– Не понимаю, – тихо сказала Ива. – Откуда взялось столько отбросов? Их сюда что, свозят со всей земли?
– Может, и так, – пожал плечами крестный. – А может, хватило и одного города. Пойдем, пора.
Они вынырнули из укрытия и быстрым шагом направились к воротам. На одной из створок на проволочной сетке висела заляпанная грязью табличка.
– Что здесь написано? – спросил Охотник.
Ива с удивлением покосилась на крестного. Неужели он не умеет читать? На мгновение она почувствовала злорадство: все-таки есть на свете такая вещь, которую Охотник не умеет делать! Но она взяла себя в руки. В лесу нет книг, сам лес – это книга, а уж ее-то крестный умел читать как никто другой.
Она склонилась к щиту, рукавом стерла грязь и прочитала:
– Посторонним вход воспрещен. Объект находится под охраной… Глупости какие. Кто станет охранять мусор? Зачем?
– Как знать, – сказал Охотник. – Возможно, для этих людей это никакой не мусор, а самые настоящие сокровища. Вот они и копят его, как раньше копили золото.
Ива посмотрела на него с изумлением.
– Ну нет! Глупости! Какой безумец станет копить мусор? Даже сороки тащат в свои гнезда только красивые вещи.
Крестный потянул себя за бороду.
– Возможно, ты права, и эти люди и в самом деле безумцы…
Он толкнул створку ворот, и та отворилась с оглушительно-мерзким скрипом, будто ее рвали на части.
– Мне здесь не нравится, – сказала Ива. – Это… чужое место. Неправильное. Если ты понимаешь, о чем я.
– Так и есть, вороненок, – кивнул Охотник. – Но… Деревья плачут. Кто-то зовет нас.
– Нас?
– Того, кто сможет помочь, – сказал крестный.
Ива в задумчивости прикусила мизинец. Ей не хотелось идти за ограду, ее мучили дурные предчувствия.
– Ты знаешь, – сказала она, – что иногда лисы притворяются ранеными и даже мертвыми, чтобы приманить глупых ворон? Те думают, что это пожива, а в итоге сами оказываются добычей.
Разумеется, Охотник знал. Когда-то давно он сам рассказал ей об этой лисьей уловке. Но сейчас крестный лишь одернул ремень своего длинного ружья.
– Может, и так, вороненок, а может, кому-то и в самом деле нужна наша помощь. Так что… Просто будь начеку.
Не дожидаясь, что она на это скажет, он шагнул за ворота. Под ногами захрустело битое стекло.
На вершине
– Еще долго? – спросила Ива, вслед за Охотником забираясь на остов разобранного автомобиля на склоне одной из мусорных гор.
От машины сохранился ржавый корпус, но стекла были выбиты, двери сняты, а в крыше зияла дыра. Она напомнила Иве высохшую змеиную кожу, сброшенную по весне, но даже думать не хотелось о том, какая тварь выбралась из нее наружу. Когда Ива встала на провалившийся капот, машина опасно закачалась, сильно накренилась… Ива тут же напряглась, в любой момент готовая спрыгнуть в сторону, но что-то внутри мусорной кучи удержало автомобиль на месте. Тогда она перелезла на крышу.
Охотник уже перебрался выше, карабкаясь по осыпающемуся склону к вершине.
– Скоро, – сказал он. – Почти пришли.
Полиэтиленовый мешок лопнул у него под ногой, и наружу вывалились гниющие картофельные очистки. Охотник замахал руками и едва устоял на ногах.
Они уже час штурмовали мусорные горы, но за все это время так никого и не встретили. Ни людей, ни зверей, ни уж тем более деревьев. Ива вообще не верила, что здесь может что-то расти, разве что плесень. Компанию им составляли только птицы, с дикими криками кружащие над головой. Будь они в лесу, Ива бы решила, что они нашли хорошую добычу, например косулю, задранную волками. Но в этом жутком месте для ворон и прочих падальщиков все являлось поживой.
Ива осторожно перебралась с машины на склон и двинулась дальше, внимательно смотря под ноги. Выверять приходилось каждый шаг. Если не повезет поскользнуться, катиться вниз придется очень долго. К тому же, и Ива прекрасно это понимала, подобное падение могло обернуться мусорной лавиной. А она не собиралась заканчивать свои дни под грудой отбросов.
Только через четверть часа они наконец добрались до вершины. Ива остановилась, упершись руками в колени и тяжело дыша – подъем отнял у нее последние силы. А ведь в Большом Лесу ей приходилось взбираться на куда более высокие холмы и залезать на высоченные деревья, и там она так не уставала. Лишь десять вдохов спустя она смогла выпрямиться и оглядеться.
Сверху Преисподняя все же оказалась не такой огромной. Не до самого края земли, как ей представлялось. Но и не маленькой: Ива насчитала двенадцать мусорных холмов, наползающих друг на друга. Между ними колесили оранжевые грузовики, похожие издалека на деловитых жуков, перевозя мусор с места на место. Другие машины с огромными железными бревнами вместо колес крутились на одном месте, утрамбовывая отбросы. Были и третьи – с крепившейся на кабине механической рукой, которой они рыли ямы на склонах… Несмотря на ранний час, работа в Преисподней кипела вовсю. А на дальнем ее краю Ива увидела Черный Замок.
Черный Замок… Так это место назвала Ива, хотя на настоящие замки, картинки которых она видела в книгах и развалины которых находила в лесу, это место походило мало. Вместо крепостных стен возвышалась неказистая бетонная коробка, а вместо башен – две кирпичные трубы, укутанные густым черным дымом. К Замку подъехал один из грузовиков и исчез внутри коробки.
– Нам туда? – спросила Ива и подернула плечами. В замках из сказок, которые ей рассказывала Матушка, всегда жили злодеи – людоеды, разбойники, великаны. Связываться с ними не хотелось.
Охотник замотал головой.
– Нет. Это где-то здесь. Совсем близко…
И вдруг он сорвался с места и за пару прыжков оказался рядом с белым металлическим ящиком, торчащим из мусора.
– Помоги мне, – прохрипел он, а сам принялся ногами разгребать отбросы, чтобы освободить зажатую дверцу, украшенную картинками неестественно большеглазых зверей в человеческой одежде – и кому такое могло прийти в голову? На одной из стенок красовалась глубокая вмятина от сильного удара.
Белый ящик едва держался, и чем больше они раскапывали, тем сильнее он кренился набок. В любой момент он мог скатиться вниз по склону, и для Ивы осталось загадкой, как он вообще оказался так высоко.
В итоге Охотник не выдержал. Обхватив ящик двумя руками, он попросту выдернул его, как старый трухлявый пень. Часть мусорного склона сползла вниз, но большого оползня не случилось. Ива тут же подскочила к ящику и распахнула перекошенную дверцу. И отпрянула, когда к ее ногам выкатилось тело.
Это была маленькая и худая девушка в белых одеждах и с белыми как молоко волосами. Руки и ноги – тонкие, как веточки; узкие кисти с длинными пальцами… Ива сразу поняла, что она не человек. Черты лица вроде похожи, но все равно другие. Слишком правильные и красивые, слишком симметричные. И кожа – такая ровная и гладкая и такая белая, что Ива невольно вспомнила статуэтку пастушки из костяного фарфора, которую видела в комнате у кого-то из жильцов. При этом у девушки оказались абсолютно черные губы, чернее самых густых чернил.