.

Мы сидели молча, слова были не нужны.

Потом я повела его по нашему лесу, вышло так, что я стала рассказывать о брате, об отце. Даниэль слушал внимательно, как слушают рассказы о других планетах, представляя то, что раньше не видел.

– Если отец тебя любит, то как допустил твое участие в той операции? – спросил он. Пришлось рассказать, как было дело.

Мы проговорили до самого вечера, вместе приготовили ужин, поели и опять устроились на веранде.

– Знаешь, сегодняшний день похож на сон, который мне снился. Я ведь почти смог заставить себя забыть тебя и не ждать, убедил, что все показалось, и не было ничего…

Я лишь молча улыбнулась.

– Я боюсь провести в том саду остаток жизни, – тихо сказал он. – Ни у кого не вызывает доверия человек с одной фамилией, да и вообще с такой биографией…

– На счет этого не беспокойся, без работы не останешься. Кстати, если хочешь, могу дать учебные материалы для вирты, по пилотированию, да и вообще все, что у меня осталось от Синоби.